Алиби - надежда, алиби - любовь - читать онлайн книгу. Автор: Вера Колочкова cтр.№ 41

И вообще, какое ему до них дело, в конце концов? Ему надо вырвать из этого злополучного круга Мишку, увезти с собой в Мариуполь. Но как?

Давить на Мишку, конечно, нельзя. Бесполезно на нее давить. Наверное, придется звать на помощь отца с матерью. А что? Пусть приезжают. Пусть завалятся к Веселовым просить руки их дочери – такие простые, провинциальные, про их странный уклад ничего не знающие… И пусть попробует уважаемая Софья Михайловна им отказать! Вот что, что она будет им говорить? Что она такая вся неземная и малочеловеческая? И потому не желает счастья своей дочери?

Да. С родителями – это хороший выход. Не бывает безвыходных положений. Он обязательно, обязательно что-нибудь такое придумает…

Уже долго звонил телефон. Вставать не хотелось. Она лежала, слушала навязчиво-требовательные, даже какие-то хамские телефонные звонки, гадала, кто может так настойчиво звонить ранним утром. Оно, конечно, было не такое уж и раннее, но если учесть, что она легла спать в три часа ночи, да еще два часа плакала в подушку… А вдруг это Игорь? Вдруг он одумался и решил вернуться?

Подскочив с постели как ужаленная, она схватила телефонную трубку. Нет. Не Игорь. Зря вставала. Это всего лишь Дима, Мишкин приятель. Хороший, конечно, мальчик, но зачем будить в такую рань?

– Доброе утро, Софья Михайловна.

– Здравствуй, Димочка. А Мишель нет дома, она только вечером придет…

– Да, я знаю. Я, собственно, с вами хотел поговорить, Софья Михайловна! Даже не знаю, как сказать… Вы ведь в курсе, что мы решили пожениться? Мишель вам сказала?

Соня оторопела. Как – пожениться? Зачем? Как-то она вообще Мишкиного мальчика с этой стороны не рассматривала… И что нужно говорить в таких случаях?

– Нет, Дима, она мне ничего не говорила, я впервые об этом слышу. Погоди, ты же собирался домой уезжать? В этот, как его… В Мариуполь? Или передумал?

– Нет, не передумал. Мы же с Мишкой одновременно дипломы получаем, вот вместе и уедем ко мне домой. Там и свадьбу сыграем. Мои родители на днях сюда приезжают, хотят с вами познакомиться. Все обговорить… Ну, насчет свадьбы там и все такое прочее… Так мы к вам придем, Софья Михайловна? Вы не возражаете?

– Да, Дима, конечно… Конечно приходите… Только… Слишком уж неожиданно все это! И вообще… Я не готова к таким обстоятельствам, у нас тут семейные проблемы…

– Спасибо, Софья Михайловна. Мы придем. До свидания.

Соня положила трубку, села в кресло. Что ж это такое? Мишка уедет, бросит ее здесь одну? С Сашкой? С Машкой? Со всеми проблемами? Да нет, она не сможет, она не такая…

И сразу в ушах рефреном зазвучал Сашкин обвиняющий голос: «…Ты нас не любишь! Ты сделала нас заложниками своих комплексов…»

Снова зазвонил телефон. Соня вздрогнула – господи, чего еще от нее хотят?

С опаской взяла трубку. На сей раз звонила Сашка. Голос ее звучал веселой легкой скороговоркой, как будто и не было давеча меж ними никакой ночной ссоры.

– Мам, если ты сердишься, то извини, конечно, только у меня к тебе огромная просьба! Майя очень сильно заболела, может, ты съездишь к ней? Надо лекарства купить, жаропонижающее или еще какое-нибудь, я не знаю. Может, ей надо скорую вызвать. Я ну никак не смогу, у меня целый день занят. И продуктов купи каких-нибудь, хлеба, молока… Запиши адрес!

Соня автоматически порыскала глазами вокруг, ища, на чем записать, не сопротивляясь и не возражая, как робот, принявший программную установку. Она всегда терялась в такие минуты, когда получала чей-то категорический приказ. Да и Дима своим объявлением о сватовстве и приезде родителей совсем сбил ее с толку.

– Записала? – нетерпеливо переспросила на том конце трубки Сашка.

– Да, Саш…

– Ну, вот и хорошо! Ты прямо сейчас поезжай, ладно?

– Саш, но мне же Машку оставить не с кем!

– Так с собой возьми!

– Да? Ну хорошо…

Положив трубку, Соня сидела еще несколько минут, устраиваясь мыслями в странной Сашкиной просьбе. Просьба действительно была странной – даже имени Майи Сашка при матери никогда не произносила. Соня конечно же знала о существовании Сашкиной взрослой подруги, но относилась к этому знанию настороженно. Можно даже сказать, боязливо. Отстранялась от него, как от опасного фактора. Неуютно было анализировать этот фактор. Ну дружит девочка с женщиной, которая ей в матери годится, и пусть дружит, если ей так хочется. Мать-то у нее все равно одна…

И сейчас тоже – не хочется ничего анализировать. Надо просто съездить к этой самой Майе, и все. Отвезти лекарства и продукты. Надо умыться, собраться, покормить Машку и поехать. И вообще, полезно в ее нервном и неустойчивом положении совершать какие-то действия. Отвлечься надо. Просто выйти на улицу, наконец!

Машка спала крепко, будить ее совсем не хотелось. Она же простыла, Мишка вчера говорила! Вроде с вечера даже температура небольшая была… Нет, нельзя ее с собой тащить, придется одну дома оставить. И Нади с Лизкой, как назло, дома нет. Они на выходные всегда в деревню к родственникам уезжают.

– Машенька, проснись на минутку…

– М-м-м? – слегка скривилось в полусне ее бледное личико.

– Я ненадолго уйду, а ты поспи еще, ладно? Там на столе булочки есть и молоко. Поешь, когда встанешь. Никому не открывай. Я скоро.

Снова промычав, Машка перевернулась на другой бок, заснула. Наскоро умывшись и одевшись, Соня тихо закрыла дверь, вышла из дому. Судя по записанному на бумажке адресу, ехать ей предстояло долго, на другой конец города, с двумя пересадками.

Общественный транспорт она ненавидела со всей страстью души. Всегда ходила пешком или приспосабливала для путешествий мужнин жигуленок. А общественный транспорт – это ж как адова сковородка! Суетливая толкотня злых людей, одетых в дешевые пуховики, грубые джинсовые подделки и кожзаменитель. Зато каждый из них считает своим долгом, оказавшись в общественном транспорте, достать «из широких штанов» свой мобильник, непременный атрибут сопричастности к мировой цивилизации. Как вот эта девчонка вполне поселкового вида, пристроившаяся прямо у нее за спиной в переполненном автобусе.

– А чё ты? Ну, говори, говори… Да не, у меня безлимитка, я трепаться сколько угодно могу. Да не, в автобусе еду. А чё еще делать-то?

От чавкающего жвачкой голоса за спиной Соню передернуло. Вот у девчонки заботушка – безлимитка зазря простаивает, а поговорить особо и не о чем. И атрибут сопричастности от бездуховности никак не спасает.

Нет, все-таки хорошо, что она, Соня, другая. Что не живет среди них. Таких. Спасибо «врожденным признакам чрезмерно выраженной интроверсии». А с другой стороны – очень уж плохую шутку они с ней сыграли, эти признаки. Мужа-добытчика проворонила. Доброго, любящего, преданного. Забылась там, замечталась, зачиталась-загулялась в своей интроверсии…