Похитители - читать онлайн книгу. Автор: Джон Фаррис cтр.№ 18

— Как будто мне снова десять лет, — сказал он. — Тим Бекли попал под бетоновоз, и мы прождали почти всю ночь в больнице в Маунт-Киско. Сидели и просто ждали.

— Я помню. Потом оказалось, что дела у Тими не такие уж и плохие, как мы боялись. — Филисия остановилась рядом с сыном и сунула руки в карманы платья. — Вот увидишь, сейчас тоже все окажется не так плохо, как мы боимся. Вся беда в том, что мы сильно напуганы и позволяем страхам легко побороть нас.

— Когда, по-твоему, они позвонят?

— Скоро, — ответила Филисия. — Должны позвонить скоро.

Когда Кэрол Уоттерсон услышала на лестнице шаги Большого Джима, она уже составила почти половину сложной картины-головоломки, репродукции одного из набросков танцующих девушек Дега.

— Пора выключать свет. Кэрол, — заявил Большой Джим.

Девушка сидела по-турецки на полу и держала в руке маленькую часть головоломки в форме бабочки, не сводя взгляда с доски, на которой она собирала картину. Металлическая цепь была на три четверти натянута и напоминала линию высокого напряжения, связывающую Кэрол с белой кроватью.

— Ну еще один кусочек, — попросила девушка.

— Хорошо, дорогая. Я подожду.

Большой Джим уселся в один из шезлонгов и положил ногу на ногу. Он курил, держа пепельницу на ладони правой руки. Кэрол машинально попросила сигарету. Большой Джим поставил пепельницу на костлявое колено, раскурил для нее сигарету и наклонился. Девушка повернула голову, и он вставил сигарету ей в рот. Сигарета оказалась с ментолом, а Кэрол не любила сладкие сигареты. Больше всего ей нравились сигареты, которые курил Красавчик Дан. Сегодня Красавчик Дан не пришел проведать ее, и мысль о нем напомнила об одиночестве.

Кэрол нахмурилась, сосредоточенно глядя на головоломку и притворяясь, будто не знает, что делать дальше. На самом же деле она видела, куда следует ее класть, но ей не хотелось, чтобы выключили свет. Поэтому Кэрол решила потянуть время.

Большой Джим был в темно-серых брюках, ставших бесформенными от долгого ношения. Они были покрыты слоем белой пыли, напоминающей тальк. Но Кэрол знала, что это был не тальк, а мраморная пыль. В этот день шел дождь, и почти снизу доносился стук резца.

— Когда я смогу увидеть бюст? — поинтересовалась девушка.

— О, нескоро, Кэрол. Еще очень много работы.

— Но ты обещал показать мне его первой.

— Раз обещал, то покажу, — добродушно кивнул Большой Джим, нагнулся и мягко взял из ее пальцев кусочек головоломки.

Большой Джим поместил ее в нужное место на доске, вновь выпрямился и посмотрел на нее с легкой улыбкой. Он никогда не улыбался по-настоящему, зато почти все время находился в добродушно-расслабленном состоянии. Большого Джима можно было бы назвать красивым мужчиной, если бы не отсутствие волос, неприятная полнота и губы синеватого оттенка. У него были темные красивые глаза и нос с благородной переносицей. Над носом постоянно белело маленькое пятнышко, место, где он брил волосы между бровей.

— Можно докурить сигарету? — спросила Кэрол, вставая.

Цепь заскользила, послышался скрежет металла о металл. Обычно цепь не беспокоила Кэрол, сейчас она редко вспоминала о ней. Однако почему-то последний час цепь стала давать о себе знать, и она казалась девушке препятствием и ограничением. Кроме нее, ни у кого не было цепей. Это было несправедливо! Если бы на ней не было цепи, ей бы не пришлось все время проводить наверху, и она могла бы спуститься вниз, если бы захотела. Больше всего на свете сейчас Кэрол хотела спуститься вниз и выйти из дома. Попав на улицу, она бы могла…

— Что ты делаешь? — строго спросил Большой Джим.

Кэрол виновато оглянулась и покраснела, увидев упрек в его глазах. Она забылась и одной рукой так сильно дергала цепь, что на пару дюймов даже передвинула кровать. Сейчас девушка посмотрела на отпечатки цепи на своих пальцах в местах, где чересчур крепко держала ее.

Кэрол как можно ниже опустила голову, чувство вины не проходило.

— Ничего.

— Тебе неудобно?

— Удобно, — покорным голосом ответила Кэрол Уоттерсон.

Девушка серьезно посмотрела на него, как бы прося, чтобы он забыл об этом. Видишь, я сейчас ничего не делаю. Пепельница казалась тяжелой. Если бы пепельница была у нее, подумала она, то можно было ударить его по голове и вышибить мозги…

Больше эмоции, чем сам образ расстроили Кэрол, которая не привыкла к таким сильным чувствам. Почему она должна хотеть вышибить мозги Большому Джиму?

— Сегодня ты что-то нервничаешь, — заметил Большой Джим, пристально разглядывая, сузив глаза, свою пленницу сквозь облако сигаретного дыма. — Тебя расстроила головоломка?

— Нет, мне нравится решать головоломку, — покачала головой Кэрол. Она отчаянно хотела переменить тему разговора. На конце сигареты собрался почти с дюйм пепла, она протянула сигарету и Большой Джим дал ей пепельницу. — Кто-то приходил сегодня… кто-то другой, я хочу сказать. Это был не Красавчик Дан.

— У тебя очень хороший слух, — похвалил Большой Джим, быстро добрея. — Да, это был не Красавчик Дан.

— Я знаю этого человека?

Большой Джим покачал головой.

— Последняя затяжка и в постель.

— Я не слышала, чтобы сегодня пела Великолепная Герти.

— Боюсь, Великолепная Герти простудилась.

— А, так значит, это она кашляла.

— Ты права, кашляла она.

Большой Джим погасил свою сигарету и встал с шезлонга. Он был дюймов на восемь выше Кэрол. Когда он смотрел на нее сверху вниз, она видела, как свет отражается на большой плеши. Большой Джим ловко выхватил сигарету у нее из пальцев и положил в пепельницу. Потом дотронулся рукой до белокурого затылка, как бы обнимая его. У него были мозолистые руки и пальцы со сломанными ногтями. Кэрол не нравилось, что Большой Джим стоял так близко и дотрагивался до нее… это смутно напоминало ей что-то страшное, происшедшее в жаркий голубой день, напоминало Большого Джима со злым лицом, гривой рыжих волос и в больших солнцезащитных очках. Его губы сосредоточенно сжались, когда он…

Вышибить ему мозги и… конечно, конечно… БЕЖАТЬ!

Бежать, подумала она, облизнула губы и беспомощно посмотрела на своего тюремщика. Но как могла такая глупость прийти ей в голову? Куда она могла бежать? К тому же ей здесь нравилось.

— Мне здесь нравится, — успокаивающе произнесла Кэрол, словно отвечала на его немой вопрос.

— Ну и замечательно, дорогая. Но ты сегодня что-то нервничаешь. Сдается мне, я знаю причину твоего возбуждения — ты не выпила сегодня за ужином свой чай.

Обычно Кэрол забавляло, когда он говорил, притворно растягивая слова. Она всегда хихикала над его глупым произношением, но на этот раз ей почему-то было не до смеха. Ей сейчас было не до смеха потому, что несмотря на шутливый тон он обвинял ее в чем-то серьезном. Для нее было почему-то важно пить чай во время каждой еды, причем весь. От нее постоянно требовали, чтобы она выпивала чай до последней капли.