Огнем и водой - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Вересов cтр.№ 70

Арсен был черен, как ворон, говорлив и обращался с ней как со старой знакомой. Почему-то это не обижало. К тому же здесь были дети, много детей. Теперь Альбина просто не могла отказать этим людям. Маленькая девочка смотрела на нее раскрыв рот, словно голодный птенец. Арсен перечислял по именам всех домочадцев, отсутствующих и имевшихся в наличии, – напрасный труд, ибо Альбина их тут же забыла. Да и голова у нее была занята другим.

– Так что там с деньгами? – спросила она у Славы, когда Арсен отвернулся, чтобы вытащить одного из отпрысков из духовки – разговор шел на кухне.

Он затряс руками в воздухе, словно пытаясь ее загипнотизировать.

– Деньги будут на днях! Железно. Сейчас не могут – они же только что приехали, сама видишь, нужно все купить, у тебя ведь даже лишней кровати нет.

Альбина согласно кивнула. Хотелось верить в лучшее. Несмотря ни на что.

– На жизнь хватает? – спросил он.

– А ты готов помочь?! – поинтересовалась она в ответ, сдерживая ехидную ухмылку.

Слава замялся. Разумеется, он не готов. Он мог рассказывать про какие-то грандиозные аферы, к которым он, по его словам, был причастен, про совместные предприятия с огромными прибылями, во главе которых он не сегодня завтра встанет, но никогда у него в кармане не было лишней копейки. И домой он поедет даже не на такси, а на метро. Словом, это был самый настоящий трепач. Но, пожалуй, самый безобидный трепач из всех дружков Олега.

– Как он там? – Славик поспешил сменить тему.

Альбина пожала плечами.

– Ты… Это! – Он вдруг подмигнул ей. – Мы на шашлычки выбираемся в выходные. Может, присоединишься?

Альбина хмыкнула и покачала головой.

– Ты все не так поняла! – сказал он и засопел, как ребенок.

На Гранитной возле парадной стояла черная «Волга». Ждала ее.

Когда Альбина поравнялась с машиной, дверца раскрылась.

– Альбина Швецова?

Она застыла на месте, словно ожидая выстрела. В последнее время по фамилии к ней обращались только представители органов, а от них она ничего хорошего не ждала.

Из машины выбрался человек в костюме. Протянул ей запечатанный конверт, не дожидаясь ответа, сел назад и уехал. Альбина, не обращая внимания на старух, уставившихся на нее со своей скамейки, разорвала конверт. Письмо было от Акентьева. Несколько сбивчивых строчек с извинениями и приглашение на вечер в Доме композиторов. Альбина сжала губы. Что за человек?! Ему все мало.

Белый флаг она выбрасывать не собиралась.

Марлена Вихорева хоронили без помпы. Альбине казалось, что должен быть какой-то салют. Салюта не было. Был человек из военкомата с каменным лицом, который отдал ей честь и вручил нужные бумаги. Кроме военкоматчика, пришли коллеги отца – некоторые учились с ним еще в Военно-медицинской академии. Всего шесть человек, под серым небом, которое пыталось выдавить из себя слезу, но не смогло, как не смогла заплакать и сама Альбина – все слезы были уже выплаканы.

Поминки в тесной съемной квартире произвели на коллег отца, похоже, еще более тяжкое впечатление, чем сами похороны. О делах не спрашивали – дела в это время у всех шли неважно, но на прощание один из офицеров отдал ей с виноватым видом конверт. «Вот, мы собрали для вас!»

Она поблагодарила – эти деньги нужны были ее детям.

И нужно срочно подыскивать работу. Несколько вечеров Альбина посвятила обзвону старых знакомых, способных помочь. Она уже смирилась с тем, что в частном секторе и по профессии ей никто не предоставит нормального места. Но, в конце концов, свет не сошелся клином на кройке и шитье. А контролировать целый город Акентьев не в состоянии.

Например, можно пойти в торговлю. «А почему бы и нет?» – подбадривала себя Альбина, которой вообще-то трудно было представить себя за прилавком. В конце концов, заработает на нормальную жизнь, а там, глядишь, подвернется что-нибудь поприличнее.

Тем не менее она чувствовала, что к такой работе не приспособлена, и, когда кто-то из знакомых упомянул фабрику «Большевичка», с радостью ухватилась за это предложение. Гигант отечественной «легонькой» промышленности, как, вслед за персонажем Мягкова, выражался Олег Швецов, оказался не подвластен Акентьеву, или, может, он решил все-таки сжалиться над ней, несчастной?

Только радость Альбины оказалась преждевременной – разряд у нее отсутствовал, а опыт работы в ателье в данном случае никакой роли не играл. Все, что светило ей в «Большевичке», – статус ученицы с соответствующей зарплатой. Рядом с теми деньгами, что они с Олегом, пусть и недолго, зарабатывали в своем кооперативе, это были просто копейки.

Толстая дама в отделе кадров разглядывала Альбину словно какое-то редкостное существо.

– А что вы хотели?! – спросила она, возвращая ей документы. – У нас государственное предприятие, а не частная лавочка. А у вас разряда нет. Сказать всякий может о себе, что захочет. А кто его знает, чем вы там на самом деле занимались?!

Кровь бросилась Альбине в лицо, но она сдержалась. Если не хочешь остаться безработной, нужно подальше запрятать свою гордость и помалкивать. Подумала, что о прежней работе, наверное, совсем не следовало говорить. Она уже начинала понимать, что на многих людей слово «кооперация» действует как красная тряпка на быка. Само собой, все кооператоры – жулики, и Альбина одна из них. То, что она лишилась своего положения, вызывало у таких людей только радость.

– У нас есть ясли, – сказала дама.

Взгляд ее несколько смягчился, когда она узнала о детях, но повысить статус Альбины на этом предприятии наличие двух малышей никак не могло. Швецова вздохнула. Большого выбора не было – либо идти на рынок торговать, либо начинать все сначала. С нуля. Альбина мобилизовала оставшийся оптимизм и выбрала второе.

И потянулись тоскливые одинаковые будни.

Вокруг теперь были люди, к которым она не могла никак привыкнуть и которые, видя в ее отчужденности высокомерие, платили откровенной неприязнью. После работы отправлялась в ясли за малышами и возвращалась в свою крошечную квартирку на Гранитной.

И внутренний голос с упорством глупой подружки шептал ей о том, что стоило уступить Переплету, и все было бы по-другому. В самом деле, сколько женщин живет двойной жизнью, а в ее случае ей даже не пришлось бы изворачиваться. Муж далеко и вернется не скоро.

Ничего, мы выстоим. И никаких Переплетов не нужно – если он ждал, что Альбина пойдет на поклон, то напрасно. Кажется, он и сам это понял, потому что больше о себе не напоминал. И Дина, наверное, скоро вернется из Швейцарии, думала Альбина – ну сколько она может там находиться? Упустил Александр Акентьев момент.

Солнечный радужный круг, отсвечивая от стакана с водой, падал на лист писчей бумаги. «Солнечный круг, небо вокруг, это рисунок мальчишки…» – пробормотал Переплет. Но рисунок на бумаге изображал не солнце, а перстень старинной работы.