Бабушки - читать онлайн книгу. Автор: Дорис Лессинг cтр.№ 47

Я понял, что он вообще забыл про письмо. Когда ДеРод ответил, я вспомнил, что он говорил так и раньше.

— Какой в этом смысл, у нас же есть Помнящие, которые хранят память о прошлом и все прочее?

— Думаю, сейчас мало кто знает историю нашего государства. Разве что искаженную версию. — И, не удержавшись, добавил: — Твоя мать, Дестра, осталась в памяти народа некой сообразительной куртизанкой.

В разговор снова вступила женщина:

— Она работала в барах. Пела там. Что тут такого?

Так я понял, каким было ее прошлое.

— Ничего такого. Но она бы удивилась, услышав, что она якобы работала в барах. Дестра была великой женщиной, — ответил я, понимая, что этой Варварке чуждо само понятие величия. И добавил для ДеРода: — Она была великой женщиной и прекрасной правительницей, а от того, что она создала, ничего не осталось.

Я повернулся и вышел, мне не хотелось смотреть на ДеРода, хотя, думаю, на его лице никакого серьезного понимания и не промелькнуло.

Я медленно шел домой через лес, уже почти стемнело, было опасно, но я никого не видел.

Это было прошлой ночью.

Я не спал. Старики знают, как воспоминания могут меняться и приобретать иные значения. Какая-нибудь сцена из детства, к которой ты уже не раз возвращался, может вдруг сказать: «Нет, ты ошибался. Вот как все было на самом деле». Но в этом случае речь шла не о конкретной ситуации, дне, а о целой жизни, и на то, чтобы понять все это, потребуется не одна и не две бессонные ночи.

В первую очередь моим вниманием завладела Дестра. Когда она, много лет назад, только прибыла к нам, о ее народе мы знали пару-тройку редких слухов — такими далекими казались нам все поселения вне Городов! Но с тех пор, после налетов ДеРода, к нам присоединилось несколько городов полуострова, и нам стало известно очень много и о других народах, и об их родине, в том числе, и история Дестры. Ее отец был вождем мелкого племени Роддитов и имел несколько жен. Дестра не стала выходить замуж, как все ее сестры, которые перешли в кланы своих мужей в десять-одиннадцать лет. Она приехала к нам в восемнадцать, по представлениям ее собственного народа — уже старая. Дестра отказывала многим ухажерам. Она была упрямой, волевой и очень красивой женщиной. Почему же она наконец согласилась выйти замуж? Наверняка же она знала что-то о Жестоком Кнуте, но и слава о реформах ЭнРода разлетелась всюду: Дестре захотелось переехать туда, где женщина считается таким же свободным человеком, как и мужчина. Но далеко не всех радовали эти реформы! Жители нашего полуострова, да и за его пределами, там, где жили Роддиты, говорили, что если женщинам дать право поступать по-своему, они разрушат все и всех. Или, может, Дестре показалось, что Жестокий Кнут — это ее последний шанс выйти замуж? Каковы бы ни были ее ожидания, ей достался жестокий алкоголик, который ее избивал, да и кое-что похуже. Свободной она не стала. А потом — по счастливой случайности — он умер. Давайте тут не будем ничего утверждать наверняка. Я имею на этот счет собственное мнение; а Городам точно стало лучше без него.

Из непокорной девчонки родом из небольшого племени она превратилась в главу сильного государства. Я уверен, что Дестра ликовала. Она осознавала свои возможности. Она сразу же начала исправлять ошибки Жестокого Кнута, строить планы развития и процветания, нацеливаясь на движение вперед и успех. И эти планы охватывали не только время ее собственного правления, но и будущее. Тут Дестра осознала проблему, которая могла положить конец всему. У нее не было детей. Кому она доверит все, что создала? Она усыновила двоих из незаконных отпрысков Жестокого Кнута. Выбор был богатый: ДеРод казался чудесным малышом с присущим ему очарованием. А моя Шуша всегда была милой, доброй, любящей девочкой и постоянно всем улыбалась. Думаю, я в нее влюбился в самом раннем детстве. Дестра наблюдала за ними, смотрела и ждала. Не забывайте, что она сама выросла в многодетной семье и научилась уже в раннем возрасте распознавать характер, видела его с самого первого дыхания младенца. Шуша не смогла бы править, ей не хватало необходимой для этого твердости. Что же касается ДеРода… наверное, Дестра наблюдала за ним с ожиданием и надеждой — он был на редкость приятным малышом, я помню это. Он не отличался той же нежностью и теплом, что его сестра, зато природа наградила его великолепной внешностью. Год, два, три, четыре… пустое великолепие! Оставалось лишь сравнивать его с сестрой. Дестра наверняка надеялась, что если уж он не вышел таким же нежным и добрым, может, ему хотя бы достался ясный и живой ум…

Но она, кажется, рано обнаружила, каков ДеРод был на самом деле — умом его природа тоже не наделила. Я пришел к такому заключению, хотя мне больно даже думать об этом. Можно называть это разными словами, но в нашем языке они все недобрые. Он оказался дураком. Опять же — дураки бывают разные. В армии, где солдаты покорно выполняют приказы, это значения не имеет. ДеРод напоминает мне слабоумного, который бродит по улицам, красивый, улыбчивый, не сразу даже понимаешь, что в голове у него пусто. Этот несчастный часто сидит возле лужи, которая натекает из разрушающейся стены Водопада. Играет там с листвой и всяким мусором. Он насаживает листик на палочку, или протыкает палочкой листок — и у него получается целая армия человечков. Тогда этот дурачок начинает произносить перед ними речи, а они его слушают. Он и говорит, как ДеРод, то есть почти как сама Дестра, которая начинала свои выступления так: «Я объясню, что именно мы делаем…» ДеРод начинал как она (хотя люди, ни разу не слышавшие Дестру, этого и не поняли бы): «Я сейчас расскажу…» Но продолжение выходило неожиданным, например: «Вы видели новую армию? Видели новый кусок стены… говорят, там пять тысяч камней, с ума сойти, целых пять тысяч, красота. Ну да, скажу я вам, нам есть чем гордиться, на всем полуострове не найдешь такого города, который не боялся бы ДеРода…» И так далее, и тому подобное, иногда он мог балаболить так целых полдня, лишь бы его хоть кто-нибудь слушал. А люди слушают, вот что самое поразительное. Хотя в речах его не больше смысла, чем в бреднях того дурачка, что играет с листьями и палочками. «Я вам объясню, да-да, послушайте меня, с вами говорит Фенга! Я сделаю из вас армию, мы пойдем через горы и захватим рабов»…

Теперь я вижу нечто новое и в той нашей давнишней встрече возле Водопада. Как ДеРод все время смотрел вверх, как от облегчения у него расслабилось лицо, когда показалась та женщина и он побежал к ней — как ребенок бежит к маме, ища защиты…

Кто-то управлял ДеРодом, говорил ему, что делать. Та провинциалка? А после нее — другие женщины? Его нынешняя избранница — настоящая надзирательница. Вероятно, все эти годы он и не получал наших сообщений.

Представьте себе несчастного дурачка возле лужи на месте ДеРода. Он играл бы в армию, сочинял простые песенки, и все речи начинал бы словами: «А сейчас я вам расскажу»…

Когда до нас начали доходить сведения о других городах полуострова, мы, Двенадцать, очень интересовались, как правят там. В большинстве случаев можно было сказать: некомпетентно. Мы же сравнивали всех с Дестрой, мы знали, что такое хороший правитель! Некоторые главы соседних городов сразу казались идиотами, настолько неразумные решения они принимали. Если дурак, тупой человек, получивший в руки власть, привлекателен внешне, он («она» была только в Городах, нигде более, по закону, женщины не имели равноправия с мужчинами) может ослепить народ, заставить их радоваться, и люди не сразу заметят, каков правитель на самом деле. И ДеРод всегда был именно таким. Им достаточно было просто любоваться, малышом, мальчиком, подростком, он был крайне привлекателен, он ловко пользовался своими нескончаемыми чарами, он завораживал нас — и понимал это. Но на его мать это не действовало, нет!