Мы простились с ребятами и прямиком направились к Мотьке. Из
школы еще рано было возвращаться. Напившись чаю с сухариками, мы решили, что
хорошо бы перехватить Люду по дороге из школы. С этой целью мы спустились на
второй этаж и в окно лестничной клетки стали наблюдать за дорожкой, ведущей к
подъезду. Минут через десять мы заметили понуро бредущую Люду.
– Пошли! – скомандовала Мотька.
Мы выскочили навстречу Люде. Она просияла.
– Вы! А я уж думала: вы меня бросили!
– Ни фига себе! Мы школу из-за нее прогуляли, все утро
на Ландышевой улице проторчали, а она… – притворно обиделась Мотька.
– Правда? Ой, девочки!
– Людка, пошли ко мне! Нечего нам тут на глазах у всего
двора околачиваться. Там тебе все расскажем. Кстати, ты номер машины не
выяснила? – поинтересовалась Мотька.
– Когда? – удивилась Люда. – Он не звонил, у
меня его телефона нет. А что вы узнали?
– Погоди, скажи сперва, какого цвета у него машина?
Синяя? «Шестерка»?
– «Шестерка» или нет, я не понимаю, а цвет у нее рыжий.
– Ты уверена? – спросила я.
– Еще бы! Цвета я различаю!
– А как он выглядит, твой папаша?
– Высокий такой, седой.
Мы с Матильдой переглянулись. Но, с другой стороны, высоких
и седых на каждом шагу хоть пруд пруди.
– А какие-нибудь особые приметы есть? –
допытывалась я.
– Какие особые приметы?
– Ну, скажем, сломанный нос, очки, шрамы, родимые
пятна?
– Усы, борода, – добавила Мотька.
– Ну, вы даете, как в кино! – восхитилась
Люда. – Да нет, вроде ничего такого… Вспомнила, у него на левой руке шрам!
Вообще-то его под рубашкой не видно, но он поддернул рукав, и я увидела шрам
чуть повыше запястья.
– Молодец! Приметливая! – похвалила
Матильда. – Значит, точно не он! Юлиан был в рубашке с короткими рукавами,
и никаких шрамов я не заметила.
– Вот именно, не заметила! Могла просто не обратить
внимания, – предположила я.
– Чтобы не обратила внимания на такую примету? –
оскорбилась Матильда. – Да я всегда первым делом на руки смотрю!
– Знаешь, Люда, похоже, тут и вправду какой-то
криминал! Зачем твоему родному отцу врать, что дача его?
– Ну, может, он… хотел похвастаться передо мной?
Сделать вид, что у него все хорошо и отлично? Что у него много денег…
– Ладно, подождем, пока Костя фотографию сделает, и
тогда уж все прояснится! Не волнуйся, как только ты узнаешь номер машины, мы
сразу выясним, кто этот человек. Но если он назначит тебе опять встречу,
немедленно извести нас, поняла?
– Конечно. Спасибо вам, девчонки, мне теперь не так жутко.
Ну, я пойду, а то там Алка одна…
– Иди! Мы тебе позвоним! Сможешь вечерком выйти на
сквер?
– Да! Возьму Франю и приду.
– Ну, пока!
– Ладно, Мотька, мне тоже пора, – сказала я, когда
Люда ушла. – А то айда ко мне, тетя Липа обещала окрошку сделать.
– Окрошку? Это вкусно!
– Тогда пошли.
Часов в семь позвонил Костя и сказал, что фотографии готовы.
– Там и Степушка есть! – с гордостью сообщил он.
– Зачем он нужен? С ним же вроде все в порядке?
– А вдруг пригодится? Ась, я сейчас к тебе забегу, а ты
вызови Люду.
– Тогда давай лучше на сквере встретимся, ей с собакой
легче будет из дому вырваться.
– Договорились.
Я позвонила Люде, и через полчаса мы все, кроме Мити,
встретились на сквере. При виде Кости Люда смутилась.
– Вот, смотри, – протянул он ей фотографию Юлиана
Дружинина. – Это он?
– Нет! – решительно ответила Люда. – Не он.
Ничего общего!
– Интересно… А дача-то его! Люда, ты не заметила, как
он там вел себя? Совершенно свободно, по-хозяйски, или все же, скорее, как
гость?
– Не знаю, трудно сказать.
– Слушайте, а что, если обратиться в справочную, найти
адрес Кошелева, – предложила Мотька.
– Ты представляешь себе, сколько в Москве Кошелевых
Михаилов Михайловичей? Прорва! – воскликнул Костя.
– Да, очень много, – потупившись, проговорила
Люда, – я в прошлом году пыталась… хотела найти отца… Они в справочной
требуют год рождения… и место рождения… Невозможно…
– Слушай, Люда, а бабушка со стороны отца у тебя
есть? – спросил вдруг Костя.
– Нет, он детдомовский…
– Все-таки я никак не пойму, зачем чужой человек будет
притворяться вашим отцом? Какая ему в этом корысть? Вот что надо понять прежде
всего. Кому выгодно? Что ему от вас нужно? Ну, родной отец – тут все понятно. А
может, ты зря человека обвиняешь? Может, он и в самом деле твой отец, а дача
эта принадлежит, допустим, его закадычному другу?
– Не знаю, – пожала плечами Люда, – все может
быть. Но…
– Так ты говоришь, он вел себя вполне нормально на
даче? Ничего не боялся, не озирался, не смотрел на часы то и дело? –
допытывался Костя.
– Да нет, нормально вел себя и даже вышел на крыльцо,
его кто-то окликнул, и он там разговаривал минут пять, вот тогда-то я и
проверила его документы.
– Задачка! Со всеми неизвестными, – присвистнул
Костя. – А может, нам как-то подобраться к этому Юлиану и расспросить его
о Кошелеве? Как вы думаете, девочки?
– Только если Люда. А то мы с Аськой уже засветились!
– Недурная идея! Девочка ищет отца! Дачу запомнила и
приехала, – обрадовался Костя. – Люда, сможешь?
– Я боюсь, – откровенно призналась Люда. – Я
теперь все время чего-то боюсь.
– Хорошо, – подвел итог Костя. – Тогда ты
все-таки подумай, и давайте дня два подождем – вдруг твой папаша объявится.
Может, и не придется лезть к Дружинину. Но ты, Люда, держи нас в курсе. Ладно,
девчонки, я побежал, у меня куча дел! Пока!
– Девчонки, – со вздохом сказала Люда, – я за
Алку очень боюсь, она ведь еще совсем дура. Рада-радехонька, что папаша
появился, тайна у нее какая-то есть… – Она помолчала, а потом вдруг
жалобно проговорила: – Девчонки, вы меня не бросите?
– Опять двадцать пять! Бросим! К чертям собачьим! Мы же
вообще славимся как предательницы! – разозлилась Мотька. – Ты
поговори с Дубовой, я тебе советую. Она про нас все расскажет! Честно и без
утайки!
– Моть, да ты что? Разве я хотела вас обидеть? А Ляльку
я на дух не переношу. Доносчица, собачья извозчица!
И тут вдруг на нас напал хохот, мы с трудом держались на
ногах, а Франя так обрадовалась, что залилась звонким лаем, на который дружно
откликнулись все гулявшие на сквере собаки. То-то радости было!