Дети белых ночей - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Вересов cтр.№ 34

А вид у остальных был весьма бледный. Говорили мало, в основном пили, словно поминали уже Женьку. Только хозяйка квартиры все время тараторила взволнованно, обращаясь то к одному, то другому:

– Он ведь просто мог уйти. Бывает так! И у меня тоже так бывает – хочется вот бросить все и податься куда-нибудь, на север!

– В тайгу, к медведям! – буркнул кто-то, сделав ударение на «я».

– Нет, правда...– продолжила она с робкой улыбкой, но поддержки в массах не нашла.

– Или он память потерял! – предложила новую версию Смирнова.– Знаете, как люди теряют память?! И потом вспомнить не могут даже, как их зовут...

– Преждевременный склероз?! Успокойся, ради бога! – Марков подошел к ней и взял за плечи, думая, как бы суметь самому последовать этому совету.

После этой скорбной вечеринки ребята уже больше не встречались вместе, словно вина за Женькину смерть висела на каждом и лица старых товарищей неумолимо напоминали об этом. Но почему – смерть, думал тогда Марков, оставляя Невскому маленький шанс на спасение. Он мог, в самом деле, уехать – не на север, так на юг... Или просто потерять память. И потеряться. Так бывает!

Они учились в одном классе. Несколько мальчишек и девчонок, почти ничем не отличимые от своих одноклассников. Те же школьная форма, сменная обувь, сумка через плечо. Может, только девчонки были посимпатичнее и парни поразвязнее. Посторонний наблюдатель вряд ли смог их выделить из среды сверстников. Трудно, скажем, белому человеку в толпе папуасов различить представителей самого почетного и древнего рода. Он же не знает, какое значение имеет проколотая губа или кольцо в носу. Вот и между этой компанией и остальными учениками триста первой школы была невидимая пропасть. По крайней мере глубокая траншея, которая регулярно ими углублялась и расширялась. Чужаки в этот мир не допускались.

В этом мире произносились непонятные для непосвященных слова: Led Zeppelin, Nazareth, Deep Purple...

– Яна Гиллана не было в этом составе! – спорили они на перемене.

– Да я вчера только слушал Pictures of Home. Что я, голос Гиллана не знаю, что ли?!

– Вот смотри. Перечисляю тебе весь их состав за этот год. Джон Лорд. Так?.. Ян Пейс. Так?..

Кирилл Марков был одним из лучших и ревностных хранителей этих странных ценностей. Несколько дней он заучивал наизусть имена, года, названия альбомов, которыми был заполнен его пухлый блокнот. На картонной обложке фломастером была нарисована знаменитая группа Kiss, которую Марков, к своему тайному стыду, еще ни разу не слышал. Но теперь Кирилл мог заткнуть за пояс любого в знании альбомов и составов групп. Любого, за исключением Саши Акентьева.

Именно Саша Акентьев за два школьных дня и один вечер с легкостью продиктовал все эти важнейшие сведения Кириллу. Марков даже сомневался, не соврал ли тот гденибудь. Акентьев мог сочинить на ходу и группу, и состав, а потом выставить на смех перед знающими людьми. Но в их школе таких знающих еще не было. Акентьев только приступил тогда к их посвящению.

В тот день, когда в их классе появился Саша Акентьев, куда-то запропала физичка. Весь класс сидел на портфелях перед закрытым кабинетом. Когда на лестнице послышались приближающиеся шаги, Кирилл воздел руки вверх и произнес пафосно:

– Слышите, многогрешные? Идет за мной Умнейший меня!

Но вместо физички Медведевой перед ними предстал брюнет с длинными волнистыми волосами до плеч, что для их школы, повернутой на полубоксе, было очень смело; хищным носом, тонкими губами и, как показалось Кириллу, потусторонним взглядом. На нем был обычный школьный пиджак, но вместо синих брюк – черные вельветовые джинсы, демонстративно зашитые в районе промежности светлой суровой ниткой.

– Восьмой «Б»? – спросил он и встал у раскрытого окна рядом с мальчиками.– Училу ждем? Понятно.

Странно он произнес это. «Училу»... Не «училку», а как-то по-новому, с некой блатной окраской. Все парни тут же почувствовали себя мальчиками и замолчали, словно не он, а они были сейчас новенькими в этом классе. Но молчание было недолгим. Новенький выглянул в окно и вдруг вскочил на подоконник. Держась за оконную раму, он вышел на жестяной карниз третьего этажа и медленно двинулся к окнам кабинета физики. Несколько ребят высунулись в окно, с изумлением следя за новеньким.

– Он что, ненормальный?! – заверещали девчонки.– Позовите кого-нибудь! Сделайте хоть что-нибудь! Он же упадет...

Мальчики молчали. Они понимали, что кричать сейчас бесполезно. Бодаясь лбами, они высовывали головы на улицу, чтобы увидеть все своими глазами. Новенький, цепляясь за пыльную раму, двигался, переступая боком, по карнизу. Это было непонятно и жутко, а впереди еще была бетонная перегородка. Как он собирался ее преодолевать? Мальчики ждали, что он повернет назад...

– Восьмой класс «Б»! – прогрохотал громовой голос физички Медведевой.– Что вы там не видели?! Если учитель задерживается, надо стоять спокойно и повторять материал. Сейчас будет устный опрос по всему разделу... Где староста?.. Журнал успеваемости где?..

Медведеву боялись даже родители. Восьмой «Б» топтался перед ней, прислушиваясь к звукам за окном и ожидая, что новенький вот-вот спрыгнет с подоконника позади них, и Медведева загрохочет так, что с потолка посыплется штукатурка. Но новенький не спрыгнул.

Когда восьмой «Б» вошел в класс, новенький выскользнул из-за плотной шторы и сел на свободное место рядом с Марковым. Потом только Кирилл узнал, что Акентьев занимался альпинизмом, а также хоккеем, самбо, баскетболом... Во всех этих многочисленных секциях, кружках он быстро становился лучшим, после чего терял интерес к тренировкам и бросал их ради нового увлечения.

В нем было очень много показухи, выпендрежа, но это, как ни странно, не мешало ему, даже наоборот. В хоккей он играл без шлема, как канадский профессионал. Артистически копировал манеру игры и катания Фила Эспозито. Жевал жвачку, плевал на лед, цеплял клюшкой коньки соперников и припечатывал их к борту, но при этом умудрялся больше всех в клубе забивать шайб.

Занимаясь самбо, он корчил из себя Сансуро Сугато из знаменитого фильма «Гений дзюдо». Все самбисты сгибались в три погибели, Акентьев же боролся с совершенно прямой спиной, и самое главное, часто побеждал. И так было во всем.

Акентьев не был трудолюбив, честен, благороден, скорее наоборот. Но во всех делах ему сопутствовала удача и успех. Он черпал силы из какого-то другого, непонятного для Кирилла, источника. Может быть, поэтому Маркова тянуло к нему, как тянет заглянуть в самую дальнюю, темную комнату в конце коридора, даже если Синяя Борода запретил это делать под страхом смерти.

На этом же уроке физики Кирилл рассказал Акентьеву все школьные тайны: кто считается в школе основным, а кто только кажется таким, какие девчонки свои, какие чужие, а самая красивая девчонка в школе – Альбина Вихорева. Кирилл торопливо сообщил Саше, что у него есть японский кассетник, немецкий самоучитель по боевому дзюдо профессора Вольфа, что он учится в музыкальной школе по классу фортепиано, что отец его месяц назад стал директором крупного кораблестроительного завода... Ему хотелось произвести на новенького впечатление. Вернее, ему хотелось, чтобы Саша Акентьев взял его в свой мир.