Ментовская крыша - читать онлайн книгу. Автор: Николай Леонов, Алексей Макеев cтр.№ 46

– Не думаю, – сказал Трегубов. – Но у меня условие – подъезжая к театру, остановись напротив сквера и посигналь. Я хочу посмотреть на тебя из окна.

– Я доставлю тебе это удовольствие, – пообещал Гуров.

Разговаривая, он с досадой озирался по сторонам, надеясь увидеть Крячко, но того все еще не было.

Время шло, и тянуть дальше уже не было никакой возможности, Гуров медленно тронул машину с места, аккуратно объехал театр кругом и, остановившись возле сквера, трижды просигналил. Оглядывая высокие стены театра, он безуспешно гадал, за каким из окон скрывается сейчас Трегубов. Ему показалось, что, вероятнее всего, это чердачное окно, выходящее как раз в сторону сквера. Однако уверенности в этом не было – никакой видимой реакции на его сигнал не последовало.

Он подождал еще несколько секунд и поехал дальше. Затормозив у парадного входа, он вдруг увидел неподалеку зеленый джип с никелированной отделкой и объемистым багажным отделением. Пять минут назад этого джипа здесь не было. В багажном отделении, втиснутый боком, стоял какой-то импортный холодильник в упаковке из гофрированного картона.

Едва Гуров остановился, как из джипа выскочил нарочито небритый молодой человек в голубых джинсах и легком пиджаке, надетом прямо на голое загорелое тело. На носу молодого человека торчали узкие, как лезвие ножа, солнцезащитные очки. Подбежав к Гурову, он молча сунул ему в руку записку и так же молча, ничего не объясняя, принялся возиться с гуровским «Пежо». Недолго думая, он откинул крышку капота и с локтями погрузился в мотор. Гуров ошеломленно покачал головой и поискал глазами Крячко. Крячко нигде не было. Тогда Гуров сказал в трубку: «Трегубов, я уже здесь, поднимаюсь по лестнице!» – и на ходу прочел поданную ему записку.

Торопливым и не слишком разборчивым почерком Стас писал: «Лева, мы тут кое-что организовали. Ничего не бойся. Ваня сделает что надо. Когда заглохнешь, постарайся пересесть в его тачку. Я с тобой».

«Он со мной! – мысленно произнес Гуров. – Очень трогательно. Только почему я его не вижу в таком случае? Не превратился же он в человека-невидимку? Хотя от Стаса всего можно ожидать».

Гуров вошел в театр и почти сразу же наткнулся на группу актеров, которые с растерянным видом прохаживались по вестибюлю. На Гурова они посмотрели с затаенным страхом, и он понял, что комик Вагряжский все-таки проболтался. «Ну, погоди у меня! – подумал Гуров. – Дай бог, все закончится, уж я с тобой поговорю!» Ни с кем не разговаривая, Гуров быстро прошел мимо и остановился, только когда в трубке послышался голос Трегубова:

– Ты где, Гуров? Почему замолк?

– Я в фойе, – сказал Гуров. – Куда идти?

– Как куда? – притворно удивился Трегубов. – К телефону, конечно. Начинай договариваться насчет денег, дорогой. Предупреди, что сумма должна быть в двадцатидолларовых купюрах и не позднее чем через сорок минут. И пусть не воображают, что им удастся пометить деньги. За это я буду карать очень строго – как за подделку казначейских билетов. – Он засмеялся.

– Куда доставить? – спросил Гуров.

– Это потом, – сказал Трегубов. – Пусть соберут сначала. Кстати, отсчет времени уже пошел. Тебе следует поторопиться.

– А ты настырный, Трегубов, – заметил Гуров.

– Так почему я всегда в лучших и ходил, – усмехнулся Трегубов. – У меня хватка бульдожья. Я сдохну, но не выпущу, в этом будь уверен!

Гуров уже самостоятельно нашел комнату с телефоном и, связавшись с Орловым, изложил ему требование Трегубова.

– Вот скотина! – с чувством сказал генерал. – Ну, ничего!.. Ты уже в курсе, наверное… Твой Стас там приготовил комбинацию – по-моему, может получиться. Ну а нет – что-нибудь обязательно придумаем. Ты, главное, держись! И передай этой мрази, что деньги будут. Откровенно говоря, я ждал, что он больше запросит. Поскромничал, гад!

– Для него сейчас время – деньги, – сказал Гуров. – Кого еще взяли?

– Маклера с его пацанами почти всех, – ответил Орлов. – Этот даже не сопротивлялся – в невменяемом состоянии нашли. Елисеев сейчас в отдельной камере сидит, как самый ценный кадр. Мешкова только что в прокуратуру увезли. Возмущался он очень. На произвол намекал. Но тебя это сейчас не должно волновать. Ты о Марии думай.

– А я ни о чем другом и не думаю, – сказал Гуров.

Он повесил тяжелую эбонитовую трубку и поднес к уху мобильник.

– Ты специально мобилу подальше убрал? – сердито поинтересовался Трегубов. – Ты эти штучки брось, Гуров! С огнем играешь!

– Случайно вышло, – сказал Гуров. – Задумался.

– Ты вроде спрашивал, кого взяли, да? – ревниво произнес Трегубов. – Ну и что тебе сказал генерал? Операция развивается успешно? Злорадствуешь, да?

– Да рано вроде злорадствовать, – миролюбиво сказал Гуров.

– Вот это правильно, – похвалил Трегубов. – Тебе рано еще победу праздновать. Что с деньгами?

– Уже пакуют, – ответил Гуров. – Ленточками обвязывают.

– Это хорошо, – удовлетворенно заметил Трегубов и после небольшой паузы спросил: – А что это ты насчет жены вопросов не задаешь? Вроде как и не волнуешься за ее драгоценное здоровье…

– А я и в самом деле не волнуюсь, – спокойно ответил Гуров. – Ты жить хочешь, Трегубов.

– Ну, в общем, верно, – подумав, согласился его собеседник. – Ладно, не будем об этом. Давай дальше работать. Машина на месте? Отлично. Значит, мы сейчас спускаемся. Я все время буду рядом с твоей женой, так что, если ты приготовил сюрприз, считай, что ей не повезло.

– Здесь нет никаких сюрпризов, – возразил Гуров. – Но предупреждаю – обращайся с Марией повежливее.

– Уж как умею! – фыркнул Трегубов. – Я, знаешь, пажеских корпусов не кончал. Из рабочего квартала вышел. Всю жизнь пахал, как папа Карло, да водку трескал. Попробовал вот на старости лет чего-то добиться, так и тут мне серпом по яйцам… Тут уж не до вежливости, Гуров! Но обижать твою половину я не обижаю. Мы сейчас с ней как сиамские близнецы – одно целое. Только вместо пуповины браслеты – куда же деваться, специфика! Короче, мы выходим, Гуров. И помни, смерть у твоей жены за плечом стоит!

Гуров провел языком по внезапно пересохшим губам и беспомощно оглянулся по сторонам. Он был рад, что никто сейчас его не видит. «Надо взять себя в руки, – мысленно приказал он себе. – Если я буду нервничать, занервничает и Трегубов, а это уже опасно. Ничего еще не кончено. Мы еще поборемся!»

Он подумал и вернулся в фойе. По идее, Трегубов должен был появиться там в любом случае. В фойе собралась уже почти вся труппа. Директор и главный режиссер тоже были здесь. Кто-то попытался заговорить с Гуровым, но он тоном, не допускающим возражений, приказал:

– Немедленно очистить помещение! Все возвращайтесь в кабинет директора!

Как ни странно, актеры подчинились без звука и быстро разошлись. Фойе опустело, и в образовавшейся пустоте вдруг послышались негромкие частые шаги. Мария вышла из дверей какого-то запасного выхода. Она была бледна и выглядела лет на пять постаревшей. Ее правая рука была заведена за спину, будто она прятала от Гурова какой-то сюрприз. Чуть позади, едва не прижимаясь к ней, шел Трегубов. В правой руке, нисколько не смущаясь, он держал пистолет. Дуло смотрело Марии в голову.