Баффер - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Дулепа cтр.№ 56

Значит, второй выход.

Аптечка, инструменты. Ножницы, зажимы, лезвия для скальпеля. Тонкая хромированная железка. Зонд, так это называется, да? Меч у Консервы был инкрустирован, не простая цельная железяка, но все равно починило… Дубина, чтобы в следующий раз до проведения всех возможных экспериментов в город ни ногой! Слышишь?

Слышу, не ори. Спирт в бутылочке, налей тарелку и зонд в него!

Заменив тряпку резиновым жгутом, я сделал два укола обезболивающего, с тоской приставил зонд к отверстию… черт, ну что же я делаюууу!!!!

Остановился, только когда клятая железяка ушла в рану, кажется, почти вся. Наверное, я не туда уколол, потому что больно было невыносимо! Но я был уверен, что слышал… не ушами – всем телом слышал этот омерзительный звук, когда стальной щуп наткнулся на пулю. Она там, в самом конце, и зонд упирается строго в ее клятое донце. Теперь… Палец прижат строго параллельно к скользкой железяке, пальцы почти не дрожат. Цель – не доходя полутора сантиметров до кончика зонда. Строго в центре, строго по оси этой железяки. Так, чтобы вместе с зондом выгрызло кусочек пули. Он тонкий на конце, его целиком испарит. Ну…

Протолкнув зонд как можно дальше, понимая, что да, он уперся в кусок металла вон там, внутри мышцы, я прохрипел:

– Остры стрелы твои!

Зонд скользнул дальше. На два испаренных заклинанием сантиметра дальше.

Я повалился на пол… наверное, я что-то не так делаю. Или чего-то не учел. Только времени нет, не решусь сейчас – не решусь никогда. Встал на колени, придерживая торчащий из ноги инструмент, сел обратно на скамью. Продолжаем развлечение! Сосредоточиться! Не удается, с железякой из ноги.

– «Не будет у него ни усталого, ни изнемогающего».

На этот раз боль не усилилась, но послушное заклинанию сознание прояснилось. А я сказал – продолжаем! Господи, ну пусть получится, ну чего тебе, скотине, стоит?! У меня должно получиться!

– «Укрепи сталь Божьим перстом».

А теперь – тянуть. Думать уже поздно.

Если я полагал, что раньше было больно, то я ошибался.

Наверное, я орал, скорее всего, даже визжал, вытаскивая из себя слившиеся в единое целое зонд и пулю. Это почему-то не запомнилось. Когда из раны вышла созданная мной странная конструкция, я снова хотел упасть на пол, но удержался непонятным усилием. Даже не то чтобы гордость, какая гордость у кричащего человека с мокрым от слез лицом, просто туда, куда думал упасть, кровь брызнула, а я уже как-то привык, что почти чистый.

Дотянувшись до полотенца, я зажал его зубами и скорчился, пережидая, кроме боли, ощущая только текущую по лодыжке теплую кровь. Наверное, без очистившего голову «восстановления» вполне мог потерять сознание, но, несмотря на боль, я был совершенно свежим. Наверное, оттого так ярко все воспринимаю.

Дальше было все просто – бросив слившийся воедино с пулей зонд, я уставился сквозь слезы на листок с перечнем действий. Промыть… сделано, сделать укол… сделано, нанести мазь… нанес. Оставить рану открытой… что, совсем? А, ну да, индпакет. Принять таблетки… одна выскользнула из рук, при этом в блистере их вообще только две и было, пришлось отставить негнущуюся правую ногу и изобразить акробатический этюд «марионетка влезает под стол». Нашел. Съел.

«Как можно скорее отвезти больного в больницу». Издеваетесь, да? Ну, хрен с вами.

Я оглядел кухню. Лужи красной воды на полу, обрывки упаковок, мокрые бинты. Черт, я всего одну маленькую дырочку заделал, что ж творится при ампутациях? На картинках все чинно – халатики, марлечка, строгая стерильность, а на самом деле наверняка там даже потолки в крови.

И что самое поганое – все закончилось.

Пули в ране нет, бинт намотан, лекарства съедены. Я больше ничего не могу сделать. Осталось самое страшное – ждать!

Нога не дергала, просто ныла. Кажется или нет, но после того, как я закончил, мне стало легче. А может, это просто, наконец, лекарства подействовали. Черт, а ведь у кого-то под рукой только водка, нож да йод, и ведь оперировали, и выживали. А я тут нюнюсь, бобошечку ему сделали. Встань и иди!

Но на уборку сил не хватило. Набросал тряпок на лужи, веником согнал в угол все, что намусорил.

На стол две тарелки, в каждую – пакеты с лекарствами. «Температура», «антибиотики» и отдельной стопкой то, чем перевязывать буду. Потом может не быть времени искать все это в коробке. Или сил.

Две банки с вареньем, подаренные запасливой теткой, к печке. Наполнить все кастрюли водой, одну поставить к плите, мне надо будет много пить. Подхватив из жилой комнаты старый стул, выбил ему сиденье и в сенях поставил, подсунув вниз старое ведро. До ветра бегать на двор, я может, и не смогу, но сюда дохромаю. Не смогу дохромать – в город и сдаваться. Черт… Надо было уходить в Хабаровск, там два километра… ах, да, освящение.

Мысли путались, что при общей бодрости немного пугало. Ногу я чувствовать перестал, поэтому натянул треники, накинул оставшийся от старой хозяйки ветхий, но чистый халат, и вышел во двор, в три ходки наполнив сушилку у печи дровами, в дополнение к уже лежавшим в сенях. Не знал бы строгостей с оборотом, подумал бы, что Алла ухитрилась в аптечку наркоту добавить.

Через час я угомонился. Ногу дергало, иногда меня пробивала дрожь, но в печи горел огонь, еды хватит на неделю, собрана сумка, если надо будет эвакуироваться в город. Если в портал можно упасть, споткнувшись, то вползти в него наверняка удастся.

Упав на кровать, я в очередной раз пожалел, что нет мобильника. Надо будет вьюшку закрыть, зря, что ли, топлю?

Спал прерывисто. Нога болела, но мало ли что там у меня болит? Первый раз, что ли?

Но, кажется, не только спал, поскольку очнулся ближе к ночи.

В «эффектах» все еще не было ни «болезни», ни «кровотечения». Зато список заклинаний сократился наполовину, а я не помнил, чтобы просыпался. С этой мыслью отключился снова.

Утро. Встать, навестить сени. Нога распухла, ощущалась горячей и твердой. Вода в кастрюле на шестке все еще теплая. Ну и как, можно ли менять повязку, или не надо тревожить? Отмочив, снял бинт, кое-как промокнул, выдавил мазь и снова забинтовал. «Опознание» на рану ничего не дало, я просто в очередной раз понял, что я – это я. Надо будет конкретнее попробовать.

Нельзя сказать, что это так уж больно, сейчас было почти терпимо. Почти. Можно бы и поменьше.

Разболтав в двухлитровом ковшике варенья с теплой водой, позавтракал тушенкой. Нехорошо, хлеба у меня почти не оставалось. Зато макарон полно, наемся. Как только суп кроличий прикончу.

В кровать я лег с облегчением и восславил условности – в отличие от игры в жизни можно было использовать «восстановление» полулежа.

Подгреб было планшет, но в голове зашумело, пришлось отложить. Последней мыслью было, что зря кладу на тумбочку, там вода еще в чашке.