Черный камень - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Саломатов cтр.№ 5

Они полезли напролом через невероятно густые заросли малины, бузины и орешника. Кинтохо, который провел в чащобе почти всю свою жизнь, очень ловко проскальзывал меж ветвей, затем дожидался своего спутника и без умолку тараторил:

— Здесь в лесу жить страшно скучно. Даже поговорить не с кем. Нечисть днем отсыпается, а ночью выходит на охоту. А на кого здесь охотиться? В лесу остались одни зайцы, ежи, змеи и земляные жабы. Ну, жаб-то они уважают. Это их первое лакомство. А мне противно на них смотреть. Вот и приходится весь день бродить по лесу. К тому же я люблю, когда светит солнце. Это у меня от человека осталось. Хожу, собираю грибы, ягоды и орехи. У меня дома есть небольшие запасы. Сейчас мы зайдем ко мне, хорошенько подкрепимся и переночуем. А то ночью по лесу столько всякой нечисти шастает. Сожрут и имени не спросят. Только запомни: ничего не бойся, никому не верь и ни у кого ничего не бери. Это у нас такой закон. Чуть зазеваешься: или заманят куда-нибудь в болото, или отравят, или схряпают, даже косточек не останется. Сам понимаешь, нечисть. Все понял?

— Все, — ответил Филипп и даже поежился от страшного рассказа Кинтохо.

— А драконы у вас водятся? — чтобы перевести разговор на более приятную тему, поинтересовался Филипп.

— Нет, сюда они не заползают и не залетают. Этим громилам в лесу негде развернуться. Сам понимаешь, сплошные деревья. Они там живут, — махнул рукой в сторону Кинтохо. — В горах, в пустыне и в море. А у нас здесь тихо и спокойно: лешие и упыри, кикиморы и вурдалаки. Да ещё от анчуток[АНЧУТКА — в восточнославянской мифологии — злой дух, бес. Анчутки бывают водяными и воздушными.] покоя нет. А в озерах ещё и водяные с русалками водятся. Веселый народ.

«Ничего себе спокойно, — подумал Филипп. — Верить никому нельзя, брать ничего нельзя, того и гляди отравят или слопают. Вот дорожку себе выбрал. Как хорошо, что я встретил этого дикаря. Он все-таки со всей нечистью знаком» — И каждая нечистая рожа норовит меня уму-разуму поучить, — беспечно продолжал болтать Кинтохо. — Я уже столько всяких гадостей могу, о-го-го! Хочешь, с десяти шагов попаду тебе шишкой в лоб?

— Нет, не хочу, — ответил Филипп.

— Жаль, — лукаво сверкнул глазами Кинтохо. — Я каждый день учусь стрелять в цель из лука. Я бы показал, но боюсь стрелу потерять. Зато кидаюсь я… Вчера один знакомый леший хотел что-то спросить, разинул пасть, а я ему туда сосновой шишкой — р-раз! Проглотил, даже не подавился. Вот все хохотали.

— Эй, Кинтохо! — неожиданно услышали ребята.

Несколько в стороне, между двух могучих дубов образовался столб пыли выше деревьев. Затем он распался и на его месте остался кургузый старичок, похожий на замшелый пень. Нос у старика походил на сучок, зато глаза были такими ясными и синими, словно в них отразилось весеннее небо. Старик был невероятно лохмат, одет в грязное рванье, а на ногах у него были липовые лапти. Причем, левый лапоть лесной чудак надел на правую ногу, а правый — на левую.

Одной рукой старичок опирался на палку, а в другой держал огромный красный мухомор. Он нюхал его словно цветок, вздыхал и даже причмокивал от удовольствия. — Куда это ты бутерброд тащишь? — ласково поинтересовался старичок и показал на Филиппа.

— Домой, куда же еще, — ответил Кинтохо. — А ты что не спишь, старая кочерыжка?

— Как же, уснешь здесь, — широко зевнув, проворчал старик. — Жрать охота. Может поделишься мальчишкой? А я тебя потом научу превращаться в лесного зверя.

— Черта лысого тебе, а не мальчишку, — сказал Кинтохо. — Опять обманешь, не научишь.

— Конечно обману, — охотно согласился старик. Внезапно он раскрыл рот, сунул туда мухомор и разом проглотил его. Филипп даже испугался. Рот у тщедушного старичка оказался таким огромным, что он спокойно мог заглотить целого гуся.

— Нам самим мало, — сказал Кинтохо и поволок Филиппа дальше. — У меня едоков полон дом.

— Тогда подойди, я тебе что-то дам, — вслед им крикнул старичок и начал рыться в своих лохмотьях.

— Не дашь, — обернувшись, ответил Кинтохо. — Я тебя знаю. Палкой огреешь.

— Конечно огрею, — признался старик и обиженно добавил: — Жадина. Да и мальчишка дрянь. Одни кости. Чтоб вы подавились им.

— Что?! — В ужасе пролепетал Филипп. От страха у него подкосились ноги, и он остановился. — Вы меня хотите съесть?!

— Да ты не бойся, — успокоил его Кинтохо и похлопал Филиппа по спине. — Это я для лешего сказал, чтобы отстал. Я тебя никому в обиду не дам. Пока ты со мной, тебя никто не тронет.

Мальчишки продолжили путь. Продираться сквозь густые заросли было нелегко. Уже через каких-нибудь полчаса Филипп исцарапал себе лицо и руки, голова его покрылась сухими хвойными иголками, листьями и паутиной. И если бы не джинсы и яркая майка, Филипп вполне сошел бы за лесного жителя, какого-нибудь начинающего боровика.

— А ты помнишь, откуда тебя украли? — на ходу спросил Филипп.

— Нет, я же был совсем маленьким, — ответил Кинтохо. — Я и имени своего не помню. Это меня уже здесь так назвали.

— Давай вместе пойдем к Черному Камню, — неожиданно предложил Филипп. — Попросишь у Камня вернуть тебя настоящим родителям. Будешь жить как все люди. Я тебя научу играть в футбол и на компьютере.

От этих слов Кинтохо даже остановился. Он во все глаза посмотрел на своего спутника, затем опустил голову и с горечью ответил:

— Я давно забыл, как живут люди. И не знаю, что такое компуктер. Ты вон какой: чистый и волосы у тебя пострижены. А я? Кому я такой нужен?

— Нужен-нужен! — горячо проговорил Филипп, которому сделалось ужасно жалко этого дикаря. — Своим родителям нужен. Отмыть тебя и постричь плевое дело.

— Мои родители давно обо мне забыли, — ещё более помрачнев, произнес Кинтохо.

— Родители не могут о тебе забыть, — продолжал уговаривать его Филипп. — Это я точно знаю. Мои мама с папой даже через тысячу лет меня не забудут.

— Они что, вечные что ли? — буркнул Кинтохо.

— Не вечные, — вздохнул Филипп. Он вспомнил, как утром обидел маму и добавил: — Вот поэтому тебе и надо вернуться.

— Ладно, заткнись, — пробурчал Кинтохо. Лицо его сделалось злым, а на глаза навернулись слезы. — Пойдем. И больше не лезь ко мне с этой ерундой, а то получишь по загривку.

Солнце почти совсем завалилось за горизонт. Лес становился все более густым и мрачным. Продираться сквозь сплошные заросли было все труднее, и Филипп невольно подумал: «Куда этот дикарь меня ведет? Сейчас затащит в самую глушь и отдаст на съедение своим лешим да упырям. И зачем я согласился с ним идти? Шел бы себе по тропинке» А Кинтохо, как-будто прочитав его мысли, вдруг сказал:

— Не знаю, как в вашем мире, а у нас в лесу, чем короче дорога, тем она непроходимее.

Филипп на это ничего не ответил, но про себя подумал: «Хранитель не зря предупреждал меня, что я должен пройти этот путь сам. Что за помощь придется платить. Этот Кинтохо просто заговаривает мне зубы. Сам же говорил: «никому не верь», а ему поверил. Эх, Петьки здесь нет! С ним было бы легче отбиваться. А если бы нас съели, вдвоем не так обидно. Может, пока не поздно, убежать? А если догонит, с одним я как-нибудь справлюсь. Да и переночевать можно на дереве» В этот момент они выбрались на большую круглую поляну, и Кинтохо остановился.