Ветер и меч - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Резанова cтр.№ 5

Довольно, сказала я себе, это земля Богини и ее служительниц, и если Она такое допускает, значит, я не сумела чего-то понять. Может быть, потому, что лес этот сохранился от великой древности, как и сами Горгоны, исчезнувшие из круга обитаемых стран, кроме этой. А я еще слишком молода и смотрю на окружающее из бойниц своего незнания. Ты пришла сюда познавать — так познавай! Голод понемногу начинал сказываться. И все равно, я не съела ни плода, ни гриба в этом лесу. На пути мне встретился заросший ряской водоем (я не стала из него пить, по счастью, во фляге еще оставалась вода), в котором водилась рыба. Я поймала одну руками — по моему разумению, она не была ядовитой. Тогда я съела ее сырой. Мне казалось, что если я разожгу костер в этом лесу, это тоже будет неправильно. Так я под крепила свои силы и снова продолжала путь.

И еще день ушел у меня на переход по лесу.

Направление я могла определить только по солнцу. Все указания, которые я могла почерпнуть из кернийских легенд, оказались смутны и отрывочны, а лес порой вставал передо мной стеной. Деревья были оплетены лианами, мощной бахромчатой плесенью, пространство между ними забивал колючий кустарник, а сверху свисали колючие растения, похожие на щупальца.

Я ни разу не вынула меча чтобы разрубить эту стену. Я искала в ней бреши, находила их и проскальзывала туда. Во-первых, мой меч не для того предназначен. Во-вторых, по той же причине, что не разводила костра. Я положила не причинять ущерб этому лесу. Не потому, что считала его живым. С тем, что живо, я, слава Богине, знала, как обращаться. Вот рыбу — она ведь была живой — убила и съела. А с лесом я не хотела связываться именно потому, что он был неживой.

Что же до прочего… Ни разу в жизни не случалось, чтобы я где-нибудь заблудилась. Врожденный дар Богини, должно быть. Куда меня ни кинь, я всегда выбираюсь на нужное место. Благодарить за это нужно Богиню, а не себя, но я не боялась заплутать в лесу. Даже в этом лесу.

Гораздо меньше мне хотелось здесь ночевать — я предпочла бы еще одну ночевку в пустыне. От пустыни, по крайней мере, знаешь, чего ждать. Но выбирать не приходилось, а я не была настолько самонадеянна, чтобы идти по лесу ночью.

Я обследовала поляну, где собиралась заночевать, чтобы увериться, что растения на ней ни кровопийцы, ни душители, ни просто ядовитые, наконец. И все равно спала вполглаза. Мне еще не встречались хищники в этом лесу и даже их следы. Но это не значило, что их здесь нет вовсе. И снова меня никто не потревожил.

Утром, невдалеке от места Своего ночлега, я нашла родник, совершенно чистый. Вероятно, это был знак, что я на верном пути. Или просто подарок Богини.

Но вскоре я вышла на вполне заметную тропу. Вот тебе и «невозможно добраться!» Здесь ходили, хотя, очевидно, не строем и не каждый день. И я зашагала по тропе.

Постепенно становилось все более сыро и душно. Под ногами хлюпало, и я невольно подумала о пустыне, оставшейся всего лишь в дне пути отсюда. Словно эта низина отбирала у побережья все соки, высасывала всю кровь. А в целом — болото как болото. Атланты в своих тяжелых колесницах и в латах, конечно, здесь бы, застряли. Но одиночке пройти можно.

Я передвигалась осторожно, отмечая взглядом возможные бочаги и трясины, ступая по следам тех, кто прошел здесь до меня.

Затем почва стала вроде бы плотнее, а жиденькая тропинка, которой я следовала, соединилась с другой… А потом еще с одной. Я выходила к населенным местам, и, следовательно, требовалось удвоить внимание. Звери к лесу и пустыне меня не тронули, но от людей я не могла ожидать того же.

Дорога — если ее можно было назвать таковой — кончалась у двух огромных столбов, врытых в землю. На них, на толстых веревках, сплетенных из древесных волокон, был закреплен длинный висячий мост не слишком надежного вида. Как мне показалось, над рекой. Но по мере приближения стало ясно, что это не река, а ров, широкий и глубокий, и на дне его перекатывается совсем не вода.

Такое зрелище, наверное, может представиться тем бесноватым прорицательницам, что объедаются мухоморами. Ров заполняло бесчисленное количество змей, так что отдельные тела различались с трудом. И вся эта масса, извиваясь, содрогаясь и шипя, живым кольцом охватывала рукотворный остров среди болота. На той стороне высились два таких же опорных столба — более ничего. Все терялось в мрачно-зеленой растительности. Я не сомневалась, что из этих зарослей за мной наблюдают.

Я взглянула на кишащих во рву змей. Змеи священны и принадлежат Богине. Это признают даже дикие ахейцы. Почти в каждом храме, посвященном Ей, имеется змея, либо змеи. Но никогда я не видела их сразу в таком количестве. Словно их разводили тут сотни лет… Тысячелетия!

А ведь, пожалуй, это правда. Видимо, так было всегда, во всех древних храмах, которые уже исчезли с лица Земли… Очевидно, я это узнаю.

Ступив на шаткую поверхность моста, я улыбнулась. Перил у моста не имелось, даже самых жалких, и человек, не обученный сохранять равновесие и не закалявший постоянно волю, если уж решался пройти по этим танцующим дощечкам над мириадами клубящихся гадов, добирался до противоположной стороны, обливаясь потом и с колотящимся сердцем. Хорошая защита… И способ проникнуться силой Богини… Хотя в этом было что-то не то…

Но просто так ступить на противоположную сторону мне не дали. Не зря я чувствовала, что за мной наблюдают. Едва я приблизилась к той стороне, они вышли из зарослей.

Их оказалось пятеро, и вооружены они были каменными Топорами. Я прикинула, смогу ли справиться с ними, и, оценив все. возможности, решила, что вероятность есть. Слишком уж неуклюжими и неповоротливыми они казались. Я еще подумала — ну и здоровенные здесь женщины! Все — выше меня, а я ведь не маленькая, и рука у каждой толще моей ноги. Они были в долгополой просторной одежде, наверное, хорошо спасающей от солнца, но неудобной для драки. Масок, в отличие от горгоны, встреченной нами в пустыне, они не носили. И лица-, не прикрытые жуткими личинами, были равнодушными, сонными и тупыми. Неужели лицо той горгоны под личиной точно такое же? Я не могла в это поверить. Кто ты? — спросила одна из них неприятным высоким голосом на древнем языке.

Я вспомнила, как называла меня горгона, и ответила:

— Служанка Богини.

— Что… ты… хочешь?

Слова древнего языка она произносила с трудом. Когда я сказала: «Посетить Храм», она, похоже, не поняла, и снова, повизгивая, повторила:

— Что ты хочешь?

— Поклониться Богине, — ответила я, не повышая голоса.

До меня постепенно доходило, что стражница не просто не понимает меня — она и себя не понимает. Ее обучили произносить несколько слов на древнем языке, не объясняя их значения, и узнавать звучание некоторых других. Во всяком случае, мой второй ответ она, видимо, сочла верным, молча развернулась и пошла обратно.

Остальные расступились, пропуская меня, и так, окруженная конвоем, я ступила на землю храмового острова. На оружие мое никто не покушался, так что стража меня не особенно беспокоила.