Тварь 2. Сказки летучего мыша - читать онлайн книгу. Автор: Виктор Точинов cтр.№ 13

Тогда Пещерник, не мудрствуя лукаво, предложил построить свою гать… Рейсы за потребными досками и жердями времени займут немало, но надежнее ничего не придумаешь.

Борюсик отверг и эту мысль. Незаметно такую стройку не начнешь и не закончишь. Незваный визит на остров должен остаться тайной для Гнома. Предупреждение, прозвучавшее на скотном выгоне, Боря воспринял более чем серьёзно.

Васёк обещал подумать ещё. Думал он два дня. И придумал-таки…

На гениальную идею Пещерника натолкнул древний брошенный полуприцеп-рефрижератор, доживающий последние дни на пустыре возле фабрики «Торпедо». Одно время там квартировал мальчишеский штаб – сидели вдали от глаз докучливых взрослых, болтали о том о сем, пели песни под разбитую гитару да покуривали тайком от родителей.

Некогда оживленное местечко ныне пришло в запустение. Выяснилось, что обшивка крыши и стенок полуприцепа (толстенный пенопласт с металлопластиковым покрытием) – отличный материал для всевозможных целей. Рефрижератор медленно, но верно превращался в лишенный плоти скелет. Но два листа пенопласта Пещерник и его друзья для своих нужд позаимствовать успели. Два практически готовых плотика…

Поначалу Васин прожект вызвал дружное недоумение: мол, ты сам же видел, что по озерцу на плоту не проплыть, даже на таком легком!

Пещерник объяснил: надо плыть па плотике – вернее, на связке из двух – только там, где чуть поглубже. А на мелких топких местах использовать на манер секций плавучего понтонного моста – экипажу перейти на переднее звено, заднее поднять, благо вес невелик, переложить вперед, перейти на него… и так далее, до победного конца. После короткого обсуждения план приняли к исполнению.

…Спасовку они обошли стороной: долго шагали по разбитой тракторами дороге меж совхозных полей, потом, срезая путь, пересекли совхозный же яблоневый сад – благо сторожей в июне опасаться не стоило. Никого пятерка разведчиков не встретила, и досужих вопросов: а куда это вы собрались? – не прозвучало.

Затем начались примыкающие к «болотцу» луга-покосы, трава тут была так себе, и косили спасовцы ее урывками, на отдельных пятачках… Никто не встретился и здесь. Ну а потом уже случайная встреча не грозила – никто и ни за чем в июне на «болотце» не ходил.

Даня опасался встречи неслучайной… Мало ли что у Гнома может стрястись на работе? Изредка мальчик локтем (руки были заняты) проверял заткнутую за пояс рогатку – не выпала, не потерялась ли? Рогатка оставалась на месте…

Наконец дошли. Сразу к исполнению плана не приступили – больно уж вымотались за долгую дорогу, хоть и отдыхали три раза. Посидели на плотиках, брошенных на топком берегу, поболтали ни о чём, – отчего-то говорить ни об острове, ни о Гноме никому не захотелось… Дане показалось, что все его компаньоны уже жалеют, что ввязались в это мероприятие. Все, кроме Борюсика.

Именно он первым поднялся на ноги со словами:

– Ну что, начинаем?

Начали. Плюхнули у берега первый плотик, и тут…

И тут выяснилось, что главный инициатор акции участвовать в ее завершении не сможет. По прозаической причине избыточного веса. Плотик, по прикидкам Пещерника, с запасом мог выдержать двух человек. Но край, на котором оказывался Борюсик, немедленно зарывался в соду, создавая опасный крен. Конечно, он мог стоять и посередине, широко расставив ноги, – тогда подобие равновесия сохранялось. Но поднимать и перекидывать вперед второе звено конструкции из такого положения оказалось невозможно.

– Поплывем мы с Васьком, – решил Даня.

Борька покраснел, насупился. Тяжело дышал, пару раз подозрительно шмыгнул носом, метал взгляды исподлобья. Хотел что-то придумать, как-то возразить, – но ничего в голову не приходило.

Даня подошел, обнял его за плечи, мягко повлек в сторону. Заговорил тихонько, на ухо:

– Прикинь: вдруг Гном заявится? Мало ли что? Может, его магазин сегодня ночью сгорел, или что он там охраняет… На кого я девчонок оставлю? На Ваську? Он и драпанет, как в тот раз из пещеры… На плоту быстро не вернуться, если что – на тебя все надежда. Рогатка с собой?

– С-с собой… – Борюсик еще раз по инерции шмыгнул носом, но видно было: настроение его резко пошло в гору. – И шариков полный карман.

– Ну так заступай на пост. Головой отвечаешь!

К остальным Борис вернулся совершенно иным. Расправил плечи, подтянул живот, поглядывал по сторонам цепким, настороженным взглядом. И недоумевал: как же он не додумался захватить рогатку перед разговором с Гномом на выгоне? По-другому всё могло повернуться, совсем по-другому…

Тем временем придуманное Пещерником средство передвижения отправилось в свое первое «грязеплавание». Весь путь занял около получаса. Наконец мальчишки вскарабкались на остров – здесь его обрывистый берег метра на полтора возвышался над поверхностью.

– Bay!!! Есть контакт! – Вася обернулся, помахал рукой девчонкам и Борюсику. И тут же нырнул в кусты.

Даня настороженно поглядывал по сторонам. Он был лучше знаком с «хозяином острова» – и, прежде чем последовать за приятелем, достал рогатку и приготовил стальной шарик.

– Вот это да… – удивленно ахнул невидимый за зеленью Пещерник.

Через несколько секунд Даня присоединился к нему, изумленно застывшему на месте. Встал рядом, задумчиво почесал затылок рогаткой… Слов у него не нашлось.

2

По окончании рассказа Архивариуса об операции против мартинистов Кравцов спросил:

– Криминальный сюжет, который вы упоминали, – это и есть акция против «Сфинкса»?

– Помилуйте, при чем же здесь криминал? Обычная спецоперация политической спецслужбы. Да и к матери графини Самойловой имеет лишь косвенное отношение. Криминальный сюжет, о котором я говорил, – громадное по масштабам хищение в Заемном банке, случившееся на рубеже царствований Екатерины и Павла Первого. То есть случилось-то оно раньше, но вскрыто было в последние месяцы жизни Екатерины, а расследование завершилось при Павле. Из запертых сейфов, стоявших в опечатанных комнатах банка, бесследно испарилось более шестисот тысяч рублей.

Кравцова размер суммы наповал не сразил.

Архивариус пояснил:

– Дойная корова стоила тогда меньше трех рублей. Сейчас – от трехсот до пятисот долларов. Можете прикинуть, сколько это по нынешнему курсу.

Кравцов прикинул. В коровах, даже в трехсотдолларовых, получилось изрядно.

– Естественно, дело расследовалось. Следствием руководил сам Державин. Его у нас помнят в основном как поэта, благословившего – сходя в гроб – юного Пушкина. Но поэзия была для Гавриила Романовича увлечением, а прослужил всю жизнь он по министерству юстиции, начав карьеру с расследования дела самозванца Пугачева, – и дослужился до чина действительного тайного советника, [5] поста министра и звания сенатора… Так вот, следствие показало: в хищениях по уши увязла вся банковская верхушка. Но директором банка служил не какой-нибудь Мавроди, а князь Завадовский. Императрица обвинительное заключение порвала, отправив дело на доследование в Сенат. Повторное следствие очистило руководство от подозрений, нашло козлов отпущения – кассира Кольберга и еще пару мелких сошек, с которыми и обошлись по всей строгости. Из похищенного вернули лишь сорок тысяч, да еще на столько же конфисковали бриллиантов у жен осужденных. И среди современников ходили упорнейшие слухи – что Завадовскому и его сообщникам пришлось поделиться. Теперь угадайте, господин писатель, с трех раз: кто руководил вторым следствием?