Одно чудесное пари - читать онлайн книгу. Автор: Олег Рой cтр.№ 30

Войдя в помещение, Иннокентий Федорович недовольно огляделся. Ишь ты, буржуи недобитые, специальный вагончик «под офис» у самых ворот оборудовали, плакатики по стенам развесили – покупайте, мол, квартиры в строящемся доме в Вешняках! Заманивают таких же, как они, капиталистов. Ясное дело – воры ворам продают, рука руку моет. Сколько ж такая квартира за квадратный метр стоит? Разве у честных людей есть такие деньги? Чтобы жилье в Москве покупать, надо как минимум бизнесменом быть или еще каким олигархом.

Ветеран решительно опустился на предложенный стул, отпихнул подальше от себя лежащие на столе яркие рекламные проспектики и грозным голосом осведомился у прораба:

– На каком основании вы подвергаете жизнь мирных людей смертельной опасности?

Леокадия Альбиновна, пристроившаяся на стуле рядом, согласно закивала, затрясла седыми кудряшками.

– Что? – не понял прораб. Он хоть и выглядел спокойно, но Иннокентий Федорович не зря прожил столько лет, успел поднабраться и опыта, и мудрости, так что в людях и их поведении хорошо разбирался. По виду собеседника он сразу сообразил – испугался парень. Ну, ничего, так ему и надо!.. Держись, Георгий, как тебя там по батюшке, это еще цветочки, ягодки будут впереди.

– О чем это вы говорите, уважаемый?.. – стал уточнять собеседник.

– …Иннокентий Федорович, – тут же услужливо подсказала активистка. – А я Леокадия… Альбиновна.

– Какое интересное отчество… – удивился прораб. – Это что же за имя такое – Альбин? Никогда не слыхал. Только женский вариант знаю: Альбина.

– Это скандинавское имя или римское, – подала вдруг голос девица. – Я когда в Лондоне училась, у меня там был приятель, швед, с таким именем. Он говорил, что в древние времена Альбинами часто называли викингов, воинов, моряков. А сейчас это имя немного забылось.

– Да что вы говорите? Неужели? – просияв, обернулась к ней пенсионерка. Она и впрямь ушам своим не верила от радости. Всю жизнь прожила, стесняясь своего отчества, то есть матчества, сколько раз думала взять другое, да так и не решилась – и документов целую гору менять придется, и нехорошо как-то по отношению к памяти покойной мамы… И вдруг, на старости лет, выясняется, что отчество-то у нее нормальное, не хуже, чем у других людей! А то даже и лучше. Героическое, можно сказать, отчество, раз так звали викингов и моряков. Леокадия благодарно посмотрела на девушку: та уже не казалась ей манерной и неприятной, как с первого взгляда. Симпатичная девочка, пожалуй что, была бы и красивая, если б не такая худая. И что у этих молодых за дурацкая мода на худобу? Что тут хорошего, когда у человека можно все кости пересчитать, точно у узника концлагеря?

– Это к делу не имеет никакого отношения, – вмешался Иннокентий Федорович, прервав «лирику» – не за этим они сюда пришли. – Давайте лучше поговорим о вашем самоуправстве.

– Каком еще самоуправстве? – нахмурился прораб.

– О силовом кабеле, который вы проложили в непосредственной близости от подъезда! – пояснил пенсионер. – А там, между прочим, жильцы нашего дома ходят. Живые люди могли пострадать.

Георгий вздохнул с явным облегчением.

– Вот вы о чем. А я-то в толк не возьму, что случилось… Но этот вопрос уже давно решен. У нас позавчера была небольшая авария, вышла из строя подстанция – вот и пришлось подцепляться к ближайшей. Да, мы действительно протянули силовой кабель вдоль стены вашего дома, но сразу же убрали, как только устранили неполадки. А это произошло меньше чем за сутки.

Об этом Иннокентий Федорович и сам прекрасно знал, но так легко сдаваться не собирался.

– Силовой кабель – это прямая угроза обществу! – провозгласил он и выразительно покосился на свою спутницу. Взгляд его явно говорил: «Ну, что ты молчишь? Немедленно поддержи меня.» И Леокадия Альбиновна, хоть уже и без особого энтузиазма, внесла свою лепту в разговор.

– Там дети ходят и пенсионеры. Та же Ирина Николаевна, моя подруга. Она такая рассеянная! Представляете, звонит мне вчера вечером и рассказывает: «Знаешь, Лека, целый день не могу понять, почему на меня Матильда так странно смотрит». Матильда, это ее собачка, пекинес, ей дети ее подарили, чтобы не скучно одной было. Так знаете, что выяснилось? Оказывается, она забыла Матильде в мисочку воды налить. Хотя корм положила. Она ее сухим кормом кормит, знаете, этим, забыла название, его еще все по телевизору рекламируют…

– Леокадия Альбиновна, не отвлекайтесь, – пророкотал Иннокентий Федорович. – И меня не сбивайте! Я, можно сказать, с социальной несправедливостью бороться пришел, а вы тут со своей собачкой.

– Так она не моя, а Ирины Николаевны…

– Все равно, не о ней речь! А о законности вашей стройки. – Эти слова были адресованы уже не соратнице, а врагам – прорабу и его помощнице. – На каком основании здесь вообще начали строительство?! Не имеете права. – Иннокентий Федорович по привычке завелся.

– Так, вот только кричать на меня не надо! – прораб тоже повысил голос. – Кричать я, уважаемый, не хуже вашего умею. Стройка наша вполне законна, согласована со всеми инстанциями. И, насколько мне известно, вы и сами отлично об этом осведомлены. Мне говорили, что вам еще весной, по вашей же просьбе, были переданы копии всех документов.

Сказав это, он выжидательно посмотрел на Леокадию Альбиновну, и та несколько стушевалась под его прямым настойчивым взглядом.

– Да, они у Ирины Николаевны, – подсказала Иннокентию Федоровичу его верная союзница, но тот лишь с досадой отмахнулся.

– С этим мы еще разберемся, где надо… Но даже если у вас и есть разрешение на строительство, это все равно ничего не значит! Вы общественный порядок нарушаете! Грязь вокруг развели, кабели разбросали, свет загородили, шум постоянный, ни днем ни ночью покою нет! Нет, мы этого так не оставим! Мы на вас в суд подадим!

– Так уж сразу и в суд… – усмехнулся прораб.

– Именно так! – Иннокентий Федорович уже разошелся не на шутку. – Всех за решетку посадим! Вплоть до самого главного директора! Что за олигарх этой вашей фирмой владеет? Еремин, кажется, его фамилия? Вот его первого в тюрьму-то и отправим. Ишь, кровопиец, наворовал полную мошну денег, нажился на чужом горе, а теперь думает, что ему все можно!

– Послушайте, прекратите! – заверещала вдруг девица. – Как вам не стыдно. Как вы можете оскорблять человека, которого совсем не знаете.

– Тише, матрос Ершова, умерь свой пыл, – Георгий примирительно положил ладонь ей на руку, но девица тут же ее отдернула. Тогда прораб повернулся к своим гостям и на удивление спокойно проговорил: – Мы закончили? Тогда я вас больше не задерживаю.

– Нет, мы не закончили! – гневно выкрикнул Иннокентий Федорович, вставая. – Завтра же здесь будет пикет из защитников заповедного уголка столицы. Вы еще с позором уберетесь отсюда. Мы еще разберемся с законностью вашей стройки, мы до Собянина дойдем, если надо. До Гаагского трибунала!

Довольный, что в этой битве победа осталась за ним (ну, почти), ветеран решительно поднялся и зашагал прочь из офиса. Очень хотелось напоследок демонстративно хлопнуть дверью, чтобы ее стук прозвучал зловеще, как предупредительный револьверный выстрел. Но как назло, в помещении, которое эти буржуи специально оборудовали, чтобы заманивать людей и выкачивать у них деньги, двери закрывались мягко, и сопроводить свой уход угрожающим грохотом не удалось.