Рождение гигантов - читать онлайн книгу. Автор: Николай Басов cтр.№ 23

Поэтому, подумав с Евой на пару, Рост и забрался в Гулливера, который ему заметно обрадовался, и отправился через весь континент на помощь кораблю, как и Ева, вечером того же дня, когда они получили это известие, улетела в своем птерозавре предположительно в том же направлении. Первые дни своего похода Ростик пытался ее выискать, но потом отказался от желания непременно увидеть ее, реющую в поднебесье. Все равно у него ничего из этого не выходило, а переход по болотам требовал постоянного внимания и собранности.

Путь Ростик выбрал немного наискось, не к реке, которая пробила свой проход в южной горной гряде, а в обход, сильно забирая к западу, к лесу южных дваров, где он когда-то разведывал с Ладой дорогу для каравана пурпурных. Почему-то этот путь казался ему более безопасным, и еще он надеялся разобраться в особенностях тех мест, например, в разворачивании пространства.

Но с этой загадкой он не справился, потому что даже с изощренным и высокоточным чутьем Гулливера никаких ненормальностей не обнаружил, зато, когда вышел на плато у подножия южных гор, они славно попировали. Пищи, с точки зрения гиганта, тут было едва ли не больше, чем в Водном мире, и хотя она отличалась большей прытью, Гулливера это только позабавило. Загоняя очередное стадо зверей, смахивающих на южноамериканских бизонов, он на бегу выбирал самых аппетитных, и лишь потом на рывке догонял этих явно не медлительных тварей.

В общем, это было странное путешествие. Гигант был и носителем хрупкого человечка, и его подчиненным, и его воспитателем, включив его в себя таким образом, что даже во сне Ростик не слишком-то понимал, где его чувства и мысли перетекают в ощущения и впечатления того сгустка энергии и силы, каким был Гулливер. Иногда ему, чтобы окончательно не заблудиться в этих дебрях, приходилось даже вспоминать что-то сугубо человеческое, например, таблицу перевода двадцатичетырехчасовой шкалы времени в двадцатичасовую, некогда предложенную Перегудой для Полдневья. Ту самую таблицу, которую он пытался выучить уже много лет и с которой у него случались самые дикие ошибки и просчеты.

На плато, которое предшествовало озеру, он повстречал наконец Еву в птерозавре. Она объявилась ночью, каким-то чудом разглядев, как Гулливер уютно сидит на верхушке холма, заросшего сухим кустарником. Она спикировала и заорала, да так, что даже ее прежние «заводские» вопли показались мирными и мелодичными.

Рост проснулся сразу, Гулливер, изрядно насытившийся предыдущим вечером, поднялся лишь после того, как человек заставил его принять вертикальное положение. А Рост уже подстраивался к его умению видеть в темноте. И тут случилась совсем уж невероятная вещь, Ева без малейшего труда заговорила с ним, причем не образами или ощущениями, как Рост привык общаться с Гулливером, а словами, которые можно было даже записать.

– Почему так долго? Вы шли недели две, если правильно посчитать.

– Мы не долго, мы спешили.

Ева подлетела ближе, и в сознании Роста снова прозвучало:

– Я тут сражаюсь, как ведьма, а помощи… – Дальше шло что-то неразборчивое, возможно, прекрасная дева ругалась.

Рост направил Гулливера к озеру, которое сильно пахло водой, хотя еще находилось в сотне километров, примерно в двух третях суточного перехода. Попутно он пробовал было раздумывать над их возможностью переговариваться, и при этом возникали самые неожиданные догадки. В любом случае решать эту задачку требовалось не на ходу.

– Докладывай, – потребовал Ростик.

– Их много. И я думаю… – дальше снова было не вполне ясно.

Но ее предложение Рост понял – она хотела, чтобы он вышел на край плато, но не спускался к озеру, потому что там его определенно бы встретили комши. И еще, там она собиралась ему что-то показать. Немного не к месту Ростик спросил:

– Ты чего такая раздраженная?

– А ты тугодум, оказывается… – Опять что-то невнятное. – Я тебя уже неделю вызываю.

На этом связь между ними оборвалась. Вернее, ее речь уплыла, как в радио уходит нужная волна… Лишь в конце поступил какой-то резковатый сигнал.

Рост принялся его анализировать, мобилизовав все те приемы, которым его научили аймихо и которым научился в плену у чегетазуров. И вдруг понял, что набрел на два слова, которые, несомненно, прозвучали в этом уплывающем сигнале… Что-то вроде – «кислородная жизнь».

Разумеется, там было что-то еще, трудное для понимания, нечеловеческое, не свойственное его разуму. Ладно, решил он для себя, запомним хотя бы это, потом можно будет поинтересоваться у Пестеля, что бы это значило.

Когда до озера осталось километров тридцать, он побежал, а потом, когда уже мог осматривать с высоты нагорья все плато с озером, пригнулся, отдышался и скользнул между высокими, похожими на гигантские грибы, каменными столбами. Тут он удобненько залег, ожидая… Хотя ему и самому было непонятно, чего он ждал. Над ним в темном небе снова появилась Ева с птерозавром.

– Охотился на медуз?

И как она поняла, что он из любопытства сделал изрядный крюк? Но честность требовала признать, что медуз он не встретил.

– Пока не на них, просто местную живность ловил.

Внезапно она спросила:

– Ты все хорошо видишь?

А Рост и не успел ответить, как она вдруг… Она почти сложила крылья, вернее, придала им стреловидную форму, как у реактивного истребителя, и понеслась вниз, едва ли не отвесно. У самой земли, чтобы погасить скорость, она их все-таки раскинула, но все равно удар ее обо что-то прозвучал сильно. Даже не прислушиваясь, Рост различил в сыром воздухе тугой хлопок и скрежет… Она уже тяжело поднималась, вознося добычу. Это оказался паук, которого Ева держала за панцирь. Комши пытался вырваться, но анатомическое строение ног не позволяло ему достать птерозавра.

Поднялась она не слишком высоко, всего-то метров на сорок-шестьдесят, а потом, выйдя на какую-то плавную дугу, выпустила его. Он пролетел эти несколько десятков метров так быстро, что не успел даже перевернуться на спину… И лишь тогда, скорее общим ощущением Гулливера, чем сознанием, Ростик понял, что комши хотел этого, чтобы вынести и направить вверх ружье, которое удерживал в нижних, подбрюшных лапах, и все-таки выстрелить в летуна, вылетевшего из тьмы. Но не успел.

Удар о камни показался даже более громким, чем скрежет когтей птерозавра о его панцирь во время Евиной атаки. И все… Каждому было понятно, что с этим восьминогим все кончено. Это разбудило других пауков. Снизу в воздух ударило несколько показавшихся очень яркими световых линий, но ни одна из них даже близко не прошла около птерозавра. Ева уже благоразумно сменила направление полета по старинной, еще на Земле опробованной тактике противозенитного уклонения.

– Потрясающе, – прокомментировал Ростик.

– Ты здоровый, – не совсем понятно согласилась Ева, хотя и с очевидным удовольствием, – но я все-таки изящнее.

Она была занята своей работой, ее не тянуло на разговоры. Она прошла круг, другой, снова пике… Скрежет при ударе и захвате, трудный подъем, падение паука, хрясь… И снова выстрелы с земли, теперь даже более многочисленные, но все равно вслепую и безрезультатно. Теперь она, немного задыхаясь, как показалось Ростику, высказалась более пространно: