Инверсии - читать онлайн книгу. Автор: Иэн Бэнкс cтр.№ 92

Струи фонтана слегка журчали. Это был единственный звук в широком круговом пространстве. На гладком мраморе пола вблизи фонтана играли тени. ДеВар оглянулся, потом пошел вперед и по кругу.

Перед приподнятой чашей фонтана стояла на коленях госпожа Перрунд, медленно и методично моя руки. Ее здоровая рука терла и массировала усохшую, которая лежала под самой поверхностью воды, как конечность утонувшего ребенка.

На ней было красное платье из полупрозрачного материала, и свет, проникающий сквозь купол, падал на растрепанные светлые волосы, высвечивал под тонкой тканью плечи, груди и бедра. Она не подняла головы, когда из-за фонтана появился ДеВар, а только еще больше сосредоточилась на мытье рук. Наконец она решила, что хватит, и вытащила из воды искалеченную руку — та повисла вдоль тела, безжизненная, тонкая и бледная. Перрунд опустила полупрозрачный рукав, потом подняла глаза на ДеВара, который остановился от нее в двух шагах. Лицо его было страшным, бледным, исполненным ужаса.

Но она не произнесла ни слова, только неторопливо оглянулась на приоткрытую дверь — противоположную той, двойной, через которую вошел ДеВар.

ДеВар быстро подошел к этой двери, распахнул ее рукояткой своего меча и заглянул внутрь. Несколько мгновений он стоял неподвижно. Потом попятился, пока не стукнулся плечом в одну из колонн, поддерживающих крышу. Меч в его руке волочился чуть ли не по полу. Голова его поникла, подбородок уперся в грудь.

Перрунд посмотрела на него, потом отвернулась. Она все еще стояла на коленях, вытирая руки о тонкую материю платья и глядя на ребро фонтанной чаши на расстоянии ладони от ее глаз.

ДеВар мигом оказался близ нее со стороны искалеченной руки, его босая нога встала рядом с ее коленом. Меч медленно опустился на мраморное ребро фонтанной чаши и, царапнув каменную поверхность, соскользнул к носу Перрунд. Потом клинок сделал резкое движение вниз и прижался к ее подбородку. Перрунд кожей ощутила холод металла. Легкий нажим снизу, и ее голова стала подниматься, пока их с ДеВаром взгляды не встретились. Меч по-прежнему прижимался к ее горлу — холодный, тонкий, острый.

— Почему? — спросил он ее. Перрунд увидела слезы в его глазах.

— Месть, ДеВар, — спокойно сказала она. Она думала, что если сможет заговорить, то голос ее будет дрожать и срываться, и тут же придут рыдания, но голос ее звучал спокойно, без всякого надрыва.

— За что?

— За то, что он убил меня, мою семью, изнасиловал мою мать, моих сестер. — Ей показалось, что ее голос звучит гораздо спокойнее, чем голос ДеВара. По ее представлениям, она говорила убедительно, почти безучастно.

Он стоял, глядя на нее, с мокрым от слез лицом, грудь ходила ходуном под кое-как заправленной в штаны и до сих пор не застегнутой рубахой. Перрунд отметила, что меч у ее горла не шелохнулся.

— Это же была королевская армия, — сказал он, и в горле у него перехватило. Слезы бежали по щекам.

Она хотела покачать головой, хотя и опасалась, что малейшее движение может порезать ее кожу. Но потом она подумала, что, если ей повезет, он, так или иначе, скоро сделает это, а потому осторожно, но все же покачала головой. Давление меча на горло не уменьшилось, но кожа осталась целой.

— Нет, ДеВар. Это была не королевская армия. Это была его армия. И он сам. И его люди. Он и его закадычные дружки.

ДеВар смотрел на нее. Слезы текли уже не так обильно. Под подбородком на белой рубахе от них образовалось влажное пятно.

— Все было так, как я рассказала тебе, ДеВар, вот только насиловали и убивали не старые аристократы, все еще верные королю, а протектор и его друзья. УрЛейн убил меня, ДеВар. Я считала, что должна отплатить ему той же монетой. — Она широко раскрыла глаза и скосила их на меч. — Позволь мне попросить тебя сделать это одним ударом. Ведь мы когда-то были друзьями.

— Но ведь ты спасла его? — прокричал ДеВар. Его меч по-прежнему оставался недвижим.

— Таков был отданный мне приказ, ДеВар.

— Приказ? — В голосе его прозвучало недоумение.

— Когда с моим городом, моей семьей и мной случилось то, что случилось, я ушла прочь. Однажды ночью я набрела на лагерь и предложила себя солдатам в обмен на еду. И они по очереди владели мной, но мне было все равно, потому что я знала, что мертва. Но один из них оказался жесток — он хотел взять меня так, как я не хотела отдаваться. И тогда я обнаружила, что, если ты мертв, убивать легко. Я думаю, они убили бы меня, мстя за смерть этого солдата, все закончилось бы и, может, к лучшему для всех нас. Но меня не убили — меня увел их офицер. Меня доставили в крепость за границей Тассасена — во Внешний Гаспидус. В войске этом были люди Квиенса, но командовали ими прежние подданные короля. Там меня и обучили искусству шпионить и убивать. — Перрунд улыбнулась.

Она подумала, что будь она живой, коленки на холодном мраморном полу уже побаливали бы, но она была мертва, а потому коленки ныли у кого-то другого. Лицо ДеВара было мокрым от слез. Глаза его смотрели на Перрунд так, словно готовы были выкатиться из орбит.

— Но мне приказали не торопиться. И этот приказ отдал сам король Квиенс. УрЛейн должен был умереть, но не на вершине славы и могущества. Мне сказали: ты должна сделать все, что в твоих силах, чтобы он дожил до того дня, когда его постигнет полный крах. — Она улыбнулась едва заметной, робкой улыбкой и, чуть повернув голову, посмотрела на свою искалеченную руку. — И я сделала это и таким образом стала выше подозрений.

На лице ДеВара было выражение ужаса. Она подумала, что такие лица бывают у покойников, умерших в муках и отчаянии.

Она не видела, да и не хотела видеть лица УрЛейна. Лишь дождалась, когда он, получив известие, которое ей якобы только что сообщили, вызвав из комнаты, разразился рыданиями и упал лицом в подушку. Тогда она встала, подняла здоровой рукой тяжелую гагатовую вазу и обрушила на его череп. Рыдания прекратились. Он больше не шелохнулся, не произвел ни звука. Для вящей уверенности она полоснула его ножом по горлу, но сделала это, сидя на его спине, а потому лица так и не увидела.

— Значит, за всем этим стоял Квиенс, — сказал ДеВар. Голос его прозвучал сдавленно, словно холодный клинок прижимался к его, а не к ее горлу. — Война, отравление.

— Не знаю, ДеВар, но думаю, что так. — Она скосила взгляд на меч. — ДеВар. — Она посмотрела ему в глаза с мучительным, умоляющим выражением. — Я могу сказать тебе и еще кое-что. Яд принесли в больницу для бедных юродивые. Там я его и взяла. Никто не знал, что это такое и для чего предназначается. Если ты уже арестовал няньку, то вот и все участники заговора. Больше сказать нечего. — Она помолчала. — Я уже почти мертва, ДеВар. Пожалуйста, прошу тебя, доделай дело. Что-то я вдруг так устала. — Она расслабила мышцы, державшие ее голову, и подбородок опустился на клинок. Теперь вся тяжесть ее головы и воспоминаний в ней приходилась на клинок, а через него — на ДеВара.

Металлическое лезвие, уже нагретое, медленно отклонилось вниз, и ей пришлось напрячься, чтобы не упасть лицом на кромку фонтанной чаши. Она подняла глаза. ДеВар, чья голова была опущена на самую грудь, убирал меч в ножны.