Убийца поневоле - читать онлайн книгу. Автор: Александра Маринина cтр.№ 52

И снова молчание было ей ответом.

«Все, больше я ничего сделать не могу. Если он и сейчас не дрогнет, то это безнадежно. Придется ждать, следить за ним и арестовывать в момент покушения. Ерохина мы, может быть, и спасем, а генерала ждет тюрьма. Но бог свидетель, как же мне этого не хочется!»

Наконец Вакар прервал паузу:

– Правильно ли я вас понял, что у вас нет никаких официальных доказательств моей причастности к тем трем убийствам?

– Правильно.

– И точно так же у вас нет никаких доказательств того, что я якобы собираюсь убить Игоря Ерохина?

– Никаких, – снова подтвердила она.

– Мои слова в разговоре с вами могут быть истолкованы как признание?

– Для меня лично – да. Но больше ни для кого.

– Почему?

– Потому что я могу кому угодно рассказывать, что вы мне признались в трех убийствах и в намерении совершить четвертое, а вы потом скажете, что пошутили. Вот и все. Прямых доказательств нет. Ваше признание должно быть написано и подписано вами, тогда оно имеет силу доказательства. Все остальное – разговоры на скамеечке.

– Я не признавался вам в трех убийствах, не передергивайте.

– Ну вот видите, как все просто, – вымученно засмеялась Настя. – Вы отказались от своих слов, и этого достаточно. Знаете ли, даже на суде очень часто подсудимые отказываются от своих показаний, которые официально давали на предварительном следствии. Отказываются, и все тут.

– И чем они это объясняют? – заинтересовался Вакар.

– Да кто чем. Их били, их обманули, их вынудили дать такие показания, пообещав что-нибудь взамен, или они не поняли вопрос, или у них болел живот вместе с головой и левой пяткой. Всего не перечесть.

– Подводя итог, могу ли я считать, что у вас против меня на самом деле ничего нет?

– Можете. Вы можете так считать, – очень тихо и очень внятно ответила Настя, чувствуя, как рушится ее последняя надежда. Она сделала ставку на прямой и честный характер генерала, ни разу не солгала ему, ни разу не блефовала, не пыталась напугать его ворохом якобы имеющихся у нее доказательств. Она хотела выменять у него показания против Ерохина на возможность не совершать четвертого убийства и остаться безнаказанным. У нее ничего не вышло. Она просчиталась. Он все равно будет пытаться убить Игоря. И пойдет в тюрьму.

– Спасибо, – холодно сказал Владимир Вакар. – С вашего позволения, мне пора. Я должен ехать на работу.

– Всего доброго, – попрощалась с ним Настя, стараясь скрыть дрожь в голосе.

Он вышел из машины, сияя генеральскими звездами и орденскими планками. Форма необыкновенно шла ему.

Войдя в здание станции метро «Таганская», он поискал глазами дверь, над которой было написано «Милиция», и без колебаний вошел туда. В помещении находились трое милиционеров, машинально вскочивших при виде генерала.

– Здравия желаю! – нестройно поприветствовали они Вакара.

– Добрый день, – не по-уставному откликнулся он. – Я хотел узнать, где похоронен ваш товарищ Константин Малушкин.

Один из сержантов уже открыл было рот, чтобы задать сакраментальный вопрос: «А зачем вам?», но осекся под ледяным взглядом человека в генеральской форме. Вместо этого он спросил:

– А вы знали Костю?

Генерал не счел нужным отвечать на вопрос. Он молча перевел взгляд на лейтенанта, самого старшего из них по возрасту.

– Так я могу узнать?

– В Кунцеве, товарищ генерал, – быстро ответил лейтенант, не выдержавший льющегося из глаз генерала холода.

– Благодарю вас, лейтенант.

Вакар четко повернулся и вышел из помещения.

Через сорок минут он подъехал к кладбищу, купил у входа цветы и подошел к церкви, где стояла маленькая сгорбленная старушонка.

– Здравствуй, мать, – тепло улыбнулся он старушке.

– Здравствуй, сынок.

– Не подскажешь, где могила милиционера? С месяц назад хоронили.

– Кости-то? А вон по левому ряду до конца, потом свернешь направо, там увидишь.

– Не заблужусь? Я тут у вас в первый раз.

– Не, сынок, ты сразу увидишь, там больше всего цветов. Видно, хороший был мальчонка Костя этот, дня не проходит, чтобы молодые к нему не пришли. У кого столько друзей, тому и помирать не страшно, верно, сынок? – прошамкала старушка.

– Отчего же? Помирать всегда страшно, – возразил генерал.

– Так ведь все там будем. А каково умирать, когда знаешь, что о тебе ни одна собака не вспомнит и не пожалеет? А про Костю вона сколько народу помнит, значит, он еще долго на этом свете будет. Так что, значит, по левому ряду до конца и направо. Где цветов много, там и Костя.

– Спасибо, мать.

Могилу Малушкина он действительно нашел легко. Но, не дойдя до нее, остановился, потому что перед ней стояли мальчики, Костины братья. Вакар посмотрел на их лица и все понял. То, о чем вчера пыталась рассказать ему эта женщина из уголовного розыска, вдруг сегодня открылось Владимиру Сергеевичу во всей безжалостной наготе. Дети не должны быть жестокими, дети не должны ненавидеть, иначе, став взрослыми, они не смогут любить. Жажда мести иссушает душу, выжигает ее дотла, и уже никогда ни один росток не пробьется сквозь толстый слой пепла. Эти дети вырастут и захотят отомстить, если этого не сделает сейчас государство. Они причинят кому-то боль и в свою очередь станут для кого-то объектом возмездия. И так без конца… Насилие порождает насилие, боль порождает боль, месть порождает только месть.

Он молча подошел к могиле, положил цветы, коротко кивнул братьям и ушел, не сказав ни слова.

Квартира, в которой временно жила Даша Сундиева, была маленькой и неухоженной, но девушка за время своего вынужденного заточения ухитрилась привести ее в божеский вид и даже создать некое подобие уюта. Она до полной прозрачности отмыла оконные стекла, отчистила с порошком кафельное покрытие в ванной, туалете и на кухне, выстирала и выгладила все шторы, выбрала из разрозненных предметов посуды и безделушек самые приличные и поставила их на открытые полки, вымыла мыльным раствором плафоны на светильниках. В конце концов ее временное жилище стало выглядеть вполне приемлемо. Но для нее это был райский уголок, потому что здесь она могла в любое время встречаться с Сашей и не зависеть от деликатности его друзей.

Саша заметно переменился после разговора с сестрой. Конечно, Даша очень нравилась ему, более того, он был влюблен в нее, как верно заметила сама Настя, по уши. Но как человек, раз и навсегда решивший, что взаимной любви ему на роду не написано, он вел себя сдержанно, ничего не выяснял и не обещал, о будущем не заговаривал и ласковых слов не произносил. Даша, однако, будто бы и не замечала его сдержанности и холодности, не стесняясь, говорила ему о своей любви, ластилась и преданно заглядывала в глаза. Честно говоря, Александр, не привыкший к открытым проявлениям чувств, считал свою подругу несколько глуповатой. И только после мини-скандала, который устроила ему единокровная сестрица Анастасия, он очухался и вроде бы прозрел. И то, что еще вчера казалось ему проявлением детской непосредственности и глуповатости, сегодня вдруг обрело черты совершенно иные. Черт возьми, Дашка любила его! Его, которого в детстве дразнили белесым крысенком и бледной спирохетой. Господи, да за что же ему такое счастье?