Агент ливийского полковника - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Нестеров cтр.№ 22

– А вот это очень плохо.

– Считаешь, мне стоило отказаться?

– Это ты так сказал, а не я.

– Правильно. Потому что я могу назвать место, где высадил ар-Рахмана и его подружку, рассказать, как он одет и во что собирается облачиться.

– А вот это неплохо.

– Вот так и запиши в протоколе, Том.

* * *

Лондон

Руби не знала, кому принадлежит эта квартира на втором этаже трехэтажного дома, и не стала спрашивать об этом у Рахманова. Предположила – что его друзьям. Хозяин оставил ключ в почтовом ящике, и Андрей уверенно, как будто проделывал это десятки раз, открыл ключом замок на этой двери.

Руби с первого взгляда определила – квартира принадлежит холостяку: стены и потолок прокурены, в раковине скопилась грязная посуда, в платяном шкафу висела только мужская одежда: пара костюмов, пара брюк, плащ, куртка.

Андрей вынул из шкафа плед, бросил его на диван, указал Руби на кровать:

– Ложись. И тебе, и мне нужно отдохнуть.

Он разделил ее и себя, как пару. Руби эта проблема показалась неразрешимой, и она потеряла всякую надежду хотя бы объяснить ее. К тому же она смертельно устала и валилась с ног. Жутко хотелось есть, однако она одержала верх в борьбе с этим желанием.

Натан Паттерсон проснулся в начале восьмого утра. Рано. Однако он отказался поваляться в своей спартанской постели в это воскресное утро. Если он встанет позже, у него заноет шея, даст о себе знать межреберная невралгия, единственно лекарство от которой – хороший спарринг-партнер на татами. Ему часто приходилось ночевать в отелях, и, какой бы удобной ни казалась кровать, болезненные симптомы всегда проявлялись под утро. Но все проходило, едва он с наслаждением вытягивался на своей постели. Сила привычки? Он не знал, как ответить на этот физиологический вопрос, разве что штампом: «Все болезни в голове».

Натан прихватил с собой зубную пасту, полотенце и привел себя в порядок в чистом и стерильном, как приемный покой в военном госпитале, туалете. Ему казалось, он один в этом здании, построенном в 1996 году, но, конечно же, он ошибался. Кроме охраны, в этот ранний час здесь находилось не меньше двух десятков сотрудников разведки, которые, как и он, закончили работу за полночь. С одним из них – лет сорока, с огненной шевелюрой, прозванным Лисом, – он столкнулся на выходе из туалета.

– Дай мне твою зубную пасту, – попросил Лис, поздоровавшись с коллегой. – Моя закончилась.

– Конечно, возьми. – Паттерсон передал ему полупустой тюбик. – Можешь не возвращать.

– Спасибо. Много работы? – бросил ему в спину Лис.

– Не то слово. Удачи!

У себя в кабинете Натан завершил туалет: побрился электрической бритвой и освежился лосьоном. Теперь он был готов к встрече с директором службы.

Говоря голливудским языком, они успели пристреляться, хотя дружеских отношений не поддерживали. Располагающая улыбка при такой же внушающей симпатию внешности возникала на лице Троя Смита, когда дела у подчиненного шли в гору, и лицо его вытягивалось, когда Паттерсон терпел неудачу. И надо отдать последнему должное: он не допускал череды неудач. Зато серийность его успехов просто впечатляла.

Троя М. Смита и Натана Паттерсона неразрывно связывало одно, по крайней мере, дело – Локерби. Трой в 1988 году возглавлял группу агентов МИ-6, некоторые из которых имели связи с фундаменталистской группировкой в самой Ливии. Натан, по молодости лет и малому стажу работы на разведку, не мог похвастаться такими связями, но свой вклад в дело Локерби внес: показал себя со стороны исключительного исполнителя. Он только начинал постигать азы операций, сценарный план которых основывался на провокациях и назывались они долгоперспективными. Бесстрастные аналитики расписывали их на 15, 20, 30 лет. С ума сойти. Но едва проходит этот колоссальный срок, и ты с его высоты видишь положительный и так долго ожидаемый результат, ничего удивительного и сногсшибательного не замечаешь. Паттерсон мог привести хотя бы один пример самой широкомасштабной и долгоиграющей операции, начатой Алленом Даллесом (1942—1945 – глава политической разведки США в Европе; 1953—1961 – директор ЦРУ) и завершенной его преемниками: это уничтожение СССР «методами пропаганды, нацеленной на разобщение национальностей и социальных групп, потерю традиций, нравственных ценностей, моральное разложение населения страны». Для Натана Паттерсона доктрина Даллеса со временем стала настольным произведением. Вот она.

«Окончится война, все утрясется и устроится. И мы бросим все, что имеем: все золото, всю материальную мощь – на оболванивание и одурачивание людей! Человеческий мозг, сознание людей способны к изменению. Посеяв там хаос, мы незаметно подменим их ценности на фальшивые и заставим их в эти фальшивые ценности верить. Как? Мы найдем своих единомышленников, своих союзников в самой России. Эпизод за эпизодом будет разыгрываться грандиозная по своему масштабу трагедия гибели самого непокорного на земле народа, окончательного и необратимого угасания его самосознания. Например, из искусства и литературы мы постепенно вытравим его социальную сущность; отучим художников и писателей – отобьем у них охоту заниматься изображением и исследованием тех процессов, которые происходят в глубинах народных масс. Литература, театры, кино – все будет изображать и прославлять самые низменные человеческие чувства. Мы будем всячески поддерживать и поднимать так называемых художников, которые станут насаждать и вдалбливать в человеческое сознание культ секса, насилия, садизма, предательства – словом, всякой безнравственности. В управлении государством мы создадим хаос и неразбериху. Мы будем незаметно, но активно и постоянно способствовать самодурству чиновников, процветанию взяточников и беспринципности. Бюрократизм и волокита будут возводиться в добродетель. Честность и порядочность будут осмеиваться и никому не станут нужны, превратятся в пережиток прошлого. Хамство и наглость, ложь и обман, пьянство и наркоманию, животный страх друг перед другом и беззастенчивость, предательство, национализм и вражду народов – прежде всего вражду и ненависть к русскому народу, – все это мы будем ловко и незаметно культивировать, все это расцветет махровым цветом. И лишь немногие, очень немногие будут догадываться или даже понимать, что происходит. Но таких людей мы поставим в беспомощное положение, превратим в посмешище, найдем способ их оболгать и объявить отбросами общества. Будем вырывать духовные корни, опошлять и уничтожать основы народной нравственности. Таким образом мы станем расшатывать жизненные устои одного поколения за другим. Будем браться за людей с детских, юношеских лет и главную ставку всегда будем делать на молодежь – станем разлагать, развращать, растлевать ее. Мы сделаем из нее циников, пошляков и космополитов. Вот так мы это сделаем!»

В наше время слова Аллена Даллеса звучат как пророчество. Но это совсем не так. Он и его последователи шаг за шагом привели некогда могущественное государство к его гибели. И что стало с Россией, с ее «самым непокорным на земле народом»? Натан Паттерсон для тех, кто не понял, посоветовал бы еще раз прочесть размышления шефа ЦРУ, уместившиеся на одной странице. Однажды жуткая, но далеко не фантастическая мысль влезала в голову Паттерсона: а что, если во главе российского государства стоят единомышленники Аллена Даллеса? Или же в управлении государством российским воцарились, как и обещал директор ЦРУ, хаос и неразбериха?