– Руки опустить можно? – спросил Сварог. – А
то затекать начали.
– Да, конечно, какие вопросы! Неужели кому-то могло
прийти в голову, что я испугаюсь ваших рук? Разве ваши руки чего-то стоят без
оружия! Даже вы, мой дорогой враг… – легкий поклон в сторону Сварога. –
Ведь сегодня принято выказывать врагам уважение? Так вот, даже вы сейчас, когда
ко мне вернулась моя мощь, не в силах тягаться со мной своей, увы, детской
магией…
– Ты кто такой? – визгливо и на чистейшем русском
крикнул господин И.
– Молчать! – рявкнул Мар-Кифай, шевельнул коленом,
и китайца могучим пинком невидимой ноги отшвырнуло метров на пять. – Не
сметь перебивать! Говорить будете, когда я разрешу! Так, о чем я? А, да.
Поэтому, господа и дамы… вернее, дама, – Мар-Кифай изящно поклонился
Лане, – можете сесть поудобнее. Выбирайте любую позу, я милостиво
разрешаю. Можете даже в любимой древнегреческой позе – полулежа, подперев
голову рукой. Я тут кое-что почитал о древних греках на досуге – интересные
были люди, симпатичную цивилизацию создали, жаль только, нежизнеспособную.
Кстати, театр они очень уважали. Увы, теперь вы все из полноправных игроков
вмиг превратились в обыкновенных зрителей, которым, правда, ужасно повезло с
представлением. Вам будет на что посмотреть. Уже близок час, я это чувствую…
Вам это не дано почувствовать, а я ощущаю приближение, – MapКифай закрыл
глаза. – Невероятное ощущение! Простые человеческие наслаждения ничто
только по сравнению с этим нарастанием Мощи…
Сварог пробежался взглядом по лицам своих и чужих. Очень
похожие сейчас у всех были лица – осунувшиеся, усталые. Во взглядах – тоска и
безнадега. Все понимали, что это конец. Это был не сон, не галлюцинация, морок
или гипноз – это была реальность. Проделать такой огромный путь, чтобы перед
самой финишной ленточкой тебя, оставляя ни с чем, издевательски легко обошел
какой-то…
– Нопокау нас еще есть время, я вам, людям… – Мар-Кифай
поднял палец. – Заметьте, я говорю «людям», а не «людишкам»! Так вот, я
хочу вам кое-кого представить. Только что ж вы молчите, судари мои разлюбезные?
Языки проглотили?
Никто не ответил.
«Какой болтливый демон пошел, однако», – вяло подумал
Сварог. Ни ярости, ни злости, ни жуткой досады на то, что он, Сварог, проиграл
в бесовской игре, в душе почему-то не было. Были только пустота и усталость.
Наверное, как и у всех. Он в который раз прокачивал в уме варианты, но
вариантов не было ни единого.
– Я представлю вам, первым из людей, будущих правителей
вашего мира! – с интонациями циркового шпрехшталмейстера заявил Мар-Кифай.
И опять не обошлось без дешевой театральщины. Просыпался
дождь из синих цветочных лепестков, и из этого листопада шагнули двое: белый,
но загорелый до черноты жилистый человек с бесцветными глазами
профессионального убийцы и негр, причем по некоторым признакам Сварог понял,
что перед ним именно доподлинный африканец, а не родившийся в Европах с
Америками афро-кто-то-там.
– Идите оба сюда, – махнул рукой Мар-Кифай. –
Вот. Они были моими верными слугами, пока я пребывал в облике этого человека и
еще не знал, кто я на самом деле. И за верную службу они будут мною
вознаграждены. Один из них станет править одной половиной мира, другой – второй
половиной. Кто-то же должен будет вами править! А мне, право, недосуг. Мне
скучно заниматься этой рутиной. Я лишь буду задавать им общий стратегический
план, и пусть внутри него слуги делают с вами, что хотят. Они заслужили.
Они выбрали меня своим Хозяином еще тогда, когда знать не
знали о моем могуществе. И получат за то достойную плату. Зато очень не
поздоровится одному африканскому шаману. Даже если он успел ускользнуть в мир
духов и предков, я достану его и оттуда, – лицо Мар-Кифая перекосила
гримаса. – Этот шаман чуть не лишил меня всего в самом начале пути.
Каким-то непостижимым образом этот дикарь понял, кто я, и пытался уничтожить
мое астральное тело. В его представлении я был духом зла, и он пытался изгнать
этот дух из моей физической оболочки. Даже сейчас мне становится не по себе,
когда подумаю, а ну как у него получилось бы! И я погиб бы от рук пустоголового
дикаря! Бр-р! Ладно, вам все равно не понять. К счастью, все уже позади. Теперь
уже ничто и никто не в силах помешать. Что, Пятница, – Мар-Кифай повернулся
к африканцу: – Какую половину мира ты выбираешь?
Мар-Кифай, к немалому удивлению Сварога, обратился к
чернокожему на таларском, и на таларском же тот почтительно ответил:
– Я буду служить Хозяину Ягуа, как он скажет. Куда
скажет, туда и пойду.
– Молодец. А что скажешь ты, Гуго?
– Я скажу, что сделал правильную ставку, – Гуго
сплюнул шелухой от семечек. – Это как в казино высыпать из мешочка все
заработанные за многие годы алмазы и двинуть их на одну цифру. И эта цифра
вдруг выпадает. Деверо, небось, плачет сейчас в аду, что в свое время не
разглядел свою удачу. А касаемо половины мира… – Гуго задумчиво прищурился,
забросил в рот новую порцию семечек и сказал с набитым ртом: – Я бы взял
Европу, мой Хозяин, и Америку, Северную и Южную. Остальное пусть берет Н'генга.
Африка мне уже вот где, Австралию тоже не люблю после одного дельца…
– У тебя губа не дура, Гуго, – усмехнулся
Мар-Кифай. – Я решаю по-другому. Половина мира – так пусть будет ровно
половина мира. Южное полушарие и Северное. А кому какое достанется – бросите
монетку. Границу своих владений проведете по экватору… Что скажете, господин И?
Как жители Поднебесной отнесутся к такому вот правителю, – Мар-Кифай
показал на Гуго, – все прихоти которого вы вынуждены будете беспрекословно
исполнять? Или вам больше по сердцу мой чернокожий слуга?
Господин И ничего не ответил, лишь понуро опустил голову.
– Приближается… – Мар-Кифай запрокинул голову, закрыл
глаза. – Какая мощь, если бы вы знали…
Еще во время предыдущего длинного монолога Мар-Кифая лесник
заворочался, словно пытаясь найти позу поудобней, и потихоньку переместился
поближе к Сварогу Скинув вещмешок, он толкнул его Сварогу.
– Достань из рюкзака желтую накидку и надень.
– Зачем?
– Это накидка сомати, Предтечей, – зашептал
лесник. – Помнишь, рассказ о Пещере Девяти Сводов? Мой дед когда-то узнал
об этом артефакте, за ним и охотился всю свою жизнь. Накидку вручил мне
хамбо-лама, настоятель монастыря. Велел отдать ее Избранннику, когда начнется
Шамбалинская война. Я долго верил, что Избранник – это Ольшанский. А сейчас
понял, что ошибался. Это ты. Надевай. Это даст тебе Силу.
– Эй-эй! – повернулся к ним Мар-Кифай. – О
чем это вы там шепчетесь?
– Обмениваемся мнениями: а вдруг тебя расплющит
какая-нибудь небесная плита, – громко сказал Сварог. – Ведь ты же не
знаешь, что именно должно произойти. Небо падет на землю? Прискачут всадники
Апокалипсиса? Разверзнется земля?
– Честно признаюсь вам, мой дорогой враг, не
знаю, – расхохотался бывший верх-советник Короны. – И это придает
грядущему событию столь необходимую остроту. Я чувствую приближающуюся мощь, я
чувствую, как созвездия проворачиваются в небе, словно ржавые механизмы. Как,
словно шары в лунки, встают на свои места небесные тела. Я ощущаю, как эфир
нетерпеливо пронизывают волны всевозможных известных и неизвестных науке
энергий. Как нарастает напряжение этого эфира. Я ощущаю, как все токи и волны
сходятся в центре этого древнего города. Смотрите!