Начало всех Начал - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Никитин cтр.№ 15

— Извини…

— Что-то случилось? Ты нашел похожего на себя?

Он помотал головой:

— Нет… Да ладно, потом как-нибудь отыщу. Я только сейчас узнал, что не только я одинок, но и ты…

Она ответила с холодком:

— Я не страдаю от одиночества!

Он развел руками.

— Тебе хорошо. А я вот…

Она спросила с недоверием:

— Страдаешь?

— Да, — ответил он. — Может, не очень сильно, но все-таки… все ходят парами, только я вот…

Она фыркнула:

— Может быть, тебе как раз не понравится быть в паре.

Он подумал, снова развел руками.

— Может быть. Но сейчас я завидую любому зверю. Вон, смотри, птицы вместе вьют гнездо, а вот двое барсуков роют нору…

Она засмеялась:

— У нас не так сложно! Кони и антилопы просто устраивают лежбище там, где ходят!

Он сказал с надеждой:

— Давай устроим? Я не знаю, что нужно для человека.

— Можем попробовать, — ответила она с сомнением.

Адам воспрянул духом, Солнышко видела, как он обрадовался, и сама повеселела, расхохоталась. Вдвоем, весело толкая друг друга, унеслись на другой конец сада, там поляна в цветах, вокруг высокие деревья и кустарники, поборолись, шутливо стараясь свалить друг друга, наконец рухнули оба, изможденные не столько от усталости, сколько от мощного запаха цветов, свежего воздуха и пьянящего аромата всей поляны.

Их с такой силой тянуло друг к другу, что они, не расцепляя объятий, катались по поляне, лежали, прижимаясь друг к другу, постигая свои тела и наслаждаясь новыми непривычными и такими мощными чувствами.

Высоко в небе, охватывая весь мир одним взглядом и мгновенно постигая в нем все, от движения облаков и подземных вод до шевеления усика мельчайшего насекомого, Люцифер с интересом рассматривал заснувших в объятиях изнемогших в ласках Адама и Солнышко.

— Господь, — спросил он смиренно, но Творец уловил в голосе самого яркого ангела сдержанное злорадство: — Ты в самом деле именно этого хотел?

Творец не стал спрашивать, что Люцифер имеет в виду, все ангелы с их мыслями у него как на ладони, ответил с сомнением в голосе:

— Это все мелочи творения, заусеницы. Вчистую ничего сложного не сделать… Безукоризненно и с первой попытки получаются только пустяки… Но ты прав, это стоит поправить…

— Но как? — спросил Люцифер.

— Ты уже знаешь, — буркнул Творец.

— Да, — ответил Люцифер. — Ты подумал, и я уже знаю. Как счастлив всякий, кто к Тебе так близок!.. А этой… будешь творить пару?

Творец отмахнулся.

— Все, кроме человека, — животный мир. Или растительный. Я буду вести и заниматься одним человеком. Нельзя по всем дорогам сразу.

Люцифер вскрикнул:

— Но Ты мог бы!

— Что с того, — ответил Творец недовольно, — Мне нужен один результат, а не сотни разных.

Люцифер сказал торопливо:

— Я созову ангелов! Пусть присутствуют при этом великом акте.

Он унесся, тоже думая о том, что ангелы, постигая неведомый материальный мир, все больше облекаются индивидуальными чертами, подражают облику животных, насекомых, драконов, но теперь вот почти все избрали облик огненного человека, ибо Господь человека считает венцом творения, значит, самое совершенное в этом мире — человек.

На зов Люцифера ангелы и явились в виде человеческих фигур, но многие довольствовались только огненным силуэтом, другие обращали на форму очень много внимания, раз уж Господь так тщательно поработал в этом мире, и сами прорабатывали каждую чешуйку, каждое перышко. Люцифер и Михаил, самые сильные архангелы, вообще щеголяют в огненных латах, скопированных с жестких панцирей жуков и муравьев. Помимо затейливых рисунков, оба нанесли туда еще и странные значки, сообщив другим, что примерно так в этом мире могло бы звучать имя Творца.

Зависая над садом, они обнаружили человека в объятиях спящей девушки-коня, несказанно удивились, заговорили, что Господь снова что-то задумал, раз уж он лежит с этим своим созданием, довольно прелестным…

Творец засмеялся, вошел в материальный мир, ангелы смутились, что приняли Адама за Господа, слишком уж похожи.

— Все хорошо, — ответил Творец весело, — это значит, что Я хорошо выполнил задуманное… Адам, спи!

Адам вытянулся и затих. Ангелы смотрели то на него, то на Творца, и даже самым простым из них стало ясно, кто здесь кто. Творец сказал поясняюще:

— Отныне он будет всякий раз спать в конце каждого дня и до наступления нового.

Люцифер спросил:

— Сон — это… наподобие субботы?

— Точно, — ответил Творец. — Ты всегда быстрее всех понимаешь, что Я хочу. Шесть дней Я творил, на седьмой отдыхал. Вот и Адам пусть отдыхает. Кроме того, сон будет напоминать ему, что человек — не Всевышний. У человека в отличие от Творца есть материальное тело, которое навязывает свои потребности, и пренебрегать ими трудно. Временами даже опасно.

— Но можно? — спросил Люцифер.

— Можно, — ответил Творец, — но с каждым днем будет все труднее. Так что лучше не пренебрегать, а… контролировать. Держать в узде свою животную половину.

Люцифер смотрел непонимающе. Даже Михаил, Рафаил и другие ангелы, все всегда верили Творцу безоговорочно и никогда не сомневались в Его словах и решениях, на этот раз выглядели озадаченными.

— Я бы просто убрал это противоречие, — сказал Люцифер. — Если Тебе дорого Твое творение, зачем его мучить?

— Будь Я Люцифером, — ответил Творец, — Я бы тоже так сделал. Но только через тернии можно к звездам. А теперь…

Он щелкнул пальцами, девушка-кентавр поднялась и, не просыпаясь, пошла по тропке. На лице ее играла счастливая улыбка. Творец посмотрел на спящего Адама.

— Ладно, пусть спит… Очень быстро он развивается, я чуть-чуть затянул с созданием его пары.

Все смотрели на Творца с ожиданием, однако Он повел бровью, и все разом, кроме спящего Адама, переместились в другой конец сада. Творец не стал вскидывать руки, Ему достаточно слова, все замерли в ожидании, когда тот произнес:

— Нехорошо быть человеку одному…

По мановению Его руки, которой не было, как и самого мановения, из огня и света возникла человеческая фигура. Недвижимая, она зависла в воздухе, затем медленно опустилась на землю. Травинки сперва не прогибались, но Люцифер кивнул на это упущение Творцу, и тело мгновенно налилось тяжелой плотью. Трава согнулась, а песок вмялся под подошвами, покорно принимая очертания ступней.