— Ты что проснулся, Толстолапый?
— Ты для чего ходила к людям?
Бессмысленно спрашивать, откуда он знает, что к людям. Танька признала давным-давно — имея дело с Толстолапым, лучше всего просто принимать — Толстолапый знает многое, о чем ему никто не говорил.
— Я ведь девушка… Я человек.
— Ты медведица.
— У меня тело человека…
— Медведица с телом человека. Тебе нужен медведь-человек. Давай вырастим медведя-человека.
— Из кого вырастим?
— Например, из Яшки или Петьки…
У них ведь нет представления, что мужчина должен быть постарше… А Таньке хотелось постарше, не пацанов вроде этих.
Ох, наконец-то, наконец-то она дома! Танька набила рот сушеным мясом, и таким вкусным показалось оно вдруг!
— Нет, я не хочу идти за них замуж. Может, я еще найду правильного человека… Медведя-человека?
— Люди дикие, как дикие медведи. У тебя с ними нет ничего общего.
— Они такие же, как я сама!
— Я тоже такой же, как дикие медведи, и не такой. Ты такая, как люди, и не такая.
— Это верно, Толстолапый… Но я все равно не хочу растить себе мужа… Пусть сами растут Яшка и Петька, для каких-то других девушек. А сейчас я пойду спать. И ты не бойся, Толстолапый, снег будет падать еще долго.
— Да, снег будет падать еще долго, никто не сможет нас найти по твоему следу, — договорил Толстолапый.
Танька знала — на эти слова вполне можно и не отвечать, идти спать. Пора… Закроешь глаза, и плывут перед тобой снега, стволы кедров, дымки деревни, перекошенные морды парней, режущих друг друга возле школы…
А вот они спят, милые Коршун и Мышка. Лежат, обнявшись, прижавшись мордами друг к другу, спят и сопят в зимнем сне. И никогда никого не будут избивать и резать, отбивая один другого у остальных медведей… Танька повалилась между зверьми, ввинтилась между двух громадных туш, как ввинчивается маленький ребенок между папой и мамой.
Мышка чуть-чуть проснулась, вдохнула запах и чихнула. Даже в чихе было удивление. А Танька тоже втянула в себя чудный, родной запах зверей уткнулась носом в мохнатое плечо Мышки, обхватила спящую руками. Хорошо! Почти двое суток не спала Танька, теперь столько же ей и проспать…
Уходила в сон, уплывала в Страну Сновидений Танька, так и не ставшая Танечкой, так и не сняв синего в клеточку, заранее приготовленного платья. Разве что так и оставила Танька расстегнутыми две верхние пуговки лифа — расстегнул их еще Костя, а она не стала их застегивать.
А пока Танька спала, снег все падал, и падал, и падал… Мягко шурша, падал снег, покрывал Танькину лыжню, засыпал дверь в Старые Берлоги, и очень скоро уже никто не нашел бы ни загадочных Старых Берлог, ни странной девушки, которую, как оказалось, на самом деле никто не привозил из Малой Речки, да и вообще никто не знал. Девушку, которая появилась в поселке Разливное всего на один вечер; девушку, о которой все столкнувшиеся с ней рассказывали такие невероятные вещи.
Глава 16. Хонкулька
3–15 августа 2000 года
Андрей Маралов, Маралов-младший, шел по гольцам, по редкой и низкой тайге высокогорья. Вообще-то ходить по таким местам одному — говоря мягко, неразумно, и уж если идешь, надо шуметь. Шум не страхует от поломанной ноги, от упавшего дерева, от наводнения, болезни… от множества разных несчастий, но все-таки страхует от зверей. Пусть зверь слышит тебя заранее, пусть у зверя всегда достанет времени услышать тебя и уйти.
Вот Андрей и шел по гольцам, шумно и весело: пел песни, кричал на привалах, а костры разводил высокие и бросал в них всякую гадость, чтобы дым стал более вонючим. Зачем? А затем, что хотя в августе в лесу и не опасно, всегда есть риск напороться на медведицу с медвежатами, или внезапно вылететь на матерого старого зверя — медведя или лося. Если выскочишь из чащи внезапно — зверь может расценить это как нападение и начнет принимать свои меры…
Раза два Андрей находил свежие лежки лося — круги примятой травы, места, где лоси отдыхали. И Андрей поздравил себя с умным поведением — с тем, что шумел и кричал на маршруте, заранее отпугивал зверей. Ведь сведущие люди сразу скажут вам, что лось гораздо опаснее любого медведя, потому что медведь животное умное и хитрое, и если на него не наступить и никак его не обидеть — нападать он ни за что не станет. А лось животное не особенно умное и довольно злобное, да к тому же живет семейными группами, и старый лось защищает свое стадо.
Только когда приходило время брать из озера пробы, ловить и рассаживать по пробиркам его мельчайших обитателей и ловить обитающих в них рыб, Андрей вел себя тихо — и по необходимости, и просто увлекался, был очень занят. И достукался — на одном озере сбросил рюкзак, сам ушел по берегу в маршрут, а когда, обойдя озеро кругом, возвратился, в двух шагах от собственного рюкзака обнаружил здоровенную рысь. Впрочем, рысь еще раньше обнаружила Андрея, дико зашипела и сиганула в кусты. Наверное, ей просто захотелось познакомиться с непонятными вещами и предметами, за Андреем она вовсе не охотилась.
Но Андрей все равно принял меры: разбил лагерь далеко в стороне, набросал в костер тины и водорослей, а сам сидел у костра до полночи, держал ружье на руках. Рысь не пришла.
А в этот день, 15 августа, Андрей вскинул на плечи все тяжелеющий и тяжелеющий рюкзак, впервые за маршрут порадовался — скоро домой! Образцы воды, растений и животных из озера весили больше, чем съеденные им продукты. Хорошо, что впереди только два озера!
Уже часа в два пополудни Андрей наконец скинул рюкзак, сидя на нагретом солнцем камне, обозревая свою последнюю долину с крутой, узкой вершины хребта. В обе стороны от него уходила эта узкая как нож вершина, позади убегал вниз корявый лесок, через который парень только что пробрался. А перед ним…
Не без усилий сориентировался Андрей по карте. Ага, вот она — Долина Теней. Ну и название! Долина лежала перед Андреем, и уж он-то мог судить с высоты этого хребта — много ли там каких-то особенных теней. Может быть, топографы имели в виду тени от облаков? Долина почти безлесная, только возле озера, где влаги побольше — корявый лесок из лиственниц и березок, высотой метра по три. И то лесок прозрачный, жидкий. По долине, по склонам хребта на той стороне долины ходят огромные тени облаков, проплывают по местности, и от этого долина становится особенно дикой и хмурой.
В 1949 году в долине побывали топографы и нанесли ее на карту. Потом карту много раз подправляли, но всегда только с помощью спутников, а живых людей в ней не бывало. Может, и заходили тофалары
[9]
со своими оленями, и то вряд ли: особой охоты тут нет, и нет ягельников
[10]
, где можно хорошо пасти оленей.