- Вы предлагаете принять на веру всю ахинею, что Свинопас тут написал?
- Не всю. Лишь последний пассаж. Посмотрите…
Оба склоняются над дневником. Читают вместе.
- Решил, значит, плюнуть… - цедит шеф полиции. - Как бы эта страна тоже не плюнула ему в спину - свинцовым плевком. Вы считаете, это имя - Джейсон Мак-Рей - подлинное?
Скалли с большим сомнением пожимает плечами.
Шеф связывается с аэропортом. Через несколько минут выясняется: человек с таким именем не брал билет ни на один из предстоящих или отложенных из-за непогоды рейсов. Что, впрочем, ничего не значит.
- Он не проскочит, - говорит Малиновски уверенно. - Ни под своим именем, ни под чужим, ни в мужском обличье, ни в женском… Аэропорт под плотным контролем.
- До сих пор Свинопас проскакивал сквозь все расставленные сети. Если - в порядке бреда - предположить, что он не просто субъективно чувствовал себя моложе после каждого акта каннибализма? Если - действительно молодел? Или - становился способен внушить это и окружающим, и даже себе самому?
Она видит, что Малиновски не верит. Спрашивает его резко:
- Когда вылетает первый самолет?
- Через полчаса.
- Куда?
- Во Фриско, с посадкой в Карсон-Сити…
- Из Сан-Франциско наверняка есть прямые рейсы на Ханой. Я еду в аэропорт. Вы - как хотите.
Скалли встает из-за стола, надевает пуховик, перекладывает пистолет в наружный боковой карман. Выходит. Малиновски, помедлив несколько секунд, - за ней.
15.
Они едва успевают - на восьмимильной дороге, ведущей к аэропорту, ликвидированы далеко не все последствия снегопада.
Когда Малиновски и Скалли торопливо входят в диспетчерскую аэропорта, пассажиры уже прошли регистрацию. Вот-вот отправятся к самолету.
- Задержите посадку, - командует шеф полиции.
Начальник аэропорта недоволен - люди и без того сутки просидели в ожидании летной погоды - но подчиняется. Пассажиры остаются в накопителе - небольшом зале, выход из которого ведет прямо на летное поле.
Пару минут спустя Малиновски просматривает список пассажиров, параллельно слушая объяснения О'Нила - седовласого ветерана полиции Форт-Тийч. Патрик О'Нил служит тридцать семь лет - и, кажется, нет в городе человека, которого он не знает. Именно поэтому О'Нил был назначен руководить прикрывавшей аэропорт командой полицейских.
- А это кто такая - Гортензия Донелли? - спрашивает шеф полиции.
- Теща Мэлса Седжена, - без запинки выдает Патрик из своей головы-компьютера. - Прилетала погостить из Невады, но Рождество торопится встретить дома.
Шеф продолжает изучение списка.
- Так… Так… Баскетболисты, надо думать, вне подозрений… Зараеску - кто такой? Вроде не из местных.
- Приезжий, но весь снегопад не покидал аэропорта. Личность колоритная, и все время был на виду…
Дальше Скалли не слушает. Идет в накопитель. Медленно ходит среди пассажиров, вглядывается в лица. Ожидает какого-то внутреннего толчка, всплеска интуиции, позволяющего понять: он! Свинопас!
Ничего. Лица как лица - напряженные, усталые, недовольные еще одной задержкой. Скалли натянута, как струна, все чувства обострены, она замечает самые тончайшие нюансы мимики, видит и оценивает самые малозаметные рефлекторные жесты… Ничего.
Входит Малиновски. Встречается с ней глазами. Еле заметно качает головой. Скалли повторяет его жест… Репродуктор объявляет посадку.
Взлетная полоса расчищена - темно-серый шрам на безбрежной белизне огромного поля. Расчищены и рулежные дорожки для самолетов. Но автобусу по сугробам не проехать. И пассажиры идут пешком, по одному, по узенькой протоптанной дорожке, протянувшейся от аэровокзала к середине ВПП, - в начале которой застыл "Боинг".
Скалли и Малиновски в это время шагают к выходу из аэропорта. Скалли мрачна. Впервые ее подвела интуиция. Впервые отказало шестое чувство. Шеф полиции говорит утешающе:
- До Ханоя можно добраться разными путями…
Рядом, у стойки досмотра, - два молодых парня, сотрудники аэропорта. Смеются. Скалли внезапно хватает шефа за рукав. Тот замолкает. Оба слышат обрывок фразы одного из парней:
- …поросята! Нет, ты представляешь, просветили багаж: полный чемодан разных статуэток - и сплошь поросята!
Скалли и Малиновски ревут в один голос:
- У кого???!!!
Парень - говоривший про поросят - объясняет сбивчиво:
- Тут… на посадке… девчонка, лет пятнадцати… похоже, китаяночка, симпатичная… а может, и…
Они уже не слышат. Мчатся обратно. Накопитель, удивленные лица персонала, хлопок двери, морозный ветер в лицо… Цепочка пассажиров тянется медленно, задние еще не дошли до серого бетона. Они мчатся, догоняют, бегут рядом, по колено в снегу, торопливо заглядывая в лица…
Она! Симпатичное молоденькое лицо выглядывает из капюшона парки. Действительно, китаянка… Или… ИЛИ ВЬЕТНАМКА??
- Извините, мисс… - с трудом хрипит запыхавшийся Малиновски. - Разрешите еще раз осмотреть ваш багаж.
Скалли не говорит ничего. Опускает руку в карман, нащупывает рукоять пистолета.
Глаза девушки удивленно округляются. Ничего не произнеся, она ставит чемоданчик на сугроб, щелкает замками.
Черт! Никаких поросят! Немного одежды, яркий плоский пакет с иероглифами, пять или шесть Си-Ди…
- Ваше имя? - резко спрашивает шеф полиции. Резкость маскирует растерянность.
- Ли Фей, - говорит девушка.
- Куда следуете?
- В Лос-Анжелес, к родителям. - В ее мелодичном голоске слышен легкий акцент.
Еще несколько столь же бесплодных вопросов-ответов. Скалли молчит, кусает губы.
Остальные пассажиры уже поднимаются по трапу. Стоящая внизу стюардесса машет рукой Ли Фей.
- Извините, мисс… - повторяет Малиновски. Он готов признать ошибку и распрощаться.
Скалли вынимает руку из кармана. Нагибается, касается пальцами плоского пакета. Что за… Вместо ровной глянцевой поверхности пальцы ощущают нечто небольшое, неровное, с вмятинками и выступами.
- Стоять!!! - орет над ухом Малиновски.
Скалли поднимает голову. Девушка, почти не проваливаясь, бежит к самолету напрямик, по сугробам. Но ее крохотные, изящные башмачки оставляют следы огромные, мужские, восьмого или девятого номера…
"ЗИГ-Зауер" грохочет ей вслед. Через долю секунды к нему присоединяется пистолет Малиновски. Получи!!! За Фреда!!! Скалли стреляет в тело, в голову, в шею - должны же быть у твари уязвимые точки! Должны!!!
Она не промахивается. Но эффект нулевой. Бесформенная серая фигура - явно ставшая выше и шире, чем миниатюрная Ли Фей, бежит и бежит…