Код Маннергейма - читать онлайн книгу. Автор: Василий Горлов cтр.№ 16

— Извините, — произнес он по-русски. — Я не думал вас напугать. Я хотел принести свои соболезнования — очень жаль Хейно Раппала. Вы ведь его внучка? — Он вопросительно смотрел на Анну. Прибалтийский акцент явно слышался в его правильной речи. — Я ловил рыбу на Сайме у вашего деда. И был там, когда произошло несчастье. Меня зовут Карлос Свенсон. Я из Швеции, журналист.

Анна выбросила окурок и досадливо поморщилась, пытаясь придумать, как вежливее избежать вопросов коллеги. Швед, заметивший ее реакцию, поспешил объяснить:

— О нет-нет, не беспокойтесь, я не буду просить у вас интервью. Я еду в Петербург, чтобы работать волонтером на ТВ и потом написать об этом — может быть, книгу? — да, так.

Анне стало немного неловко перед этим шведским журналистом с испанским именем. Она вежливо сказала:

— Спасибо вам за сочувствие. Меня зовут Анна Троицкая. Я ваша коллега — работаю на телевидении.

Стасис коротко представился:

— Стасис Адомайтис.

Мужчины пожали друг другу руки, и швед снова повернулся к Анне:

— Вы работаете в Петербурге? — И после ее утвердительного кивка поинтересовался: — А меня возьмут волонтером на ваш канал?

Анна представила себе, как этот шведский дядька в демократичных джинсах и дорогой оправе будет ездить со съемочной бригадой «Новостей» по питерским коммуналкам и слушать жалобы несчастных жильцов на обвалившийся потолок, замерзшие батареи или засорившуюся канализацию, и невольно усмехнулась. Но тут же одернула себя и старательно объяснила шведу, что она лишь простой корреспондент и поэтому никаких решений не принимает, но может пригласить его на свои репортажные выезды. Сегодня она будет снимать спектакль Мариинского театра в Выборгском замке и если господин Свенсон хочет, то он может присоединиться.

Очередь из машин слегка продвинулась, кто-то из водителей сзади принялся нетерпеливо сигналить. Стасис направился к джипу, и Анна, попрощавшись со шведом, поспешила за ним.

— Мне придется остаться в Выборге, — сказала она, усаживаясь.

Стасис завел двигатель и сосредоточенно посмотрел на девушку:

— Я обещал отвезти Профессора к его друзьям в деревню Медянка — это в двадцати километрах от Выборга. Может, вы поедете с нами? А потом я довезу вас до замка или куда скажете.

«Почему бы нет? — подумала Анна. — Вместо того чтобы до вечера болтаться по Выборгу…» На заднем сиденье посапывали спящие рыбаки, ей было уютно в этой большой машине и не хотелось оставаться одной.

— Спасибо, с удовольствием, — ответила она, и в этот момент джип остановился в досмотровой зоне таможенного перехода. С запозданием Анна сообразила, что у пограничников могут возникнуть вопросы о дневнике и письмах Маннергейма.

На ее счастье, финский таможенник не обратил внимания на салон, зато с пристрастием обследовал лодку, заставил снять с нее тент и даже вызвал кинолога со специально обученным спаниелем — собака искала взрывчатку или наркотики. Заспанные Профессор и Доктор, выползшие из джипа, с сарказмом наблюдали за стараниями невозмутимых финнов.

— Да, — говорил Профессор задушевно, — вот придет весна, тогда и узнаем, кто где гадил.

А Доктор, стараясь быть дословным, переводил эту сентенцию на английский язык, чтобы было понятно всем. Таможенники не остались в долгу и потребовали выгрузить из лодки весь рыбацкий скарб. Пришлось Профессору лезть внутрь и подавать Доктору чехлы и ящики со снастями. А Анна тем временем разглядывала лодку. Эта вполне утилитарная посудина была очень красива. Плавные обводы светло-серого пластикового киля и баллоны из серебристого материала придавали ей космический облик. Лодка называлась «Капитан».

— Нравится? — спросил Доктор.

Анна кивнула и погладила тугой баллон. Оказалось, что лодку спроектировал Стасис. Это последняя модель, и возили ее в Финляндию на ходовые испытания. Делают лодки в Литве, на принадлежащем Стасису небольшом предприятии.

Тут из-за борта выглянул торжествующий Профессор и продемонстрировал Доктору и Анне найденную в рундуке бутылку «Джонни Уокер». Находка примирила рыбаков с неприглядной пограничной действительностью, и они терпеливо дождались момента, когда им разрешили пересечь границу.

На российской территории все было проще. Сделавшийся очень важным Профессор отозвал таможенника в сторону и предъявил удостоверение Союза ветеранов правоохранительных органов. Видимо, поэтому досматривали их формально — бегло осмотрели лишь салон автомобиля. Доктор предположил, что у таможенников международное разделение труда: финны осматривают только прицепы, а русские — только салоны. Найденная бутылка виски постепенно пустела, и всю дорогу до Медянки друзья-рыбаки пытались развеселить Анну. Как ни странно, у них это получалось.

Сентябрь 1906 г. — июнь 1907 г., Кульджа, Китай

…Гостеприимный город Верный покидали мы ранним утром. Нам предстоял переход по Джаркентскому тракту и далее — подъем по руслу реки Или к приграничной горной заставе Кольджат. Губернатор любезно обещал сообщить при помощи гелиографа в гарнизоны о нашем марше. Телеграфное сообщение существует пока лишь с Ташкентом, а посты и гарнизоны в городках связаны системой гелиографических станций, расположенных в пятидесяти верстах друг от друга. Гелиограф представляет из себя треногу, на которой укреплено большое круглое вогнутое зеркало. Используя солнечный свет, присутствующий в этих краях в изобилии, а также телеграфный ключ Морзе, гелиографисты такими вот большими «солнечными зайчиками» сообщаются друг с другом и передают необходимые сведения.

Вопреки беспокойствам, Серьга явился вовремя, и, быстро завершив сборы, отряд в утренней прохладе двинулся по пустынной в столь ранний час Торговой улице в далекий поход.

Первая часть нашего пути пролегла по песчаной равнине, покрытой круглыми кустами верблюжьей колючки. Изредка встречался раскидистый, с кривыми стволами, саксаул. Сопровождающий нас конвой казаков непременно останавливался и собирал иссушенные до каменной твердости ветки: в горах топлива взять негде.

Переправились через полноводную и мутную Или на пароме: два кыргиза-паромщика в грязно-белых штанах, стоя по пояс в желтой воде, отпихивали его от берега. Казаки помогали им тянуть канат, потому что ветхий паром не мог совладать с довольно сильным течением. На другом берегу нас встретило искрошенное каменное русло. Следуя по дну высохшей реки, мы двинулись в направлении горной цепи, казавшейся нам достаточно близкой. Но только к исходу дня достигли предгорий. Пустынная равнина сменилась нагромождением каменных глыб, когда-то обрушенных на землю неподвластной человеческому разуму силой. Широкое галечное русло из раскрошившегося темно-красного гранита постепенно сузилось и превратилось в горную тропу, замысловато петлявшую и тянувшуюся вверх — к первому перевалу, который предстояло преодолеть.

Тропинка была хоженой — ее скаты усыпаны коричневыми горошинами бараньего помета. Уже при свете необыкновенно крупных и ярких звезд одолел отряд этот первый перевал на длинном пути. Я скомандовал ночевку — люди и лошади нуждались в отдыхе, хотя Серьга предлагал «быстренько добечь» до поста, где служили его знакомцы. По словам Серьги, «не боле тридцати верст». Опустившаяся ночь принесла с собой холод: пришлось развернуть шинельные скатки. Мне не спалось — тихонько поскуливала в душе тоска разлуки с прекрасной Екатериной, а удивительная атмосфера горной ночи способствовала романтическим размышлениям.