Двери в полночь - читать онлайн книгу. Автор: Дина Оттом cтр.№ 62

Толкиен, картонные мечи, занавески.

Я открыла было рот, чтобы уточнить, чем меня еще может огорошить госпожа всезнайка, но…

…но меня обдало холодом. Я непонимающе обернулась к эмпату, но Вел, кажется, было еще хуже. Белая как простыня, она сидела, сморщившись, головой уперевшись в правую руку, а левой растягивая ворот. Очки съехали на кончик пухлого носа, рот был приоткрыт. Она тяжело дышала.

— Что?..

— Слишком много вампиров сразу, — выдохнула она, не открывая глаз, — сейчас пройдет.

Я оглянулась — в конце прохода действительно стояла группа вампиров. Издали они казались обычными людьми, разве что все одеты в черное, но от них будто исходило какое-то странное ощущение… жути. Как если бы я оказалась в кошмарном сне, и вот как раз в этот момент миловидная бабуля открывает рот с частоколом окровавленных зубов, и я знаю, что через секунду буду орать от страха.

Кажется, это почувствовали все, потому что только что гудевший разговорами зал как-то мгновенно притих и затаил дыхание. Как будто довольные произведенным эффектом, вампиры стояли, подняв головы и не смотря по сторонам. Прошло несколько бесконечно долгих секунд, прежде чем стоящий впереди группы — я почти мгновенно узнала Виктора — махнул рукой, чтобы все двигались за ним, и ушел в крайний левый блок сидений.

— Фух, — Вел шумно выдохнула и схватилась зубами за новую сигарету, — вот поэтому я их и не люблю. И еще потому, что позеры пафосные.

Часть зала, откуда уже ушли «позеры пафосные», ожила и снова начала о чем-то шуметь.

— Кажется, их никто не любит…

Эмпат затянулась до того, что ее пухлые щеки стали впалыми, — сигарета сгорела чуть ли не до фильтра.

— В любом обществе есть те, кого никто не любит. Даже в обществе «не-таких» найдутся «совсем не-такие».

— Наверное, тяжело им, — неожиданно для себя сказала я, поворачиваясь и ища глазами Виктора. Он сидел в центре, остальные сели вокруг него плотным черным кольцом.

— Может быть, — Вел прикурила новую сигарету, — но не спеши их жалеть.

Мы замолчали. Тишина оказалась какой-то неожиданно гнетущей.

— И вообще, их вон АлеДми любит, — Вел хмыкнула.

Я удивленно вскинула брови.

— Ну, — Вел смущенно почесала висок, — может, и не прямо любит… Но ему точно ни от кого ничего не делается. Ему вообще никогда ничего не делается — может быть, потому он у нас такой радостный постоянно и ко всем хорошо относится.

— Кроме меня, — пробубнила я, собираясь пожаловаться на свою нелегкую жизнь, но в этот момент позади кафедры открылась дверь. Быстро проскользнула Айджес, сев на первом ряду в уголке. Я заметила, как несколько голов автоматически повернулись за ней.

В проеме я увидела две замершие на мгновение высокие фигуры.

Когда в зал вошел Шеф, сердце екнуло. Когда я увидела за его спиной Оскара, оно сбилось с ритма и замерло. Он стоял, прислонившись к стене, и по тому, как касалось его тело штукатурки, как свешивались локти сложенных на груди рук, я видела, насколько он измучен. Оскар стоял, опустив голову, и его длинная челка бросала тень на лицо, скрывая от посторонних усталые глаза. Но моего зрения хватало, чтобы увидеть, как тяжело они смотрели вокруг — два желтых круга на черном фоне.

Пару секунд Шеф стоял молча, наблюдая за всеми. Потом сделал шаг вперед, положил руки на кафедру — и все вдруг разом стихли. Даже каркающие все время ведьмы замолчали. На какую-то долю секунды в зале повисла звонкая, натянутая тишина — такая возникает между объявлением войны по радио и звуком первой разорвавшейся бомбы.

— У нас жопа, господа.

Мне показалось, что что-то лопнуло. Наверное, мои нервы не выдержали напряжения — так же, как и пары десятков других существ в зале.

Шеф отошел от кафедры, пошарил по карманам, вытащил пачку и закурил. Я почти физически ощутила, как расслабились все в зале. Тут и там щелкали зажигалки, послышались робкие смешки. Я удивленно смотрела на начальство — разве так объявляют о том, что случилось что-то совершенно невообразимое?!

Шеф пустил в потолок струю белого дыма, снова оперся о кафедру и продолжал таким будничным тоном, будто собирался рассказать о проколотой шине — не более чем с досадой:

— В общем, туман ведет себя странно. Сначала это заметила одна группа, потом другая, теперь уже все. Представители стали пытаться выйти именно на территорию города. Мало того, — Шеф стряхнул пепел под ноги и, наткнувшись на несколько удивленных взглядов, пояснил: — Что, зря у нас, что ли, уборщицы зарплату получают?

В зале снова кто-то засмеялся. У меня брови норовили съехать на затылок.

— Он что, всегда так?! — прошипела я Вел, надеясь, что Шеф не заметит моего выражения лица.

Она приглушенно хохотнула:

— Ты еще не видела, как он о начале Второй мировой объявлял!

Я испуганно покосилась на эмпата.

— Рассказывали, — успокаивающе пояснила она.

— Так вот, — с нажимом произнес Шеф, и я затылком почувствовала, что он смотрит на меня. Я обернулась и состроила сожалеющую мину: — Представители стали менять форму и, возможно, сущность.

По залу прокатился удивленный выдох такой силы, что у меня колыхнулись волосы. Не иначе как тут присутствовала пара существ, с чьей грудной клеткой лучше было не встречаться в темном переулке.

— Да, — Шеф прикрыл глаза и досадливо покачал головой, — я, когда узнал, сначала тоже… удивился.

Кто-то коротко заржал, поняв, какое слово там должно было быть.

— В общем, эти твари стали принимать форму того, кого сложнее всего убить члену группы. Настраиваются обычно на одного, так что единственный верный путь борьбы с ними — работать в паре. Пока один… удивляется… второй уже уничтожает. Но теория — это не мой конек, на это у нас Оскар есть.

Шеф оглянулся за спину, как будто удостоверяясь, на месте ли оборотень. Тот улыбнулся половинкой рта, специально показывая клыки.

— М-да, злить его сегодня не советую, — прокомментировал Шеф, — загрызет же к черту.

— После собрания все капитаны ко мне в кабинет, — проговорил Оскар, — на инструктаж.

Мне показалось, что по мне только что пропустили ток. На какое-то мгновение я ослепла, вся целиком превратившись в слух, и ловила каждую частичку звука его голоса, каждое изменение интонации. И хотя оборотень уже давно замолчал, у меня в ушах еще стояло эхо его слов.

— М-да, — Шеф задумался, приложив палец к губам, — в общем, будьте осторожны. Это то, что я хотел сказать в частности. И даже если вы у нас калач тридцать тысяч раз тертый — все равно. Во что превратится эта тварь именно для вас — никто не знает. В родственника, ребенка или кого-то совершенно неожиданного…

Он перевел взгляд на меня, и у меня в животе все занемело. Ну конечно, он же в курсе. Но я не знаю, почему это случилось! Почему Представитель вдруг стал именно им!