Первая жертва - читать онлайн книгу. Автор: Бен Элтон cтр.№ 10

— Я отправил слугу за ними в «Фортнум», — громко объяснял Аберкромби, передавая по кругу сигары. — Я сказал, что они должны быть огромные, как «цеппелины»! Огромные, как бошевские гаубицы!

В тот вечер за столом был другой Аберкромби, не тот, что танцевал в клубе «Лиловая лампа». Немного шумнее и немного грубее. На нем снова была маска.

Ужин проходил в полуразрушенном школьном зале, где разместилась офицерская столовая. Горело множество свечей, достали из запасов полковое серебро, чтобы за здоровье монарха выпить из серебряных кубков, а не из обычных жестяных кружек. Офицеры, все как один, встали и произнесли тост за короля, и в кубках отражалось пламя свечей.

Перед этим полковник произнес приветственную речь в адрес офицеров, присоединившихся к батальону после последней операции.

— Некоторые из вас, ребята, все еще совершенные юнцы, а другие уже тертые калачи, те, кто попал к нам из расформированных частей с линии фронта, — сказал он. — Так или иначе, теперь вы в Восточно-Ланкаширском полку, и я надеюсь, что вы так же горды тем, что оказались здесь, как и мы горды тем, что приняли вас в свои ряды!

Раздались приветственные возгласы, к которым присоединился и Аберкромби. Напротив него, по другую сторону от главного украшения стола — букетика бумажных цветов в перевернутой немецкой каске — сидел Стэмфорд, молодой младший офицер, с которым Аберкромби познакомился в клубе «Лиловая лампа». Стэмфорд не присоединился к общему хору. Он сидел с довольно грустным и серьезным видом и пытался поймать взгляд Аберкромби. Он старался привлечь его внимание весь вечер, но безуспешно.

— Итак, как вам всем известно, — продолжил полковник, — снобизм в нашем батальоне не приветствуется. Офицеры и рядовые сражаются у нас плечом к плечу. Однако одного из вновь прибывших офицеров я хотел бы отметить отдельно. Разумеется, вы все слышали о виконте Аберкромби, герое сражения при Сомме, но и среди нас таких героев достаточно, и мы ведь не кричим об этом на каждом углу, верно? Пара медалей — это отлично, пока не увидишь, сколько медалей носят те, кто засел в Генштабе, и не поймешь, что это просто чушь.

После этих слов, разумеется, снова раздались одобрительные возгласы, некоторые офицеры застучали по столу ложками, и полковнику пришлось призвать к молчанию.

— Однако раньше среди нас никогда не было настоящего поэта, и к тому же поэта известного. И вообще, должен сказать, я поэзией не увлекаюсь. Если честно, по-моему, все, что было сочинено после Теннисона, — абсолютная чушь. Совершеннейший вздор. Однако, признаюсь, для присутствующего здесь нашего собрата офицера я готов сделать исключение. «Да здравствует Англия» меня очень тронула. Помню, когда я прочитал ее впервые, у меня слезы на глаза навернулись.

— Но, сэр, — дерзко вмешался Аберкромби, — от иприта тоже слезы бывают!

Раздался громкий смех, и полковник тоже расхохотался.

— Черт возьми, капитан, а ведь вы правы. Чертовски правы. Лично я считаю, что в основном поэзия и есть ядовитый газ. Ну, короче, — продолжил полковник, — вы здесь. Молодец и все такое, и поскольку ходят слухи, что сражаетесь вы даже лучше, чем пишете, позвольте сказать, Аберкромби, что мы счастливы принять вас в свои ряды. Более того, судя по болтовне, которую я слышал от разных дам из вспомогательной службы, от женщин-водителей и медсестер, а они такие болтушки, — (после этих слов снова раздался смех), — так вот, они тоже ужасно счастливы принять вас в свои ряды! А? Как вам такое? Повезло тебе, Аберкромби! Черт возьми, даже моя благоверная написала, чтобы я непременно заставил тебя расписаться на одной из твоих чертовых книг!

— С радостью подчинюсь воле ее светлости, сэр! — ответил Аберкромби, слегка поклонившись. Снова раздался смех, и кто-то крикнул, что стоит держать своих девушек подальше от Аберкромби, не то он их всех уведет.

Полковник призвал к тишине и продолжил уже серьезно.

— Итак, Аберкромби, мне известно, — сказал он, — что, как и многие сидящие за этим столом, вы прибыли к нам после того, как ваш отряд сильно потрепало и его пришлось расформировать. Много подразделений отправилось в тартарары, и многие из нас видели, как наши приятели и отличные товарищи отправились туда же.

Аберкромби кивнул. Видно, вспомнил о погибших товарищах, рука его дрогнула, и он опрокинул кубок, который, к счастью, всего несколько секунд назад осушил до дна.

— Но печальная кончина Лондонского полка, известного как «Артистс Райфлз», — сказал полковник, — обернулась приобретением для пятого Восточно-Ланкаширского полка. Ну, вот и все. Молодец. Для меня честь служить с вами, вы все молодцы.

В этот момент кто-то застучал по столу, раздались продолжительные аплодисменты. Все взгляды были устремлены на Аберкромби, который смотрел на нетронутый сыр у себя на тарелке и смущенно улыбался, словно хотел сказать, что зря они подняли вокруг него такую шумиху.

Когда аплодисменты стихли, полковник продолжил речь, которая, к удивлению собравшихся, еще не закончилась.

— Итак, полагаю, ни для кого не секрет, что дела здесь поганые, — сказал он. — Нам в помощь пригнали стрелков, и вы все видели множество орудий, которые притащили с собой чертовски шумные ребята из Королевской артиллерии. Что ж, если вскоре состоится очередное масштабное наступление, а я не думаю, что выдам большую тайну, если скажу вам, что шансы на это чертовски велики; так вот, лучшего состава бойцов для этого дела я и представить себе не могу. Давайте сегодня веселиться, потому что завтра мы отправляемся обратно на фронт. Джентльмены, за короля!

Все встали и подняли бокалы за Георга V, и вскоре после этого вечеринка закончилась. Лето выдалось влажное, и большинство из присутствовавших на ужине офицеров уже много недель спали в сырых постелях. Они не могли дождаться, когда доберутся до своих квартир в последнюю ночь перед возвращением на фронт, хотя в основном их удобства сводились к набитому соломой матрасу на полу в разрушенном коттедже. Аберкромби только сегодня прибыл из Англии и, соответственно, не так жаждал сна, поэтому решил выкурить последнюю сигару на улице. Именно здесь Стэмфорду наконец удалось заговорить с ним.

— Привет, Алан, — сказал он.

— Не называйте меня Аланом, лейтенант. Обращайтесь ко мне: капитан Аберкромби.

— Конечно. Извините, капитан. Я просто… Ну, я пытался поговорить с вами на вокзале Виктория и затем снова на пароме и сегодня, пока мы ехали в этих бесконечных поездах. Мне даже показалось, что вы меня игнорируете.

— Не говорите ерунды. Я не игнорирую собратьев офицеров. Если вы хотите поговорить со мной, вам достаточно представиться по форме и объяснить, что вам нужно.

— Я пытался поймать ваш взгляд, но…

— Поймать взгляд? Черт знает что! — рявкнул Аберкромби. — Вы что, хористка? Здесь армия, а не ипподром. Если хотите поговорить со мной, встаньте по стойке «смирно», представьтесь по форме и объясните, что вам нужно.

Как только Стэмфорд заговорил с ним, Аберкромби пошел прочь от развалин домов по направлению к околице. Он двигался довольно быстро, и молодому человеку пришлось догонять его чуть ли не бегом. Деревушка была так мала, что они успели пройти ее почти до конца.