Андроид Каренина - читать онлайн книгу. Автор: Бен Уинтерс cтр.№ 100

— Да, да, — мрачно сказал Левин, — но ты заметила?

— Не только я, но Стива заметил. Он прямо после чая мне сказал: je crois que Весловский fait un petit brin de cour à Кити. [15]

— Ну и прекрасно, теперь я спокоен. Я прогоню его, — сказал Левин.

— Что ты, с ума сошел? — с ужасом вскрикнула Долли. — Что ты, Костя, опомнись! — смеясь, сказала она. — Ну, можешь идти теперь к Фанни, — сказала она Маше. — Нет, уж если хочешь ты, то я скажу Стиве. Он увезет его. Можно сказать, что ты ждешь гостей. Вообще он нам не к дому.

— Нет, нет, я сам.

— Но ты поссоришься?..

— Нисколько. Мне так это весело будет, — действительно весело блестя глазами, сказал Левин. — Ну, прости ее, Долли! Она не будет, — сказал он про маленькую преступницу, которая нерешительно стояла против матери, исподлобья ожидая и ища ее взгляда.

Мать взглянула на нее. Девочка разрыдалась, зарылась лицом в коленях матери, и Долли положила ей на голову свою худую нежную руку.

«И что общего между нами и им?» — подумал Левин и пошел отыскивать Весловского.

Проходя через переднюю, он велел II/Кучеру/14 закладывать коляску, чтобы ехать на станцию. Преисполненный мужества и решительности выгнать этого негодяя из дома, Левин без стука вошел в комнату, застал Весловского в то время, как тот, сидя на кровати, натягивал краги, чтобы ездить верхом. Удивленный таким внезапным появлением Левина, Васенька быстро встал и отвернулся, бормоча извинения за свой растрепанный внешний вид. Константин Дмитрич не мог ничего ответить на это, пораженный увиденным: над помятой манишкой не было лица. В пространстве между ушами не было кожи, не было сверху и волос, не было подбородка. Вместо лица к Левину было обращено скопление цепляющихся друг за друга шестеренок и маленьких быстро движущихся деталей. Привычно веселым и приятным голосом, который, как теперь стало понятно Левину, исходил из Речесинтезатора (звук был высочайшего качества), он произнес:

— Увы, Константин Дмитриевич, вы застали меня врасплох.

Левин с ужасом взглянул на черно-серебристую мозаику из деталей, заменившую лицо. Он увидал десятки крошечных поршней, которые принялись двигаться, когда из Речесинтезатора послышались слова. Словно зритель, следящий за движениями кукловода, он мог наблюдать теперь за работой устройств, которые двигали бы губами, будь искусственное лицо на месте.

— Боже мой, да ты робот, — озвучил Левин очевидное.

— Ты открыл мою тайну, дружище, — послышался голос откуда-то из головы. Робот вздохнул, и Левин увидел, как две маленькие полукруглые шестеренки приподнялись в верхней части механического подобия лица; не осталось никаких сомнений — это была система, которая отвечала за ироническое вздергивание бровей (если бы они были, конечно). — И, несмотря на то что я послан сюда наблюдать, а не разрушать, мои схемы довольно быстро приспосабливаются к реальным ситуациям.

Левин сделал шаг назад, вдруг осознав, что Весловский преградил ему путь к двери.

— Для Министерства нет никакой пользы в том, чтобы ты или кто другой знали обо мне правду. И потому…

Робот издал пронзительный крик и ослепил Левина яркой вспышкой света, крепко схватив дезориентированного человека за горло. Левин крякнул и захрипел, уставившись в мертвую пустоту механического лица; Весловский поднял его над землей, как поднимают роботы-корчеватели вырванное с корнем дерево.

— Общество меняется, Константин Дмитрич, — меланхолично произнес Весловский, сдавливая мощными большими пальцами шею Левина. — Ваша преданность роботам III класса восхищает, но нет смысла противостоять грядущему.

Левин не мог ответить; голова его кружилась, и горло свели спазмы, когда из легких вышла последняя порция воздуха. С брезгливым видом робот отвернулся, словно бы угасание человека было слишком ужасающим зрелищем для его чувствительной натуры.

Мозг Левина, испытывавший кислородное голодание, словно на мониторе стал последовательно показывать хозяину сцены из жизни. Левин видел себя восемнадцатилетним, впервые настраивающим новенького робота-компаньона… он сам в день свадьбы, задыхающийся от любви и страха… вот ему шесть лет, сестра его безутешно рыдает над неисправной игрушкой I класса…

..механическая балерина…

Он сделал над собой усилие, чтобы задержаться на этом воспоминании. Балерина крутилась слишком быстро, из-под нее летели искры, это было небезопасно. Как же поступила мама?

Собрав остатки сил, Левин взмахнул правой рукой и мощным движением распахнул деревянные ставни; в ту же секунду в комнату ворвался свежий воздух и шум проливного дождя. Левин ударил противника по тонкой лодыжке, силясь не повредить ее, но вывести из равновесия, чтобы…

Да! — он рванулся всем телом вперед и толкнул робота, тот спиной упал на подоконник, механическое лицо его оказалось на улице, подставленное под мощные потоки дождя.

«Бабьи сплетни оказываются правдой, — сказала мама много лет назад, ударом молотка разбивая лицо игрушечной балерины, — нужно только закапать немного соленой воды в глаз».

— Брррр… гррррр… — выпалил бессмыслицу Весловский, в то время как внутренности его вздувались и шипели. — Гррррллллл!!

Неумолимый Левин удерживал его — сам он сказал себе, что держал в руках «это» под проливным дождем, словно человек, купавший сопротивляющегося щенка. В конце концов пальцы на его шее ослабили хватку, и Левин тяжело задышал, с мрачным наслаждением наблюдая за тем, как Весловский насильственно погружался в вечный Спящий Режим. Обессиленный, Левин упал под окном, рядом свалился робот со склоненной набок головой. Он продолжал издавать дикие звуки: ыыыы… уоооой… бдыж-ж-ж-ж…

Наконец, как умирающий, на которого перед смертью находит минута просветления, робот тихо произнес:

— Вам не скрыться. И не победить.

Вместе с этими словами последние силы покинули тело, и Весловский прекратил свое существование.

* * *

— Что это за бессмыслица! — говорил Степан Аркадьич, узнав, что приятеля его выгоняют из дома, и найдя Левина в саду, где он гулял, дожидаясь отъезда гостя. — Mais cʼest ridicule! [16] Какая тебя муха укусила? Mais cʼest du dernier ridicule! [17] Что же тебе показалось, если молодой человек…

Но место, в которое Левина укусила муха, видно, еще болело, потому что он опять побледнел, когда Степан Аркадьич хотел объяснить причину, и поспешно перебил его:

— Пожалуйста, не объясняй причины! Я не мог иначе! Мне очень совестно перед тобой и перед ним. Но ему, я думаю, не будет большого горя уехать, а мне и моей жене его присутствие неприятно.