Убийца поневоле - читать онлайн книгу. Автор: Александра Маринина cтр.№ 36

Все они жили рядом, в десяти минутах ходьбы друг от друга. Пройдя мимо дома, где жил Юра Орешкин, Игорь свернул за угол, пересек сквер и через несколько минут уже поднимался в квартиру Закушняка. Дверь открыла древняя старуха, Колькина бабка. Ерохин удивился, что она еще жи-ва. Когда они были пацанами, бабка была ужасно старая, сухонькая, морщинистая, подслеповатая. Странно, но и сейчас она была в точности такая же.

– Здравствуйте, бабуля, – бодро крикнул Игорь. – Вы меня не помните?

– Не кричи, сынок, – неожиданно спокойным и совсем не старым голосом ответила старуха, – я слепая, но слышу хорошо. Тебе чего?

– Я Игорь Ерохин, помните меня? Мы с Николаем в одном классе учились.

– Помню я тебя, Игорь Ерохин, помню. Так чего ты хочешь-то?

– Мне бы Николая, – попросил он, почему-то вмиг оробев. Он никак не ожидал, что бабка хорошо слышит, да вдобавок еще помнит его.

Бабка помолчала, потом сказала тихую непонятную фразу:

– Мне бы тоже.

– А что, он не живет здесь? Переехал?

– Переехал, – вздохнула старуха. – Далеко переехал.

– Адрес не дадите?

Она повернулась и молча ушла в глубь квартиры. Ерохин остался стоять на пороге, не решаясь ни окликнуть ее, ни пройти за ней. Через минуту бабка вернулась, Игорю показалось, что она отирает глаза платочком.

– Зачем тебе Николай? – спросила она требовательно.

– Повидаться хотел. А что, нельзя? Друзьями были все-таки.

– Успеешь еще повидаться-то, туда спешить не надо. Придет время – повидаешься, – грустно сказала старуха.

– Он что, в тюрьме?

– Хорошо бы, коли так. Только нету его там. На том свете Николай, – тихо ответила бабка и заплакала. – Убили его в прошлом году.

– Кто? – спросил он, судорожно сглотнув. В горле стало сухо, и снова начали неметь ноги.

– Кто ж знает, – она горько вздохнула. – Шпаной был, шпаной и остался. Следователь говорил, он деньги у кого-то вымогал, их много было, группа целая. Чего-то все делили, делили, не то рынок какой-то, не то магазин, я не поняла. Да какая разница, кто его убил? Нету его больше, вот что главное. А почему да отчего – на то воля божья. Ты ступай, сынок, не трави мне душу.

Пройдя еще квартал и подходя к дому, где когда-то жил с родителями Равиль Габдрахманов, Игорь понял, что боится. Юрка Орешкин – алкаш, с ним все понятно. Колька Закушняк – рэкетир, его смерть неумолимо вытекала из его образа жизни, помноженного на глупую безалаберную голову. Если сейчас окажется, что Равиль жив-здоров, значит, ничего страшного. Все еще, может быть, обойдется. Все может оказаться случайностью, диким совпадением. Господи, сделай так, чтобы Равиль был жив!

На звонок в квартиру никто Игорю не открыл. Он постоял еще немного, потом позвонил к соседям. В одной из квартир ему открыла девочка в школьной форме. Одна нога ее была в сапожке, другая – в домашней тапочке, видно, она только-только пришла из школы.

– Здравствуй, сестренка, – приветливо улыбнулся Игорь. – Ты не знаешь, Габдрахмановы в сорок второй квартире живут?

– Нет, – покачала головой девочка, пыхтя над сапожком, у которого заело «молнию». – В сорок второй живут Петриченко, у них сын на два класса старше меня, он меня по утрам в школу водит. А вы дяди Равиля друг, да?

– Точно, сестренка, ну и умница же ты, – отчего-то обрадовался Ерохин. – А где он?

– Они переехали. Дядя Равиль женился на Розе, и тогда они разменялись.

– Чего они сделали? – не понял Игорь.

– Разменяли квартиру, чтобы молодые жили отдельно.

Девочка с деловым видом повторяла слова и фразы, услышанные от взрослых, но делала это так естественно, словно сама была обладателем всей информации о жильцах дома и всего квартала.

– Погоди, ты так застежку сломаешь, – рассмеялся Игорь, глядя на девочку. – Давай я тебе помогу.

Он присел на корточки и ловко расстегнул «молнию».

– А кто такая Роза? – спросил он.

– Роза – дочка тети Нурии и дяди Шуры-татарина. Вы что, Розу не знаете? Ее весь дом знает. Она бездомных собак прикармливала. Такая добрая, прямо золотое сердце.

Игорь прыснул. В устах девчушки это звучало ужасно смешно. Конечно же, он прекрасно помнил и дядю Шуру-татарина, и его дочку. На самом деле его звали Шарафетдином, но соседи быстро сократили неудобное для произношения имя до привычного русского Шуры. Он был мастером на все руки и человеком безотказным, помогал соседям всегда и с удовольствием, поэтому во всем огромном многоквартирном доме не нашлось бы ни одного человека, не знающего, кто такой Шура-татарин. У него была тихая вечно беременная жена Нурия и куча детей, самой младшей из которых и была Роза, обожавшая животных, выхаживавшая больных птиц и прикармливавшая бездомных собак и кошек. Роза была на два года младше Равиля, и сколько Игорь его знал, столько слышал о том, что дети из двух татарских семей «жених и невеста». На самом же деле Равиль обратил на девочку внимание только после специнтерната, когда ему было семнадцать, а ей – пятнадцать.

– А ты случайно не знаешь адрес Равиля? – спросил Игорь словоохотливую малышку.

– Нет. Папа знает, но он вечером придет. Вы приходите вечером, папа вам скажет.

– Приду, – кивнул Игорь. – Спасибо тебе, сестренка.

– Пожалуйста, – важно и с достоинством ответила девочка.

И снова Игорю Ерохину пришлось провести бессонную ночь. Вчера вечером он вернулся в дом, где жила забавная словоохотливая девчушка, и узнал у ее родителей новый адрес, правда, не Равиля, а родителей Розы. Оказалось, в многоступенчатом обмене с целью отделить молодых участвовали обе семьи, получив в результате из двух трехкомнатных квартир три двухкомнатные. Но Шура-татарин, много лет проживший бок о бок со своими соседями, на прощание всем оставил свой новый адрес и наказал в случае каких-либо поломок или неисправностей обращаться только к нему.

Ехать к родителям Розы было поздновато, и Игорь отложил визит на следующий день, проведя ночь без сна и перебирая в уме возможные объяснения тому странному факту, что двое из четверых погибли, а отец мальчика несколько раз попался Игорю на глаза. Иногда ему удавалось придумать очень правдоподобную версию, и он на несколько минут успокаивался и с облегчением вздыхал. Но мысли по-прежнему лезли в голову, и вот уже только что придуманное объяснение казалось притянутым за уши, искусственным и глупым, а ТО, другое объяснение, лежащее на поверхности, – единственно правильным. Но верить в это не хотелось, и Игорь вновь и вновь представлял себе, как завтра найдет Равиля, как расскажет ему обо всем, как они вместе посмеются над его страхами.