Аида действовала точно так же. Она навела марафет и изо всех
сил пыталась остаться со Львом наедине. Котик предчувствовал, что разговор
будет не из приятных, поэтому сопротивлялся, как мог. Звал за стол незнакомых
людей, балагурил и шутил… Нет, Макеева не планировала убийство. Я в этом твердо
убеждена.
Все эти мысли пронеслись в моей голове за секунду. А вместе
с ними возникло твердое убеждение: я должна распутать это дело. Насколько я
понимаю, у Аиды нет родственников. Ей не от кого ждать поддержки. В трудную
минуту, оставшись без работы и куска хлеба, она обратилась за помощью ко мне. А
я втравила ее в еще большие неприятности. Теперь мой долг – спасти бывшую
одноклассницу, темноволосую девочку со скрипкой, от несправедливого обвинения.
Милиция, увы, пошла по ложному пути. По сути, она схватила
первого попавшегося человека. А ведь в любом детективе следствие начинается с
личности жертвы. Были ли у Котика враги? Кто желал ему смерти? Кому, в конце
концов, она выгодна? Ведь мужчина был богат, значит, у него осталось какое-то
наследство… Мне необходимо узнать об убитом все! И начать следует с его семьи.
– Дай мне, пожалуйста, адрес Льва Котика, –
попросила я капитана.
– Зачем тебе? – подозрительно сощурился
Руслан. – Ага, догадался: опять хочешь поиграть в детектива? Думаешь, что
Аида невиновна? Рассчитываешь найти настоящего убийцу и утереть мне нос?
Я поразилась, насколько хорошо капитан меня знает. Неужели
мое поведение так предсказуемо? Я же гомо сапиенс, а не инфузория-туфелька
какая-нибудь! Я вздохнула и принялась вдохновенно врать:
– Понимаешь, Лев одолжил мне зажигалку, очень дорогую,
из золота. По-моему, она даже настоящими бриллиантами инкрустирована. Ну а
сегодня я обнаружила ее в своей сумочке, наверное, автоматически туда положила
и забыла. Теперь хочу отдать зажигалку семье.
– Ты же не куришь! На дух не переносишь запах
дыма! – удивился капитан.
Черт, я совсем об этом забыла!
– Вообще – да, не курю. Но вчера был исключительный
случай, пришлось закурить.
Супроткин смерил меня недоверчивым взглядом и протянул руку:
– Давай зажигалку, я сам отдам.
Я состроила умоляющую физиономию:
– Руслан, ну ты пойми, я ведь журналист. Мне же
любопытно, как живут богатые люди! А я никогда в жизни не была у них дома. А
мне очень хочется взглянуть, хотя бы одним глазком. Ну пожа-алуйста! –
захныкала я детским голосом.
– Очень хочется тебе поверить… – начал Руслан, и я
вздохнула с облегчением: «Попался!»… – но я не верю. Интуиция подсказывает
мне, что ты, голубушка, врешь. Адреса Котика я тебе не дам. И соваться в это
дело не советую. Помяни мое слово: ничего хорошего из этого не выйдет. Лучше
займись воспитанием детей, которые остались на твоем попечении. Хоть какая-то
от тебя будет польза.
И Супроткин протянул мне подписанный пропуск, недвусмысленно
намекая, что разговор закончен.
«Ну и ладно, – угрюмо подумала я, – без тебя
обойдусь». Кажется, у меня появилась идея, как раздобыть нужные сведения.
Я вышла на оживленную улицу, обнаружила рядом с
троллейбусной остановкой телефон-автомат и набрала номер Алексея Невского.
Услышав мой голос, директор «Радости жизни» с ходу начал
жаловаться на жизнь:
– Люсь, у меня жуткие неприятности. Милиция вызывала
меня свидетелем по факту смерти Льва, параллельно выяснила, что у фирмы не до
конца оформлена лицензия, теперь мне грозит огромный штраф. Не представляю, где
взять деньги?
– Ты же говорил, что от клиентов отбою нет, –
напомнила я.
– Клиенты были, были клиенты! Но они разбежались,
словно крысы с корабля. Сотрудники тоже отказываются работать, боятся. Как они
все прознали про смерть на представлении – неизвестно. Москва слухами полнится.
Наверное, контору придется закрыть.
– Ты не представляешь, какие неприятности у
Аиды, – в тон ему сказала я. – Ее обвиняют в убийстве Льва Котика.
– А она тут при чем? – поразился Невский.
– Оказывается, она бывшая жена Котика, он ее когда-то
бросил, так что логика следствия проста: Аида хотела ему отомстить.
– Ну надо же! А ведь с первого взгляда и не скажешь,
что она убийца…
– Она и не убийца! – с жаром воскликнула я. –
Я начинаю собственное расследование, чтобы снять с нее обвинения. Дай мне
координаты Льва Котика, у тебя должны быть.
Несколько секунд Алексей молчал в трубку, потом осторожно
сказал:
– Откуда у меня его координаты? Ты сама-то мозгами
раскинь: он даже не догадывался о существовании «Радости жизни».
Хм, действительно… Хорошо начинается расследование, ничего
не скажешь: первый шаг – и в лужу!
– Ну тогда дай телефон Жанны. Уж она-то должна знать,
где жил Котик.
– Сейчас, – пробурчал Невский.
Через минуту он продиктовал мне цифры.
– Есть еще мобильный. Он тебе нужен?
Я записала и номер мобильного телефона.
– Ты вообще позванивай, – сказал на прощание
Алексей. – Вдруг фирма оклемается, будет интересный заказ, ты бы мне тогда
пригодилась.
– Нет, это исключено. На мне четверо детей, это вот
следствие, опять же для газеты надо писать – времени совсем в обрез.
– У тебя четверо детей? Да ты же послана мне
судьбой! – закричал Невский. – Есть обалденно выгодный клиент,
всего-то и надо, что…
Но я не стала его слушать.
– Нет, нет и нет! – отчеканила я и повесила
трубку.
Больше – никаких представлений. Один раз я пошла наперекор
собственным принципам – и посмотрите, что из этого вышло!
Затем я позвонила Жанне домой. Девушка сняла трубку
мгновенно, как будто ждала у телефона.
Путаясь и сбиваясь с «ты» на «вы», я объяснила ей, что я –
Люся, то самое «чудовище», с которым она виделась вчера при столь трагичных
обстоятельствах.
– Толстая или маленькая? – уточнила Жанна.
Если бы она сейчас находилась на расстоянии вытянутой руки,
я бы ее придушила.
– Толстая.
– И что ты хочешь?
– Поговорить о Льве Котике.
– Но я о нем почти ничего не знаю, – ответила
вчерашняя «красавица».
– Ну как же… – растерялась я. – Неужели
совсем ничего?
– Да так, кое-что, тебя это вряд ли заинтересует.
– Мне нужны любые сведения!
– А мне-то что за это будет? – лениво
поинтересовалась блондинка.
Я начала лихорадочно соображать, чем бы соблазнить мерзавку.
Девчонка охотилась за богатым мужиком. После смерти Котика
она осталась на бобах. Теперь ей нужно искать другую жертву с тугим кошельком.
Меня осенило: