Багровая земля - читать онлайн книгу. Автор: Борис Сопельняк cтр.№ 54

– Тогда – Молотову. Может быть, этот вопрос удастся решить на уровне министров иностранных дел? – предложил Монтгомери. – Сегодня же попрошу Идена, чтобы он связался с нашим послом в Москве.

– Прекрасная мысль. Итак, подводим, итог, – поднялся Эйзенхауэр. – Начальнику штаба: прикажите нашей агентуре во Франции и даже в Берлине в кратчайшие сроки выяснить, чем вызвана переброска русских военнопленных в район Атлантического вала. Что это – оживление приостановленных работ или «живой щит»? Это – во-первых. Во-вторых, рад был узнать, что среди моих генералов так много гуманистов. Да, мы занимаемся самым грязным и самым противоестественным делом, какое только существует на свете, – убиваем людей. Уверен, что ни один из нас не поднимет руку на человека только потому, что он немец или японец. Но если он по уши в крови? Если он убил сотни наших соотечественников и теперь на очереди остальные? Что тогда? Выяснять, каковы его идеалы и почему он взял в руки оружие? Можно не успеть. Поэтому мы должны обезвредить бандита! Сложит оружие сам – хорошо, не сложит – убьем. А каково его вероисповедание и кто он по национальности, нам абсолютно все равно: взялся за оружие, значит, враг. Если же враг не сдается, его уничтожают. Так, кажется, говорит «дядюшка Джо»? И в этом он абсолютно прав.Москва. Кабинет В.М. Молотова. 28 мая 1944 г.

– Посол Великобритании Арчибальд Кларк Керр, – доложил секретарь. – По его просьбе.

– Просите, – кивнул Молотов и встал из-за стола.

Посол Великобритании и нарком иностранных дел СССР обменялись любезностями, справились о здоровье друг друга, а потом Керр перешел на официальный тон:

– Выполняя поручение министра иностранных дел Великобритании господина Идена, я обращаюсь к вам со следующим письмом:

«Многоуважаемый господин Молотов. Как я узнал из Лондона, Главный англо-американский Объединенный штаб располагает сведениями, доказывающими, что значительные силы русских вынуждены вместе с немецкой армией сражаться на Западном фронте. Верховное командование экспедиционными войсками союзников считает, что следовало бы сделать заявление с обещанием амнистии этим русским или справедливого к ним отношения при условии, что они при первой же возможности сдадутся союзным войскам. Это обещание не должно распространяться на тех, кто по доброй воле совершил акт предательства, а также на добровольцев, сотрудничающих с войсками СС. Амнистию следует обещать только тем советским гражданам, которые действовали по принуждению. Сила такого заявления заключается в том, что оно побудило бы русских дезертировать из немецкой армии. В результате немцы стали бы с большим недоверием относиться ко всякого рода сотрудничеству с русскими».

Арчибальд Керр захлопнул папку, коротко поклонился и передал ее Молотову.

– Нам кажется, – добавил посол, что такого рода заявление имело бы наибольший эффект, если бы оно исходило от маршала Сталина.

По мере чтения письма гостеприимно-мягкий Молотов все больше напрягался, а когда речь зашла о Сталине, стекла его пенсне сверкнули таким холодом, что посол внутренне содрогнулся.

– Мы подумаем, – бесстрастно кивнул Молотов, брезгливо кладя папку на стол. – И ответим… Желаю здравствовать.

Москва. Кремль. Кабинет И.В. Сталина. 29 мая 1944 г.

– Значит, англичане утверждают, что на Западном фронте значительные силы русских сражаются на стороне немецкой армии, – раскуривая трубку, продолжил Сталин начатый разговор. – Спрашивается, что это за «значительные силы»? И самое главное, против кого сражаются? Может быть, мы прозевали открытие второго фронта? Нехорошо, товарищ Молотов, очень нехорошо, – лукаво прищурился он. – Я-то думал, что у нас толковый нарком иностранных дел, а он, оказывается, ничего не знает об активных действиях англо-американских войск в Европе и об их сражениях не только с немцами, но еще и с какими-то «русскими».

– Виноват, – подыграл ему Молотов. – Недоглядел. То ли десант настолько мал, что немцы его не заметили, то ли до Нормандии он вообще не доплыл.

– Три года! – назидательно поднял трубку Сталин. – Три года говорильни, объяснений, посланий – и ни одного солдата на обещанном втором фронте. Сколько жизней, сколько русских людей можно было бы спасти, отвлеки союзники хотя бы малую толику немецких сил с Восточного фронта! Да и сейчас против нас сто семьдесят девять дивизий, а там, на Западе, в три раза меньше. «Значительные силы» – это сколько? Батальон, полк, дивизия?

Пройдясь по кабинету, Сталин остановился напротив Молотова.

– Русские. Что это за русские? Власовцы? О них беспокоятся союзники?

– О них, – кивнул Молотов. – В основном о них.

– О них пусть не беспокоятся. Отношение народа к этим мерзавцам известно. Их ждет суд. Думаю, что гнев народа выльется в справедливый и суровый приговор. Но вы сказали «в основном». Значит, есть кто-то кроме них? Кого еще смогли завербовать эти отщепенцы?

– Там есть простая рабочая сила. Из концлагерей берут самых сильных, дают дополнительный паек и заставляют укреплять Атлантический вал. Кое-кого направляют и на заводы. Есть сведения, что немцы активно ищут квалифицированных рабочих, инженеров и даже ученых.

– Да? – вскинул бровь Сталин. – Хороший признак. Очень хороший признак! Это значит, что Гитлер выдохся: все, резервов нет! Англичанам же ответьте, что советское правительство не видит особой причины делать рекомендованное ими заявление. Рановато. Пусть сперва переплывут Лa-Манш. А там посмотрим…

Москва. Кабинет В.М. Молотова. 31 мая 1944 г.

– Чрезвычайному и Полномочному послу Великобритании в СССР господину Арчибальду Кларку Керру, – диктует Молотов стенографисту. – Согласно информации, которой располагает советское руководство, число подобных лиц в немецких вооруженных силах крайне незначительно и специальное обращение к ним не имело бы политического смысла. Руководствуясь этим, советское правительство не видит особой причины делать рекомендованное в Вашем письме заявление ни от имени И.В. Сталина, ни от имени советского правительства.

Германия. Южная Бавария. Концентрационный лагерь Дахау. 1 июня 1944 г.

Этот концлагерь, созданный в 1933 году, вначале предназначался для коммунистов, социал-демократов и других политических противников гитлеровского режима. Но с началом Второй мировой войны сюда отправились эшелоны с военнопленными и участниками Сопротивления. Через Дахау прошло 250 тысяч узников; 70 тысяч из них погибло – одни от непосильного труда, другие расстреляны, третьи стали жертвами варварских экспериментов медиков в эсэсовской форме. Среди погибших – 12 тысяч наших соотечественников.

Раннее утро. По территории лагеря шествует свита эсэсовских бонз во главе с Гиммлером. Комендант лагеря штурмбаннфюрер СС Лемке, следуя на шаг сзади Гиммлера, пытается привлечь его внимание, но рейхсфюрер, не замечая его, думает о чем-то своем. У здания комендатуры он неожиданно останавливается и резко оборачивается к свите.