Настя спустилась по лестнице к служебному входу, ведущему во
двор, и села в машину с синей полосой и надписью красными буквами «медслужба».
Таких машин во дворе стояло по меньшей мере еще три, и скоро
в каждую из них сядут точно такие же женщины в белых халатах, с болтающимися на
шее фонендоскопами и медицинскими картами в руках – врачи, выезжающие по
вызовам на дом.
Сидевший за рулем Чернышев взглянул на Настю и рассмеялся.
– Ты что? – удивилась она. – Что-нибудь не так?
– Увидел тебя с накрашенными глазами и вспомнил, как ты
от Кирюши удирала, когда брали Галла. Я тебя с тех пор ни разу не видел с
макияжем. Знаешь, а ты очень хорошенькая, когда накрасишься.
– Да ну? – скептически бросила она.
– Честное слово. Даже красивая. И чего бы тебе каждый
день такой не быть? Нам, мужикам, на радость, твоему самолюбию на потеху. Лень
одолела?
– Угу, – промычала Настя, пристраивая на коленях кипу
бутафорских медицинских карт. – Лень одолела, ваши мужицкие радости меня не
волнуют, а самолюбия у меня просто нет. Ты выяснил, как туда ехать?
Андрей не ответил, осторожно выезжая из подворотни на
оживленное шоссе.
– Почему ты мне не перезвонила вчера вечером? – спросил
он. – Я же оставлял твоему Леше телефон и просил, чтобы ты обязательно
перезвонила.
– Я очень поздно пришла, а у тебя сынишка маленький,
боялась разбудить. Что-то случилось?
– Случилось. Бывший следователь Григорий Федорович
Смелков живет теперь под Дмитровом, и мы с тобой едем туда по шоссе вдоль
Савеловской железной дороги.
Аккуратно сложенная стопка карт посыпалась с Настиных колен
на пол.
– Попали, – еле слышно выдохнула она немеющими губами.
– Пока не в «десятку», но куда-то очень близко. Наконец-то! Даже не верится.
– Может, ты мне объяснишь, как нам это удалось?
– Сама не знаю. Интуиция, наверное. Помнишь, я спросила
тебя, чем зарабатывала на жизнь мать Ереминой?
– Я тебе ответил, что она была портнихой.
– Вот-вот. Я все пыталась понять, почему на рисунке
Карташова скрипичный ключ салатного цвета. Что может быть в домашнем обиходе
такое, чем можно нарисовать светло-зеленый ключ?
– И что же?
– Мелок. Обыкновенный цветной мелок из обыкновенного
набора, который продавался во всех канцелярских магазинах. Такой набор есть у
каждой портнихи, мелками пользуются для раскроя тканей. Тогда я поехала в архив
сама и своими глазами прочитала уголовное дело по обвинению Ереминой-старшей.
Странное это дело, Андрюша. Я такие дела называю учебными.
– Почему?
– А оно гладкое, как методическое пособие для
следователя. Все документы выполнены идеально, все подшито в хронологическом
порядке, протоколы отпечатаны на машинке, чтобы читать было удобно, чтобы глаз
ни за что не зацепился. Не уголовное дело, а игрушечка, рождественский подарок
в нарядной упаковке. Настоящие дела такими не бывают.
– А ты не преувеличиваешь? Я ведь тоже читал дело, но
ничего такого мне в глаза не бросилось.
– Так ведь ты не дело читал, а высматривал в нем
полезную для нас информацию. Поэтому и внимания не обратил на качество самих
документов.
Некоторое время они ехали молча.
– Ты договорился с Карташовым?
– Да, он будет ждать нас в Водниках, у яхт-клуба.
– Я прошу тебя, Андрюша, будь целый день на виду. Лучше
всего покрутись у нас на Петровке.
– Не маленький, сам сообразил.
– Я опять пытаюсь руководить? – смутилась Настя. –
Извини, пожалуйста.
Возле яхт-клуба она пересела в машину к Борису Карташову.
Андрей отогнал «жигули» с надписью «медслужба» к местному отделению милиции и
на электричке вернулся в Москву.
Из автомобиля, припаркованного неподалеку от поликлиники
ГУВД, вышел молодой мужчина приятной наружности: Предъявив вахтеру пропуск, он
уверенно взбежал по ступенькам и подошел к регистратуре.
– Здравствуйте, Галочка, – обратился он к девушке-регистратору.
Та расплылась в улыбке, увидев знакомого.
– Здравствуйте! Что случилось? Заболели? – сочувственно
спросила она.
– Ни в коем случае. Коллегу разыскиваю, Каменскую
Анастасию Павловну.
Она мне позарез нужна, а на работе сказали, что она проходит
диспансеризацию. Я, конечно, грешным делом, думаю, что на самом деле она на
свидание побежала, но на всякий случай решил к вам заскочить. А вдруг да
повезет!
– Как, вы сказали, фамилия?
– Каменская А. П.
– Сейчас посмотрю.
Девушка скрылась между длинными высокими стеллажами.
– Карты нет, – сообщила она, возвращаясь к окошку. –
Значит, ваша Каменская где-то здесь.
– А где мне ее искать, не подскажете?
– Спросите в диспансерном, 302-й кабинет. Они вам точно
скажут.
– Галочка, я ваш должник!
Мужчина отошел от регистратуры, постоял несколько секунд
возле гардероба, нашел глазами ярко-красную куртку и направился по лестнице на
третий этаж.
Дверь 302-го кабинета была распахнута настежь. В коридоре
возле включенного телевизора сидели люди с медицинскими картами в руках.
Мужчина заглянул в кабинет.
– Здравствуйте, я из МУРа, из отдела Гордеева.
– Вы на диспансеризацию? – откликнулась симпатичная
толстушка, что-то искавшая в картотеке.
– Не совсем. Мне начальник велел проверить, была ли у
вас сегодня Каменская Анастасия Павловна. Она у нас часто на работе
отсутствует, говорит, что ходит в поликлинику. Ну вот начальник и решил, сами
понимаете…
– Каменская? – толстушка сосредоточенно наморщила лоб.
– Не помню.
– Была, была, – раздался из другого угла комнаты
звонкий голосок, принадлежащий молоденькой медсестре с рыжей челочкой. –
Помнишь, мы еще удивлялись, что она – майор, а выглядит лет на двадцать пять.
– Ах, эта, – заулыбалась толстушка, – конечно, помню.
Такая стройная блондинка, да?
– Да-да, это она. Ну, спасибо, красавицы. Теперь можно
с чистой совестью доложить начальнику, что Каменская не прогуливает. Кстати,
сколько нужно времени, чтобы пройти всех врачей? Часа два?
– Что вы, придется целый день потратить. У нас в каждый
кабинет огромные очереди.
Еще немного поболтав с девушками из диспансерного отделения,
мужчина распрощался. К выходу он шел не оглядываясь, поэтому не заметил, что в
спину ему смотрят чьи-то внимательные глаза.
– Он сказал, что работает в вашем отделе. Среднего
роста, волосы темные густые, плечи узкие. Лицо правильное, красивое, на правом
ухе дефект мочки. Голос звучный, высокий.