Мой бедный Йорик - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Вересов cтр.№ 42

— За ухо — это еще не беда, — усмехнулся Корнилов. — Вот в ухо — это уже серьезно… Кстати, а когда придет Анна Алексеевна?

Аня удивленно посмотрела на следователя.

— Что такое? — он правильно прочитал ее взгляд. — Неужели это вы? Вы не обидитесь, если я попрошу вас показать мне документики. Чтобы снять все вопросы, так сказать…

Он так по-милицейски произнес «документики», что Аню передернуло. Она спустилась в прихожую, как всегда, долго рылась в сумочке, прежде чем найти свою двуглаво-орловую паспортину. Немного подумав, вложила в него сторублевую бумажку и вернулась к гостю.

Корнилов взял паспорт. Полистал его, достал купюру двумя пальцами, как насекомое.

— А это что такое?

— Закладка. На какой странице я остановилась. Вы, наверное, недавно в милиции? Не знаете, что лицу при исполнении пустой документ не подают.

Корнилов засмеялся, довольно сильно постукивая себя по носу указательным пальцем.

— Вы обиделись, Анна Алексеевна, а теперь решили обидеть меня, — сказал он. — Я понимаю. Пришел в чужой дом незванно, уселся тут, да еще и документы у хозяев спрашивает… У нас такой случай был на участке. На лестнице нашли труп. Стали опрашивать соседей. Один оперативник позвонил в дверь. Открывает ему парень. Опер его опросил, к тому же тот ему какие-то детали важные рассказал. Один записал, другой расписался. А на следующий день к нам обращаются хозяева этой самой квартиры по поводу кражи. Опер, оказывается, разговаривал с квартирным вором, даже снял с него свидетельские показания. А если бы спросил документы…

— Вы это сейчас придумали? — перебила его Аня.

— Только что, — вздохнул Корнилов. — А что, плохо получилось? Неправдоподобно?

— Не очень… Хотите кофе?

— А можно чаю… зеленого?

— За здоровьем своим следите? Ведете правильный образ жизни?

— Нет, просто люблю. Как говорят китайцы, чань чи ча.

— Я сначала заварю вам зеленый чай, у нас как раз есть очень хороший, даже настоящий, а потом вы мне скажете, что это значит. Или вы опять соврали?

Она встала, и следователь тоже встал.

— Видимо вы не большой специалист в зеленом чае, — сказал Корнилов. — Позвольте мне уж самому его заварить.

— Сделайте одолжение, — сказала Аня.

Они прошли на кухню, в Анины владения. Сюда, в основном, она и вкладывала свои деньги и теперь по праву гордилась ее комфортом, чистотой и даже дизайном.

— У вас тут довольно мило, — сказал Корнилов, оглядываясь вокруг и чему-то ухмыляясь.

— Вы попали не в мещанское болото, а на современное производство завтраков, ужинов и домашних заготовок. Поэтому ваши ухмылки тут неуместны, — заметила Аня.

— А я и не сомневался, — он пожал плечами. — Евроремонт, в холодильнике европродукты, в продуктах — еврокалории.

— Вам, видимо, не очень нравится «евро»?

— Предпочитаю Восток, — Корнилов сложил ладони и закивал, как китайский болванчик.

— Похвально, что у следователя вообще есть какие-то предпочтения, кроме уголовного кодекса и стакана водки в конце рабочего дня.

— Стереотипами питаетесь, — обиделся Корнилов.

— Послушайте, следователь Корнилов, — строго сказала Аня. — Вы еще даже словом не обмолвились о цели вашего визита, а уже стоите тут на моей кухне, пытаетесь быть остроумным, чай вот собираетесь заваривать. Не кажется вам, что пора выпускать злого следователя?

— Не понял.

— Вы же работаете попарно — добрый и злой следователь. Добрый уже был, понаврал тут всякого, а теперь, Корнилов, запускайте гориллу. Или вы сочетаете в себе два этих качества, как в китайской философии: черная и белая рыбки, кусающие друг дружку за хвост?

— Вы имеете в виду знак «тай-цзи», «великие перемены»? Вы все правильно говорите, но я хочу усыпить ваше внимание процессом заваривания чая. Вы и не подозреваете, насколько коварно может заваривать чай простой российский следователь…

Корнилов долго манипулировал с фарфором, кипятком и сухой китайской травой.

— Чань чи ча, — повторил он и на этот раз перевел: — Чань есть чай. Имеется в виду, что чань-буддизм и чай — это одно и тоже. Сейчас мы будем чай женить…

Следователь три раза вылил из заварного чайника мутную жидкость и столько же раз залил ее обратно.

— Вы будете пить чай? — спросил он Аню.

— Выпью за компанию, — кивнула она.

— Тогда давайте сюда ваши руки.

Корнилов вместо фарфоровой крышечки накрыл горячий чайник своей ладонью. Потом заставил Аню сверху положить свою ладонь, затем опять легла его ладонь, а уже последним слоем стала ее левая рука.

— Вам не горячо? — спросила Аня.

— Ни капельки. Надо только расслабиться. Расслабились?.. Теперь подумайте о чем-нибудь хорошем, — сказал Корнилов.

Аня закрыла глаза, хотя он об этом не просил. В голову сначала лезла всякая чепуха и ничего действительно хорошего. Девушка попробовала сосредоточиться, но тут откуда-то из художественной коллекции подсознания выплыл автопортрет художника Василия Лонгина с мачехой. Третьей фигурой на портрете был Вилен Сергеевич с торчащей из уха рукоятью заточки.

— Что с вами, Анна Алексеевна? — спросил Корнилов участливо. — Понимаю. Вы еще не отошли от утреннего происшествия. Переживаете?

Аня вырвала свои руки, едва не перевернув заварной чайник.

— Это новые методы допроса? Следователь-экстрасенс? Сначала идентифицирует человека по биополю, а потом снимает отпечатки пальцев. Хватит, господин Корнилов. Задавайте ваши вопросы. Мне действительно не очень хорошо.

— Вы переживаете за своего мужа или за убитого Пафнутьева? Вы позволите, я за вами поухаживаю?

Какой наглец! Он сосредоточенно разливал чай, видимо, думал о чем-то хорошем. Например о том, что запросто раскрутит это преступление, а прямо сейчас разговорит эту молоденькую дурочку. Пафнутьев был новым типом функционера, а Корнилов — новым типом следователя.

— Почему я должна переживать за своего мужа?

— Потому что вы — его жена.

— Разве с ним что-нибудь случилось?

— Не знаю, но, по-моему, любой человек всегда переживает за близкого. Разве не так?

— Постойте, негенерал Корнилов! Зачем вы скрываетесь за общими моментами? В вашем вопросе соседствовали убитый Пафнутьев и мой муж. Вы подозреваете моего мужа в убийстве?

— Подозреваю, — ответил следователь. — К чему темнить, Анна Алексеевна? Да вы и сами, хотя и не уверены до конца в том, что ваш муж — убийца Пафнутьева, но подозреваете его. Я прав?

— Нет! — вскрикнула Аня.

— Не уверены?

— Нет! Вы не правы.