Архив пустоты - читать онлайн книгу. Автор: Игорь Вереснев, Юлиана Лебединская cтр.№ 36

– Я… – начал и осёкся. Язык не поворачивался сказать: «Я лечу, чтобы умереть». Что, если и она хочет того же? А если нет?

Он вдруг понял, что принятое решение не окончательно, пока не высказано вслух и не услышано. Значит, лучше отложить признание. Увидеть солнце и небо, а уж потом… Если Сэла попросит вернуться – в комплекте трансформа есть парашют. А нет – он будет последним, кто осудит девушку за такой выбор.

Николай кивнул.

– Договорились. Только при двух условиях. Первое: ты больше не обращаешься ко мне на «вы» и не называешь «господином Корсаном». Второе: ты объяснишь, что это за штуку ты таскаешь с собой.

Сэла помедлила, согласилась.

– Хорошо… Николай.

Корсан улыбнулся. Повёл манипулятором, выдвигая второе кресло. Пригласил:

– Залезай.

Минуту спустя отрастившая серебряные крылья и хвостовое оперение чайка взмыла в воздух. Круто вверх – сквозь люк в крыше ангара, сквозь невидимый купол Наукограда, сквозь серые облака.

Там действительно было солнце. И бездонное, пронзительно-синее небо. И облака сверху казались не серыми, а белоснежными, словно были они громадными фильтрами и никакая земная грязь не могла пробиться сквозь них.

– Держись крепко!

Николай выжал манипулятор до упора, и трансформ, сделав бочку, рванул вперёд.

Сэла радостно заверещала, зажмурилась и подставила лицо бьющим сквозь фонарь кабины лучам. А Николай подумал, что не нужно ничего решать, выбирать. Он будет лететь, не думая ни о чём, любуясь на сидящую рядом девчонку. А мир внизу пусть тоже летит – в тартарары!

И тут же странная палка, которую девушка сжимала в руках, чуть шевельнулась. Солнечный луч разбился на заострённых стержнях, брызнул капельками крошечных радуг. Наваждение длилось не более секунды. Корсан тряхнул головой, прогоняя его, потребовал:

– Ну? Рассказывай, откуда у тебя эта штука?

Сэла открыла глаза, на щеках вновь выступил румянец смущения.

– Это Рой сделал, инженер из лаборатории господина Гамильтона. Вы… ты его знаешь, наверное.

– Угу. И зачем он это соорудил?

– Я попросила. Метлой удобно ячейки чистить. Но для радуг дерево не годится.

– Что?

– Информационный мусор… Долго рассказывать!

– А разве мы куда-то торопимся?

Сиротой Сэла не была, но так сложилось, что родители перехотели заводить ребёнка как раз в тот день, когда девочке пришла пора появиться на свет. Вернее, отец передумал ещё раньше и укатил в противоположное полушарие играть в плюнь-бол – в те годы он был известным на весь мир плюньщиком. А потом раздумала и мама. Так и получилось, что единственным воспитателем и опекуном ребёнка стал дедушка Аниш.

О, что это было за воспитание! Сердобольные соседи сочувствовали крошке: где такое видано, в полгода ребёнка приучать ходить на горшок, когда всем известно, что до семи лет дети должны пользоваться памперсами! А коза? Дед где-то раздобыл настоящую живую козу, поселил на веранде своей виллы и поил внучку вонючим натуральным молоком вместо вкусного и сбалансированного синтетического. Вдобавок коза ещё и блеяла, пугая соседей по ночам.

Дальше – больше. В три года дедушка Аниш начал учить внучку читать. И ладно бы по весёлым красочным комиксам да интерактивным мультикам, чтобы ребёнок постепенно, не напрягаясь, за год-полтора освоил алфавит, хотя и это, разумеется, забота не родителей и опекунов, а школьных учителей. Так нет же – чудак подсовывал девочке длинные тексты, которые не каждый взрослый осилит. И окончательно испортил ей жизнь, когда начал учить по собственной программе такому, о чём совсем необязательно знать ученице престижной столичной гимназии.

Доброжелатели боролись за судьбу ребёнка. Несколько раз на деда писали жалобы с требованием лишить опекунских прав. Но в те годы дед был одним из самых известных спичрайтеров в государстве – для членов Правительства речи готовил! – так что жалобщики ему были не страшны. А Сэла осталась благодарна деду и за «неправильное воспитание», и за «испорченную жизнь». Жалела лишь об одном: в Наукоград дедушку Аниша так и не взяли, хоть в последние годы он отошёл от дел, даже переехал из столицы в Крым – поближе к Калиере. Интеллектуальная элита державы не доверяла бывшему «прихвостню». Они не знали, что дедушка Аниш был человеком куда более странным, чем казался. Он видел чёрные радуги…

Чёрная радуга – оксюморон, явление, которое невозможно представить. Тем не менее вначале они действительно чёрные.

Люди совершают хорошие и плохие поступки, не задумываясь, что тем самым оставляют отпечатки на информационном уровне реальности. Следы эти могут быть светлыми и чистыми, а могут – грязными, чёрными. Первое событие случайно. Но инфо-ячейки обладают свойством притягивать отпечатки одного заряда и отталкивать противоположные. Подобное хранится с подобным, словно в каталоге вселенской библиотеки. В одной папке – боль и страдание, в другой – ненависть, в третьей – сочувствие. Потому вслед за случайным событием начинается череда закономерных повторений, которая будет продолжаться, и продолжаться, и продолжаться. Там, где скопилось много грязи, хорошие поступки остаются незамеченными, ненужными.

Объём папки-ячейки не безграничен. Когда она заполнена до отказа, происходит самоочистка, «сброс в архив». В этот миг инфо-грязь вспыхивает радугой, прекрасней которой нет ничего на свете – для тех, кто способен видеть. Но прежде, чем достигнуть предельной концентрации и уйти, немало бед и несчастий принесёт эта радуга соприкоснувшимся с ней. Инфо-грязь умеет убивать не менее безжалостно, чем цветные вирусы. И куда коварнее – её ведь не выявишь в анализах, не зафиксируешь приборами.

Дедушка Аниш называл радуги чёрными – столько человеческого горя впитали они. Он старался очищать ячейки от грязных отпечатков раньше, чем те начнут притягивать несчастья. Хотя бы вокруг себя и своих близких – прежде всего вокруг внучки. А когда понял, что Сэла унаследовала его дар, то научил им пользоваться.

Дед был далёк от теории информации, ничего не знал об исследованиях физического вакуума, которые вёл Ирвинг Гамильтон. Все его находки были эмпирическими, догадки – интуитивными. Инструмент, помогающий чистить инфо-грязь, он создавал методом проб и ошибок. Дед ему и названия не придумал, говорил просто: «мой помощник». Это уже Сэла, изучая культуры дотехногенной эпохи, отыскала аналог. Правда, рабочие стержни их с дедушкой «метлы» изготовлены были не из дерезы, а из сплава на основе серебра. Использовать этот металл для борьбы с дурным влиянием инфо-следов люди тоже начали в глубокой древности…

Сэла внезапно прервала рассказ, прильнула к окошку кабины:

– Смотри, море!

Николай с недоумением проследил за её взглядом. И точно – пелена туч, укутавшая полуостров, осталась позади. Теперь они летели над морем, неподвижным, застывшим, чёрным. Словно огромная клякса информационной грязи. Он так увлёкся рассказом, что и не заметил, как изменилась картина за иллюминаторами. Далековато забрались.