Лекарство от жизни - читать онлайн книгу. Автор: Николай Леонов, Алексей Макеев cтр.№ 25

Полковник обернулся к Станиславу, хотел что-то сказать, но промолчал – в этот момент в переулке раздался вой сирен.

С выяснением личности преступника проблем не возникло никаких. К тому времени, когда опергруппа вернулась в МУР, Веселов с Багаевым закончили проверку картотеки. Брылева в ней они нашли, и предположение Гурова подтвердилось – на фотокарточке из досье был тот человек, что пытался убить Тяжлова.

В МУРе Гуров с Крячко пробыли недолго, и Терентьев, оставленный в машине, не томился в ожидании. Полковник послушал пару свидетелей и вернулся из кабинета следователя в коридор. Станислав к следователю не пошел. Он стоял на лестничной площадке и курил одну сигарету за другой.

То, что произошло в Несвижском переулке, Гурову было ясно до мелочей. За исключением того, зачем Тяжлов подошел к Брылеву. Пока они втроем в молчании ехали на квартиру к полковнику, он раскладывал в уме все происшедшее по полочкам. Гуров еще не расспрашивал Крячко, но его рассказ мало что мог добавить к уже известному.

Тяжлов шел по Несвижскому переулку со стороны переулка Хользунова. Когда ему оставалось метров двести до ворот клиники Запашного, через дорогу перешел Брылев и встал у ограды. Скорее всего именно в этот момент Крячко повернул в переулок и оказался за спиной Тяжлова. Почему Станислав не окликнул Тяжлова, а стал его догонять молча, Гуров спрашивать не стал. Он и так видел, что Крячко тяжело переживает случившееся.

Станислав уже почти догнал Тяжлова, когда тот вдруг повернул к Брылеву, застывшему у забора. Теперь уже никто не мог сказать, зачем он это сделал! Свидетели только видели, что Брылев мгновенно выхватил из-за спины нож. Неизвестно почему, но раньше Тяжлова на это движение среагировал Крячко – он бросился вперед, но не успел.

Одним движением руки Брылев вогнал нож в живот Тяжлова. В этот момент он из-за спины падающего Тяжлова увидел Крячко и, недолго думая, полоснул этим же ножом себе по горлу.

Гуров постоянно задавал себе вопрос – почему это произошло? – и не находил ответа. Полковник не думал, что Запашный, если он замешан в преступлениях, решился бы на столь наглый шаг. Доктор не мог не знать, что Гуров копает под него. Он просто должен был догадаться, что тот человек, что следит за его клиникой, – один из сотрудников МУРа. Если только он знал, что за клиникой следят!

Предположив обратное, полковник приходил к настоящей бессмыслице. Если Запашный не знал о «наружке», то срочная выписка Брылева была действительно случайным совпадением. Почему же исцелившийся наркоман кинулся с ножом на человека, не причинившего ему вреда? Это уже совсем не поддается объяснению.

Но факты остаются фактами. Во-первых, это был четвертый известный Гурову случай, когда человек, лечившийся у Запашного, предпринимал попытку покушения на убийство, а потом сводил счеты с жизнью.

Во-вторых, у Брылева был разделочный нож. Маловероятно, что он был у него и в клинике. К тому же Брылева выписали, по крайней мере, за два часа до того, как он совершил убийство. Получалось, что он нашел где-то нож и вернулся к клинике, чтобы зарезать человека.

Это уже пахло заранее спланированным убийством. Но кому оно было нужно? И почему убийцей вновь оказался человек, лечившийся у Запашного?

Полковнику вдруг показалось, что очевидность происходящего столь же лжива, как и причастность Сысоевой к покушению на своего бывшего мужа. Самым простым объяснением происшедших событий было то, что их обоих кто-то пытается подставить!

Вот только и тут возникало одно «но». Если наигранность варианта с бывшей женой Сысоева была вполне легко объяснима и просчитываема, то как быть в этом случае с Запашным? Совершенно непонятным было то, как можно просчитать, что милиция непременно сделает требуемые выводы из этих преступлений. Тем более что они так старательно маскировались под поступки психов.

Гуров понял, что запутался в своих логических построениях, и потряс головой. Единственным способом найти ответы на поставленные вопросы было внедрение в клинику Терентьева.

Конечно, можно было напрямую подойти к Запашному и спросить: «С людьми, лечившимися в вашей клинике, происходят странные вещи. Вы не могли бы нам рассказать, почему такое случается?» И что бы из этого вышло? В любом случае, виновен Запашный в происходящем или нет, он просто рассмеется в лицо. И будет прав. А следующей жертвой сумасшедшего наркомана или алкоголика может стать кто угодно. Например, Мария.

При мысли об этом у Гурова похолодело в груди. Полковник попытался успокоить себя – глупо было бояться каждой тени! Но ничего поделать с охватившим его нервным напряжением не мог. Видимо, это была реакция на преступление у клиники Запашного.

В конце концов Гуров решил, что береженого бог бережет. Марию просто не следует отпускать в театр одну. Как и позволять возвращаться бог весть с кем. Теперь он будет отвозить ее в театр и забирать обратно сам. По крайней мере, до тех пор, пока это дело не будет закончено.

Мария уже была дома. Увидев обеспокоенного чем-то мужа, взволнованного Крячко и хмурого Терентьева, она молча достала бутылку «Смирновской» из холодильника.

– Мальчики, не нужно ничего говорить, – Мария поставила бутылку на стол. – Сначала выпейте...

В этот вечер разговор так и не склеился. По большей части все за столом молчали, погруженные в свои мысли. Даже Станислав не нашел в себе ни сил, ни желания балагурить. Да и над чем? Лишь Гуров старательно и спокойно проинструктировал Терентьева. Легенду для Виктора еще накануне решили выбрать максимально простую и приближенную к действительности. Гуров опасался, что Запашный может проверять своих клиентов.

Это было маловероятно, но Гуров не хотел рисковать. У Терентьева действительно был старший брат. Правда, жил он не в Москве, но особого значения для достоверности истории это не имело.

Завтра Станислав должен был отвезти Терентьева в клинику, где тот оформится по своим собственным документам. Провести параллели между ним и Гуровым будет сравнительно трудно для человека, с Терентьевым не знакомого. Нигде, ни в одном документе не указывались их связи. Даже в милицейском архиве не было прямых указаний на то, что Виктор и Гуров когда-то работали вместе.

Оставалось определиться только с тем, что должен был делать в клинике Терентьев. У полковника никаких ясных представлений на этот счет еще не сформировалось. Гуров надеялся обсудить их сегодня. Устроить этакий консилиум докторов от сыска в противовес работе Запашного. Только после покушения на Тяжлова эту мысль пришлось оставить.

Вытянуть что-нибудь внятное из Станислава не удавалось. Крячко весь вечер злился на себя – за нерасторопность, на алкоголиков и наркоманов – за то, что они существуют, и на весь белый свет, потому что он сошел с ума.

Терентьев всеми силами старался помочь Гурову. Но если он и раньше не отличался быстротой мышления, то пара лет пьянства явно не сделала его расторопнее. Полковнику пришлось решать все самому.