Джек/Фауст - читать онлайн книгу. Автор: Майкл Суэнвик cтр.№ 47

Дорогая моя, наилюбимейшая, скоро от американских посредников Якоба Фуггера должны прибыть новые газетные вырезки… Вагнер, проследи, приложен ли соответствующий список.

- Да, магистр.

Сквозняком открыло окно. Фауст невозмутимо продолжал диктовать. За окном завывал холодный зимний ветер. Наконец недельное письмо было завершено, и Фауст отпустил Вагнера.

Он уселся за письмо сам, чтобы добавить то личное, чем ему не хотелось делиться со своим секретарем. Вайклиф тем временем просматривал основную часть письма и копировал содержащиеся там технические данные. Но он заверил, что курьер доставит все в целости и нераспечатанным, особенно принимая во внимание дополнение Фауста, имеющее отношение лишь к личным чувствам. Ибо шпион был достойным человеком и относился к Фаусту уважительно.

Когда Фауст посыпал подпись песком, сквозь стену ввалился Мефистофель.

Лицо дьявола было серым и бескровным, рот - вялым, а глаза - блестящими. На этот раз он взял обличье искалеченного рабочего, погибшего три дня назад в результате несчастного случая на производстве.

- Это лишь вызывает у меня еще большее отвращение к тебе, - заметил Фауст.

- Ох какие мы нежные! Да что я тебе сделал такого?

- Уничтожил мое имя, заставил уехать в ссылку и разлучил с…

- Ах да, - труп грубо и самодовольно усмехнулся. - Мне кажется, это вполне соответствует декларированным с самого начала намерениям. Что ж, прогони меня! Отошли куда-нибудь подальше! Разве ты сможешь лучше отомстить мне? Выкинь меня из своей головы навеки!

- Ты же знаешь, что я не могу.

- Вот именно. - Мефистофель сел на край письменного стола Фауста, создал видимость, будто его коробка для сигар открылась, и выбрал оттуда одну. - Все твои предприятия держатся на огромных вздутых пузырях спекуляций, реинвестиций и алчности. Да. Только бесконечная череда успехов постоянно удерживает все это от полного краха. Но что бы ты делал, не будь того, кто подсказал тебе, что контрольный кран газометра-22 во вторник следует переставить, дабы предотвратить катастрофически мощный взрыв; или что некий Джеймс Соузерли в твоей баллистической лаборатории - католический саботажник на жаловании короля Испании; или что мрачный механик-гидравлик с невероятным именем Ланселот Эндимион Фитч обладает как раз таким талантом, какой тебе нужен для развития пароходостроения, но враги сделают все возможное, чтобы убрать его от тебя подальше… да, так что бы ты делал?

Он зажег спичку. Запах серы примешался к зловонию трупа.

- Я бы… Довольно! Зачем ты пришел, когда тебя не звали?

- Предупредить, что лорд Говард направляется сюда, чтобы увидеться с тобой.

- Проклятье! - Фауст снова уставился в окно. К востоку от Лондона все было свежим и новым. Фабрики имели резко очерченные границы; кирпичи, из которых их возводили, были шероховатыми, как необструганные доски. Деревья вырубили, чтобы освободить широкое пространство застывшей грязи (это едва ли заслуживало право называться улицей), разделяющее серые, невзрачные и похожие на ящики строения. Он смотрел на предприятия угледобывающей промышленности, на котлованы, газовые заводы, кузницы, кирпичные заводы - на расплодившиеся предприятия более чем дюжины различных типов, - а затем поднял взор и глянул поверх крыш, через лес дымовых труб туда, где вздымалась незаконченная эстакада моста через Темзу. Внизу, подобно муравьям, двигались бесконечные вереницы плохо одетых рабочих; они неторопливо возвращались домой по льду. Сомнительно, что эти люди с благодарностью будут выделять из заработной платы по грошу за ускорение передвижения. - Скажи, что тебе о нем известно.

- Он - идиот.

- Это я уже знаю. Мне нужно что-нибудь такое, чем я смогу воспользоваться.

- Ничем, поскольку на свете нет ничего такого, чего бы он устыдился. У него переменчивый нрав, он обладает весьма живым воображением, не признает никакой дисциплины, охвачен энтузиазмом, невежествен, как свинья, и самоуверен… э-э… как лорд. Помимо всего прочего у него отличные связи - особый любимец герцога Норфолкского, ловкий наездник, носит шелковые чулки и часто показывает это. Народ его любит за здравомыслие и за то, что он самый лучший оратор в парламенте. Ты там выступаешь - прошу прощения - как топающий тяжеленный слон-тевтонец, страдающий скверным пищеварением, грубый и со странным нелепым акцентом, тогда как его английский чистый и прозрачный, как джин, риторика напоминает сладчайший итальянский вермут, а речь едка, как долька лимона, приправленная сухим ироническим жалом прекраснейшего мартини.

- Да, я слышал, как он отзывался о воздушных кораблях, - проворчал Фауст. - К тому же ему известно, что я о нем думаю. Зачем он сюда едет?

- Он уже у тебя в дверях. Почему бы не спросить его самого?

Кабинеты были почти пусты. Этим поздним вечером на работе задержались только самые честолюбивые и те, кто норовил постоянно попадать на глаза Фаусту. Вагнер ушел к недостроенному мосту-эстакаде, к шлюхам; в это время года они ему особенно нравились - бледные от зимы и холодные на ощупь. Секретарь, отвечающий за прием посетителей, Джон Шеттерли, остался защищать Фауста от незваных гостей. Он смотрел поверх стола с беспокойным выражением лица. Рядом с ним поднялась и повернулась высокая фигура.

- Мой дорогой Фостер!

Лорд Говард с распростертыми объятьями устремился навстречу. Одет он был строго, во все черное, без украшений. Двойка с прорезями снизу; ее длинные рукава, некогда ярко-черного оттенка, ныне сальные, ввиду частой возни со всякими техническими устройствами, свидетельствовали, что общество нуждается в более практичной одежде. Промышленность - это то, что движет время вперед, но никто не осознаёт ее значение, пока сам не оказывается в этом котле. Все лучшие люди Англии этих дней повсюду торжественно расхаживали, одетые как на похоронах.

- Уважаемый лорд Говард! - воскликнул Фауст, пожимая руку этого честолюбивого пижона с отвращением, но с приветливой улыбкой на устах. - Что привело вас сюда, так далеко от королевского двора?

- В сущности, ледовый карнавал. А поскольку к вам оказалось по пути, а в санях есть свободное место, я подумал, что вы могли бы оказать мне любезность составить компанию.

- С великой радостью.

Жители Лондона надолго запомнили ту суровейшую зиму. Мороз стоял такой лютый, что Темза покрылась толстым льдом и карнавал устроили на ее поверхности. Чтобы обеспечить газом всяческие демонстрации и показы, сквозь лед установили опоры, на них поверх льда положили трубы, а потом все это полили водой, чтобы накрепко заморозить. Сам лед был черным от слива отходов новых фабрик, а ночью, когда зажигались факелы и газовые фонари, блестел, как отполированный обсидиан.

Сани лорда Говарда катили по льду, кучер предостерегающе щелкал хлыстом, когда мимо проходили рабочие. Мефистофель в личине трупа сидел рядом с ним.

- Во всем этом мире лишь мы двое, - проговорил лорд Говард, - вполне понимаем, что происходит в нынешний Век Механизации.