Пылающий лед - читать онлайн книгу. Автор: Вадим Панов, Виктор Точинов cтр.№ 46

Тяжко наблюдать за такими зрелищами господам офицерам, знающим, что от ошибок и провалов никто не застрахован и у всякого в их конторе имеется шанс оказаться там, в кресле, под слепящей и палящей лампой.

А солдатам эту обязанность не перепоручить. Не положено. Испокон веку приговоры офицерам в российской армии приводили в исполнение лишь офицеры. Рядовой не может и не должен направлять оружие на своего командира. Даже на проштрафившегося. Даже на осужденного. Ни к чему закреплять неправильные рефлексы.

Выход – применить мощную лампу и полупрозрачную дверь – не так давно подсказали штатные психологи ОКР. Они, психологи, зачастую выдают заумные рекомендации, бесконечно далекие от реальной жизни. Но в данном случае угодили в десятку. «Театр теней» надежно страховал от неожиданностей и в то же время избавлял от неприглядного натурализма. Придавал трагедии вид спектакля. Не человек подносил к виску пистолет – на матовом фоне совмещались два черных силуэта. У подполковника Нехлюдова нынешнее заседание трибунала стало уже четвертым после демонтажа камеры и экрана – и три предыдущих прошли на удивление легко, без прежнего отходняка. Сон здоровый, аппетит нормальный… Правда, выдаваемый для снятия стресса литр спирта «тройка» все равно употребляла в тот же вечер. Традиция…

Черный силуэт «дыродела» приблизился к силуэту головы, коснулся виска. Подполковник Нехлюдов поднес руку к тумблеру, блокировавшему подачу газа – включалась та автоматически, когда таймер отсчитывал пять минут. Тоже небольшой психологический трюк: убивать собственноручно исполнителям не приходилось, все проделывал или сам осужденный, или бездушная автоматика…

Выстрел не прозвучал. Рука с «дыроделом» опустилась, пропала из вида для наблюдателей, скрытая тенью стола. Нехлюдов нервно побарабанил пальцами по пульту.

Тридцать одна секунда… тридцать… двадцать девять… «Дыродел» вновь поднялся, теперь под несколько иным углом, коснулся силуэта головы. Отбрасываемая стволом тень стала значительно короче, – вложил дуло в рот, догадался подполковник, оно и правильно, так надежнее.

Выстрел. Силуэт человека мотнулся назад, вжался в спинку кресла, затем медленно сполз набок. Само кресло устояло, намертво привинченное к полу.

Нехлюдов посмотрел на Суркиса, полного и одышливого капитана медицинской службы. Тот должен был зафиксировать смерть – визуально, а при каких-либо сомнениях войти и убедиться лично.

– Остывает, – сказал Суркис, явно не намереваясь лишний раз отрывать свой необъятный зад от стула. – Я видел, как мозги полетели.

Нехлюдов кивнул, он тоже успел разглядеть нечто, стремительно мелькнувшее, вылетевшее из затылка.

Тумблер щелкнул, заблокировав подающие газ клапаны. Еще один щелчок – и матовый экран двери погас. Спектакль театра теней закончен, о следующем представлении будет объявлено дополнительно.

– Закуску прихватили? – спросил Нехлюдов, эта часть ритуала входила в обязанности заседателей.

– Есть маленько, – откликнулся майор. – Пошли, помянем раба божьего… как он там… ладно, не важно…

– По сто грамм, не больше, – строго сказал Нехлюдов. – Через час еще одно заседание.

И они пошли поминать.

– Надо уходить отсюда, – сказал командир «выдр», закинув автомат за спину. – Как можно дальше и быстрее.

Но команда подневольных носильщиков не спешила браться за опостылевшую ношу. Троица в черных бушлатах обменялась быстрыми взглядами. Соотношение сил изменилось – два ствола все-таки не семь, и лагерники почуяли свой шанс.

– Погодь, погодь, начальник… – заговорил один из чернобушлатников, рослый, с приметной татуировкой на бритом черепе: багровый орел терзал когтями и клювом человечка, маленького и скрюченного.

«Орел» продолжил нарочито спокойным тоном:

– Ты нам что обещал, начальник? С кичи нас вынешь, а мы жестянки твои до реки допрем и ты нас отпускаешь, так? Вот река, вот жестянки. Давай-ка по новой договариваться. Ты нас тут хоть всех перестреляй – вдвоем вам их не снести, пупки развяжутся. А нам за новую пахоту новый калым причитается, так?

Ни о чем договариваться он не собирался, все мирно звучавшие слова служили лишь для отвлечения внимания. Приближался к командиру «выдр» неторопливо, вроде бы без намека на угрозу, но Альке совершенно не понравилось, как он держит правую руку, прикрывая ее корпусом. Что-то таилось в рукаве, нож или заточка, и «орел» придерживал пальцами рукоять… Лагерники – те, кому их статус в блатной иерархии дозволяет иметь такие игрушки, – владеют холодным оружием мастерски, времени для тренировок у них предостаточно.

Остальные пленники тоже пришли в движение, подтянулись поближе. Второй чернобушлатник явно пытался зайти командиру «выдр» за спину. Третий и парень, смахивающий на дезертира, приблизились к последнему бойцу. Остальные, похоже, в заговоре не участвовали, просто заинтересовались разговором, напрямую их касающимся.

Алька напрягся, готовясь к прыжку. Цель у него была одна: прикрыть Настену, вытащить ее с линии огня. Лагерники плохо представляют, кто такие «выдры» и как быстры они в бою, даже наблюдавшаяся атака катера ничему не научила чернобушлатных придурков. Не понимают, что о каком-то эффекте внезапности говорить смысла нет, имея дело с противником, скорость реакции которого многократно увеличена генными изменениями. Не понимают того, что в сущности они уже стали мертвецами, стали в тот момент, когда решились напасть…

Однако шальная пуля на то и шальная, своих и чужих не различает… Настену надо спасти. Пусть она какая-то странная, пусть не узнает Альку – от пуль он ее убережет. А потом уж разберется, что происходит с девушкой.

Начать первыми лагерники не успели. И Алька, готовый к прыжку и внимательно наблюдавший за «орлом», тоже ничего не успел.

Несколько негромких выстрелов слились в один звук – и все закончилось, не начавшись. «Орел» стоял, как стоял, и лишь во лбу у него появились два крохотных отверстия, словно проколотые шилом…

Пульки у спецназовского «скорпиона» маленькие, иглоподобные, калибра 3,7 миллиметра, пробивная сила у них большая за счет высокой скорости, но останавливающее действие ничтожное, – не откидывают подстреленного назад, как массивные пули, выпущенные из армейского автомата или из «дыродела».

«Орел» стоял. Сердце у него сокращалось, и легкие исправно поставляли в кровь кислород, и все прочие органы нормально функционировали, – но человек был мертв.

Из ранок показалась кровь, поползла на лицо двумя тоненькими медлительными струйками. Казалось, что истекает кровью вытатуированная жертва вытатуированного орла (прокурор? лагерный стукач?), а не владелец татуировки.

Затем мышцы расслабились, и убитый мягко оплыл на мох. Рядом с телом поблескивала выпавшая из руки заточка – треугольная в сечении, сделанная из напильника… И два других чернобушлатника тоже оказались на мху. Тоже мертвые.