Фавориты Фортуны - читать онлайн книгу. Автор: Колин Маккалоу cтр.№ 262

Хотя Цезарь по природе или наклонностям не был сторонником сверхконсервативных сенаторов, таких как Катул и Лукулл, тем не менее он имел причину быть благодарным Лукуллу. Он получил письмо от царицы Вифинии Орадалтис.

Моя дочь вернулась домой, Цезарь. Я уверена, ты знаешь, что Луций Лициний Лукулл добился больших успехов в войне против царя Митридата и что вот уже год он проводит кампанию в самом Понте. Среди многих крепостей Митридата Кабейра всегда считалась самой неприступной. Но в этом году она сдалась Лукуллу, который обнаружил в ней ужасные вещи. Подземные тюрьмы полны политических узников и потенциально опасных родственников, которых пытали или использовали как подопытных в экспериментах царя с ядами. Я не буду больше говорить о таких отвратительных вещах. Я слишком счастлива.

Среди женщин, которых Лукулл нашел в резиденции, оказалась Низа. Она находилась там двадцать лет и вернулась шестидесятилетней. Но Митридат обращался с ней хорошо — в меру своих способностей неплохо относиться к людям. Ее содержали вместе с небольшой группой второстепенных жен и наложниц. Митридат запер там и некоторых из своих сестер, чтобы они не вышли замуж или не нашли способа иметь детей, так что у моей бедной девочки была отменная компания старых дев. Кстати, у царя обнаружилось чрезвычайно много жен! Так что те, которые очутились в Кабейре, в течение многих лет влекли жалкое существование настоящих старых дев.

Когда Лукулл открыл их тюрьму, он проявил к бедняжкам истинную доброту и позаботился, чтобы никого из них не обидели. Как говорит Низа, он вел себя с ними, как Александр Великий с матерью, женами и гаремом царя Дария. Не сомневаюсь, что Лукулл послал понтийских женщин в Киммерию, к своему союзнику, сыну Митридата по имени Махарес.

Низу он освободил, как только узнал, кто она. Но более того, Цезарь. Он дал ей золото и подарки и отослал ко мне в сопровождении солдат, с которых взял клятву, что они будут относиться к ней с почтением. Можешь себе представить удовольствие этой уже старой женщины, которая никогда не была красивой? Она могла путешествовать свободной, как птица!

О, снова ее увидеть, мою девочку! Я ничего не знала, пока она не переступила порог моей виллы в Ребе, сияющая, как юная девушка! Она была так счастлива! Мое последнее желание осуществилось, ко мне вернулась моя дочь.

Она вернулась как раз вовремя. Мой дорогой старый песик Сулла умер от старости за месяц до ее приезда, и я очень горевала. Слуги пытались убедить меня взять другую собачку, но ты же знаешь, как это трудно. Все время думаешь, какой он был особенный, как умел выполнять много смешных трюков, какое место занимал в нашей семье. И кажется таким предательством — похоронить его и сразу же приобрести другое существо и положить его в корзинку Суллы. Я не говорю, что так делать нельзя, но должно пройти какое-то время, прежде чем новое животное займет свое место в моей жизни. И я очень боюсь, что умру, прежде чем новый любимец станет своего рода личностью.

А сейчас умирать не стоит! Низа плакала, конечно, узнав, что ее отец скончался. Но мы теперь живем здесь с ней в таком согласии, нам так хорошо — мы обе ловим рыбу на удочку с пирса и ходим в деревню на прогулку. Лукулл приглашал нас пожить во дворце в Никомедии, но мы решили остаться здесь. И теперь у нас есть очень хороший щенок по имени Лукулл.

Пожалуйста, Цезарь, постарайся найти время, чтобы опять попутешествовать по Востоку! Я бы очень хотела, чтобы ты познакомился с Низой, и я очень скучаю по тебе.

* * *

К плебейскому трибуну прошлого года Марку Лоллию Паликану обратились делегаты со всех городов Сицилии, кроме Сиракуз и Мессаны, с просьбой выдвинуть обвинение против Гая Верреса. Но Паликан адресовал их к Помпею, который, в свою очередь, отправил их к Марку Туллию Цицерону как идеальному человеку для такого рода работы.

Веррес уехал в Сицилию губернатором после того, как истек срок его преторства, и — в большей мере благодаря Спартаку — оставался там губернатором три года. Он только что вернулся в Рим, когда сицилийская делегация разыскала Цицерона. И Помпей, и Паликан были лично заинтересованы в этом деле: Паликан помог некоторым своим клиентам, когда Веррес обвинил их, а Помпей на Сицилии во время ее оккупации от имени Суллы собрал значительное количество клиентов.

Цицерон был в Лилибее квестором при Сексте Педуцее — за год до того, как на Сицилию прибыл губернатором Веррес. Марк Туллий просто влюбился в этот остров. Не говоря уже о том, что приобрел там неплохую свиту клиентов. И все же, когда сицилийцы явились к нему, он отказался.

— Я никогда не обвиняю, — сказал он, — я защищаю.

— Но тебя рекомендовал Гней Помпей Магн! Он сказал, что ты единственный человек, который может выиграть дело. Пожалуйста, умоляем тебя, нарушь свое правило и обвини Гая Верреса! Если мы не одержим верх, Сицилия может восстать против Рима!

— Он ведь буквально изнасиловал Сицилию, да? — прямо поставил вопрос Цицерон.

— Да, вот именно изнасиловал. Но, изнасиловав, Марк Туллий, он потом расчленил Сицилию. У нас ничего не осталось! Все наши произведения искусства исчезли из храмов, похищены картины и статуи и даже ценности частных владельцев. Что мы можем сказать о человеке, который имел безрассудство фактически обратить в рабство свободную женщину за ее умение ткать гобелены? Веррес заставил ее держать целую фабрику, работающую на него! Он присвоил деньги, которые дала ему казна Рима, чтобы закупить зерно, а потом реквизировал зерно у тех, кто его выращивал, не заплатив ни гроша! Он крал фермы, поместья, даже наследства. Список бесконечный!

Этот каталог вероломства поразил Цицерона, но он все равно покачал головой.

— Простите, но я не обвинитель.

Глава делегации тяжело вздохнул.

— Ну что ж, тогда мы возвращаемся домой. Мы думали, что человек, так хорошо знающий историю Сицилии и потративший много сил на поиски места, где находится могила Архимеда, поймет наше положение и поможет. Но тебе уже перестала нравиться Сицилия. Ясно, что ты не ценишь Гнея Помпея так, как он ценит тебя.

Напомнить о Помпее и о знаменитой своей удаче — а он действительно нашел утерянную могилу Архимеда около города Сиракузы — было для Цицерона слишком. По мнению Цицерона, обвинение — это напрасная трата его таланта, ибо плата (очень незаконная) была всегда намного меньше, чем стимул, предлагаемый каким-нибудь перепуганным экс-губернатором или публиканом, которому грозит потерять все. Обвинять непопулярно. Обвинителя всегда считали кем-то неприятным, предназначенным превратить в руины жизнь какого-нибудь несчастного. В то время как защитник, который спасает этого несчастного, выглядит популярным героем. И совершенно безразлично, что большинство этих «несчастных» были коварные, алчные и в высшей степени виновные люди. Любая угроза возможности человека прожить так, как он хочет, считалась посягательством на его личные права.

Цицерон вздохнул.

— Хорошо, хорошо, я возьмусь! — сказал он. — Но вы должны помнить, что защитники выступают после обвинителя, так что к тому времени, как присяжным предоставят право вынести приговор, они начисто забывают все, что сказал обвинитель. Вы также должны помнить, что у Гая Верреса очень важные связи. Его жена — Цецилия Метелла, а человек, который должен был стать консулом в этом году, — его шурин. У него еще есть шурин, который сейчас является губернатором Сицилии. От них вы помощи не ждите. И каждый из Цецилиев Метеллов будет на его стороне. Если я начну обвинять, тогда Квинт Гортензий будет защищать, а другие адвокаты, почти такие же известные, присоединятся к нему. Да, я сказал, что возьмусь за это дело. Но это не значит, что я выиграю его.