Шестое действие - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Резанова cтр.№ 97

– А повод-то! – Человек с бутылкой приложился к горлышку. – Пошлее не придумаешь. Муж застукал у жены соседа в не совсем одетом виде. Она, конечно, клянется, что тот всего лишь просил постирать рубашку. Известное дело – где женщина, там и драка.

– Но если б женщин здесь не было, вам бы пришлось стирать рубашки самим, – ответила Анкрен. – Или вовсе не стирать.

– Не стану спорить. – Он повернулся к Мерсеру и Анкрен, потеряв всякий интерес к происходящему внизу, поскольку дуэлянтов увели, а прочие обитатели двора предались пересудам. – Я, кстати, ваш сосед… видел вас вчера в башне. Позвольте представиться: Савер Вайя, несский дворянин в расстроенных обстоятельствах.

О последнем он мог и не сообщать. Такие мелочи, как стирка рубахи, Савера Вайю не слишком волновали, а если и волновали, то стирал он ее сам и без усердия. Его камзол цвета фуксии и башмаки с оторванными пряжками были из разряда самых модных в прошлом десятилетии. Самому Вайя можно было дать лет сорок, впрочем, с тем же успехом он мог быть и старше, и моложе. Темные волосы, длинный острый нос, лицо несколько вытянутое – его можно было назвать типичным южанином, если бы не круглые голубые глаза. Подбородок был затенен щетиной – то ли Савер Вайя желал отрастить бороду, то ли ленился бриться.

– Мерсер. – Он не видел причины скрывать свое прозвище, поскольку оно было известно Жебуану. – А эту даму зовут Герда Григан.

– Григан. – Савер Вайя сощурился, видимо, фамилия показалась ему плебейской. Он окинул Анкрен взглядом и кивнул. – Путешествуете инкогнито, сударыня? – Ответа он не ждал, поскольку в нем не сомневался. – А вы заходите по-добрососедски. Выпьем, в шашки сыграем…

– Непременно, – заверил Мерсер.

Они двинулись дальше, и Анкрен напомнила:

– Ты начал говорить про Роуэна и тюрьму.

– Я хотел сказать, что, вероятно, начальник тюрьмы здесь выступает как продавец, а Роуэн – как покупатель.

– Как так? В Открытых Землях я слышала, что труд каторжников запрещено использовать в шахтах и на заводах.

– Там – да. Отчасти из боязни мятежей, а главным образом потому, что дешевая рабочая сила принадлежит государству. Каторжники трудятся в Дальних Колониях либо гребцами на галерах – так гласит императорский эдикт. И когда было принято это решение, здешнее правосудие понесло убытки. Видишь ли, в Карнионе не принято, чтоб в тюрьмах, особенно городских, сидели дольше, чем длится судебный процесс. Приговор вынесен – либо ступай на плаху, либо отрабатывай свое содержание. Это же купеческие города! Но, как водится, эдикт сумели обойти не нарушая. Его статьи касаются только осужденных мужчин, причем речь идет о партиях каторжников. Вот и запретили продавать осужденных частным лицам и торговым предприятиям партиями, а поодиночке – пожалуйста. А осужденных женщин вообще продают свободно, был бы спрос…

– Куда же их продают?

К этому времени они вернулись в свою комнату, Анкрен скинула башмаки и с ногами уселась на постель.

– Ну, к Роуэну это вряд ли имеет отношение.

– Это я и сама понимаю. Но раз взялся рассказывать, рассказывай все.

– В основном в публичные дома. Молодых, конечно. Старухи едут в колонии. Торги происходят скрытно, непосредственно в тюрьмах. Кстати, не знаю, как насчет мужчин, а многие осужденные женщины радуются такому исходу. Они и раньше были проститутками, и для них проще заниматься привычным ремеслом в знакомой стране, чем тащиться в колонии, где их ждет неизвестность. Разница в том, что они попадают в кабалу и денег не получают, но в общем это не слишком отличается от их прежней жизни. Правда, встречаются исключения. Некоторые пользуются этим обычаем, дабы нанести удар по семьям противников. Выдвинуть обвинение против жены или дочери врага, добиться ее осуждения, а дальше… Я сталкивался с подобными делами, потому и знаю о них.

– Ты меня не слишком удивил. В некоторых заморских странах поступают примерно так же, только там обычно продают жен и дочерей тех, кто осужден, а не самих приговоренных. А впрочем, тюрьмы тоже предпочитают не перегружать.

Анкрен собиралась сказать что-то еще, но в дверь постучали, и, прежде чем Мерсер успел пригласить или прогнать посетителя, вошел Савер Вайя.

– Эй, господа, я зашел напомнить насчет партии в шашки, пока не стемнело. А то наш любезный Жебуан не утруждается снабдить нас свечами. Надеюсь, я не помешал?

– Нисколько, – сказала Анкрен. – Мы просто болтали.

– Вот как? – он поднял брови. – Признаюсь, я услышал несколько слов из вашей беседы. Что-то о тюрьмах, продаже в рабство – несколько странная тема для светской болтовни.

– Ах, это… Я, как вы верно подметили, приезжая. Господин Мерсер знакомил меня с местными обычаями, в том числе рассказывал о продаже осужденных.

– Если вы думаете, что я, как уроженец Нессы, стану за этот обычай заступаться, то вы ошибаетесь. Напротив, я нахожу его постыдным и отвратительным. И даже отринув моральную сторону вопроса, просто опасным. – Окончание инвективы оказалось для Мерсера неожиданным: – Государство должно не только карать преступников, но и ограждать добрых граждан от общения с ними. Иначе последствия могут быть гибельны.

– Вы говорите так, будто это касалось вас лично, – сказала Анкрен.

– Меня, слава богу, нет. Но один мой друг выкупил девицу… из этих…

– И какие последствия это возымело? – мягко спросила Анкрен.

– Он повесился, – коротко бросил Вайя.

Против ожидания Мерсера, Анкрен не стала язвить, но продолжала еще любезнее:

– Боюсь, что для светской беседы эта тема тоже не очень подходит. Лучше вам, господа, и впрямь пойти поиграть в шашки, пока светло, а я отдохну.

Похоже, она не видела иного пристойного способа избавиться от гостя. И Мерсеру пришлось принимать удар на себя. Что до Вайя, он был вполне доволен тем, что Анкрен не собирается присоединиться к мужскому обществу, и поспешил откланяться.

Жилье Савера располагалось в тех же «мозаичных покоях», только мозаика была другая – пол выложен черными и белыми клетками. Это и навело Савера на мысль о шашках, предположил Мерсер – и не ошибся, как позже выяснилось. Обстановка была примерно та же, что и в комнате Мерсера, разве что у стены стояла не одна бутылка, а десяток. Зато ни стола, ни доски для шашек не было видно. Стало быть, Саверу желательно разделить с кем-то выпивку, а не игру, решил Мерсер – но это предположение оказалось неправильным.

Он уселся на пол и вытащил из-под кровати мешочек, в котором постукивали деревянные шашки, как стало видно, когда он их вытряхнул.

– Я забыл спросить – играть-то вы умеете?

– Кое-как. Но где доска?

– А в этом весь интерес и состоит… Вы карнионец, господин Мерсер?

– Нет. По правде сказать, я даже не уроженец империи.

– Так вот. Хотя у нас, в Древней Земле, с удовольствием играют и в кости, и в карты, и в шахматы, исконно карнионской игрой являются шашки. В юности мне казалось это даже несколько обидным, я предпочел бы, чтоб наши благородные предки играли в шахматы… до тех пор, пока в годы учения в университете не прочел, что в древности у нас бытовала игра под названием «бесконечные шашки». В ней число полей увеличивается или уменьшается по желанию игроков. Представляете, как это интересно! Оказавшись здесь, я вспомнил об этом, благо полей на полу предостаточно… и действительно можно играть до бесконечности. Правда, если постоянно играть без партнера, можно сойти с ума. Мысли начинают путаться.