Кукла - читать онлайн книгу. Автор: Дафна дю Морье cтр.№ 8

В жизни не встречал более порочного и злобного лица, мертвенно-пепельного, с зияющим кровавой раной развратным ртом. Тонкий нос с изогнутой линией ноздрей, узкие блестящие глаза, в которых застыла лютая ненависть. Казалось, эти ястребиные глаза прожигают насквозь. Прилизанные темные волосы зачесаны назад, оставляя открытым белый лоб.

Ухмыляющаяся физиономия гнусного сатира.

Вдруг я почувствовал странное разочарование, полную беспомощность от неспособности понять происходящее.

На стуле сидел не юноша, а кукла. До омерзения похожая на живого человека, с отчетливо выраженной грязной сущностью, но всего лишь кукла.

Да, кукла. На меня уставились бессмысленные глаза, губы растянулись в тупой сладострастной усмешке.

Я взглянул на Ребекку — все это время девушка пристально следила за мной.

— Не понимаю, — выдавил я, — что все это значит? Где вы достали эту омерзительную куклу? Хотели надо мной подшутить?

Голос прозвучал резко, на душе сделалось тревожно и холодно. В следующее мгновение комната погрузилась в темноту — Ребекка выключила светильник и обняла меня за шею. Наши губы слились в поцелуе.

— Хочешь, скажу, что люблю тебя? Хочешь? — прошептала она.

Меня будто обожгло горячей волной, и пол ушел из-под ног. Ребекка прильнула ко мне и стала целовать в шею, ее пальцы нежно гладили затылок. Потом руки пробежали по телу, словно изучая, и я не сопротивлялся. Она снова меня поцеловала — удивительное, опустошающее чувство, настоящее безумие, словно заглянул в глаза смерти.

Не знаю, сколько времени мы так стояли. Не помню ни слов, ни мыслей — только безмолвная темная комната, слабый огонек камина да глухие удары сердца. И голос, что-то напевающий на ухо… и Ребекка рядом… Ребекка… Пролетели часы, а может, годы, не могу сказать… но когда я поднял глаза, то встретился взглядом с проклятой куклой.

Она хитро поглядывала на меня, приподняв бровь, и уголок ярко-красного рта дергался в вероломной ухмылке. Хотелось наброситься на эту мерзость, размозжить отвратительную рожу, растоптать грязное тело, так похожее на человеческое. Ребекка совсем лишилась рассудка, если держит у себя подобную игрушку. Чем она руководствовалась и где отыскала уродца? Но она не стала отвечать на вопросы.

— Уходи, — приказала Ребекка и буквально силой выволокла меня из темной комнаты в пустую мастерскую. — Надо идти, — прошептала она. — Совсем забыла, час уже поздний.

Я попытался снова привлечь ее к себе и поцеловать. Конечно же, ей не хочется, чтобы я ушел.

— Завтра, — перебила она с раздражением. — Обещаю, завтра, а сейчас нет. Я устала и совсем запуталась. Неужели не видишь? Оставь меня сегодня в покое. Слишком много переживаний. Ничего не могу понять.

Ребекка нетерпеливо притопнула ногой. Она выглядела совсем больной, и, поняв, что уговоры бесполезны, я ушел. Наверное, проходил всю ночь, а где — не помню.

Над лесопарком Хэмпстед-Хит занялся серый рассвет, и свинцовое небо обрушилось на землю проливным дождем.

Я замерз, но мозг раскалился добела. В очередной раз понял: Ребекка опять лукавит. Ведь с самого первого поцелуя знал, что она лжет.

Сколько у нее было любовников? Пять, десять или двадцать? Количество не имеет значения. Я к их числу не принадлежал.

Нет, не принадлежал.

Не помню, как я оказался в Кэмден-Тауне. По улице с грохотом проезжали автобусы, все еще шел дождь, и мимо пробегали согнувшиеся под зонтами фигуры прохожих.

Я нашел такси и поехал домой. Не раздеваясь рухнул в кровать и погрузился в долгий сон. Когда проснулся, уже снова стемнело. Наверное, было часов шесть вечера. Помню, как машинально умылся и пошел по направлению к Блумсбери.

Поднялся наверх, позвонил в дверь.

Ребекка впустила меня, не сказав ни слова, и уселась перед керосиновой плиткой. Я сказал, что хочу стать ее любовником, но она не ответила. Ее глаза покраснели, а возле губ пролегли тоненькие бороздки. Я наклонился к Ребекке и хотел поцеловать, но она оттолкнула меня.

— Забудь, что случилось вчера вечером, — начала она скороговоркой. — Сегодня я понимаю, что совершила ошибку. Мне нездоровится, всю ночь провела без сна, так разволновалась и расстроилась. Оставь меня в покое.

Я попробовал сжать ее в объятиях, сломить непробиваемую холодность. С таким же успехом можно барабанить кулаком в железную дверь. Ребекка застыла в моих руках, словно неживая, губы ледяные. В отчаянии я отпустил ее.

Прошла еще одна неделя мучительных сомнений. Иногда Ребекка садилась в уголок и молчала, но временами я мог поклясться, что она меня любит. Прикасаться к себе не позволяла, говорила, что не в настроении и надо подождать, когда снова проснется желание. Неопределенность доставляла невыносимые страдания. За все это время Ребекка ни разу не упомянула Джулио, и мы больше не заходили в его комнату. Потом я стал спрашивать, что она сделала с куклой. Хотелось понять, что за всем этим кроется. Она отвечала уклончиво и сразу меняла тему беседы. Одним словом, вела себя невыносимо и доводила до бешенства.

И все же я не мог долго находиться вдали от Ребекки, без нее не было жизни.

Порой она казалась ласковой и нежной, усаживалась у моих ног и говорила о музыке и планах на будущее. И всегда была разной, менялась на глазах.

Я понимал безысходность и нелепость ситуации, но что оставалось делать? Эта женщина стала единственной страстью в жизни, настоящим наваждением.

Ну вот наконец я подошел к последнему вечеру, к финалу. Потом — катастрофа… провал… дьявольская бездна и опустошенность… полная безысходность.

Дайте сообразить, когда это случилось, в котором часу? Наверное, в семь или восемь. Не помню. Я уходил из квартиры Ребекки, и она проводила меня до дверей.

И вдруг обняла и поцеловала…

Представьте странников, бредущих по безводной пустыне, где безжалостное солнце изуродовало их до неузнаваемости, превратив в сморщенных, искореженных, почерневших от зноя чудовищ. С налитыми кровью глазами и прокушенными языками. И вот им на пути встречается источник.

Уж я-то знаю, как это бывает, потому что сам из их числа.

Посмейтесь над подобным сравнением, назовите меня сумасшедшим, но смеяться-то буду я.

На свете много женщин, только вы не целовали Ребекку и не сумеете понять.

Глупцы, так и не пробудившиеся ото сна и лишенные фантазии…

(Далее текст неразборчивый, и последующая четверть страницы состоит из обрывочных фраз и высказываний.)

Это была настоящая мука. Ребекка позволила себя целовать снова и снова. Я взял ее за подбородок и заглянул в глаза.

— Кто были твои любовники? И часто ты целовала их, как сейчас меня? Кто научил тебя так целоваться? Кто был самым первым? Признайся.

От бушующей в груди ярости глаза застилал туман, руки дрожали.