Расплата - читать онлайн книгу. Автор: Ли Ванс cтр.№ 22

— Моя дочь Рейчел, — ухмыляется Теннис.

— Фартит же тебе! — Я снова смеюсь. Именно исковое заявление Тенниса — причина, по которой «Кляйн» давят на меня, чтобы я подписал бумаги. Лемонд далеко не дура. Она, должно быть, догадалась, что Теннис обратится ко мне за помощью. — Пусть Рейчел составит поручение, позволяющее ей представлять меня по этому делу, и предпринимай все, что может тебе помочь.

Теннис достает конверт и ручку из кармана блейзера и протягивает их мне. В конверте находится поручение адвокату о ведении дела, отпечатанное на фирменном бланке его дочери.

— Я мог бы догадаться. — Я снова восхищенно качаю головой, подписываю документ и отдаю его Теннису. — Мой ноутбук сейчас в Гарвардском клубе. После обеда я запишу переписку на диски и оставлю их для тебя на входе.

— Спасибо, Питер.

— Теперь давай серьезно. Ты хорошо все обдумал? Ведь если ты подашь в суд против «Кляйн», на Уолл-стрит тебе больше не работать. Я же знаю, денег у тебя хватает, так чего суетиться?

— Ты будешь смеяться.

— Возможно.

Теннис улыбается, но затем отводит взгляд.

— Скажи мне правду, Питер. Если по существу — разве я не был со всеми честен?

— Если по существу, то ты всегда был честен.

— И я ведь хорошо работал?

— Ты приносил доход каждый год и научил тому же половину ребят в отделе, включая меня. Если честно, то теперь, когда мы оба ушли, думаю, «Кляйн» окажется по уши в дерьме.

— Тогда почему меня вышвырнули?

Я даже не знаю, что и сказать.

— Потому что твои галстуки огнеопасны?

— Потому что я человек старой закалки, — с горечью отвечает Теннис. — Поэтому я и подаю на них в суд. Потому что меня тошнит от такой дискриминации.

У Понго невинное лицо ребенка, ему под шестьдесят, на нем двубортный серый пиджак и желтый галстук поверх розовой рубашки с белым воротником и такими же манжетами, верхняя пуговица расстегнута, чтобы дать место его толстой шее. У него черные с проседью усы а-ля Валентино и длинные темные ресницы. Если приглядеться, то его парик похож на впавшую в спячку белку. Я усаживаюсь на свободный стул рядом с Понго, протягиваю ему руку и называю свое имя.

— Тони Понго, — представляется он. — Теннис ушел?

— У него сегодня еще несколько встреч.

— Слушай, — говорит Тони, прихлебывая граппу, — он мне сказал, ты ищешь Андрея. Я не знаю, где он и как до него добраться. В последний раз я видел его три месяца назад.

— Тогда расскажи мне о Москве.

— Что тебе до Москвы?

— Я лечу туда сегодня вечером. И хотел бы больше узнать о тамошней конторе Терндейла. Что Андрей делал, кто работал в офисе. Все в таком роде.

— Удачи тебе в этом чертовом месте. — Понго с сомнением качает головой. — Если Терндейл узнает, что я тут с тобой болтал, прощай тогда моя пенсия.

— Что им до твоей пенсии?

Ничего не говоря, он нервно барабанит толстыми пальцами по белой скатерти; кольцо на его мизинце сверкает пару раз в солнечном луче. Я должен заставить его ответить.

— Как ты очутился в Москве? — спрашиваю я.

Тони вздыхает и сутулится.

— Я чертов babbo, — заявляет он. — Идиот. Терндейл переводил часть канцелярии в Тампу. Я подумал, что погода там получше, а здесь меня, в общем-то, ничего не держит, так что я попросил перевести меня туда. Ну и дурака же я свалял! Правильно в армии учат: не высовывайся!

Я одобрительно смеюсь, а он глупо улыбается.

— Ты попросился во Флориду, а тебя перевели в Москву? Кто-то тебя очень не любит, Тони.

— Они мне круто мозги запудрили: «Нам нужен человек толковый. Мы будем тебе больше платить. Мы оплатим твой дом. У тебя будет выше пенсия. Да там всего пару лет проработать надо». Все в таком роде. Дерьмо все это. Чертова зима круглый год, выпить нечего, кроме самогона, а еда как пайка в тюрьме. А девчонки? Те, кому меньше двадцати пяти, моложе моих дочерей, а у меня на этот счет принципы. Проблема в том, что те, кому за двадцать пять, выглядят так, что краше в гроб кладут. — Разговаривая, он размахивает руками. Тони — прирожденный рассказчик.

— Что ты там делал?

— Да то же, что и здесь, в Нью-Йорке. Подтверждал положение на рынке, подбивал баланс, давал поручения банку о переводе денег, сверял подтверждения — обычное дерьмо.

— Андрей много тебе рассказывал о своей работе?

— Вообще ничего, но мне было плевать. Я просто делал свою работу и убивал время. Я могу сказать, что было в документах, но и только.

— С документами все было в порядке?

— Да, всегда. Никаких проблем не случалось. Все в Лондоне мной очень довольны, говорят, что я классно работал, и все такое.

— В бумагах все было правдой?

Понго с заговорщицким видом наклоняется ко мне.

— Ты хочешь знать, не обтяпывал ли Андрей свои делишки?

— Точно.

— С бумагами все было четко, но Москва — это же дикое место! Все связаны с мафией. По сравнению с этим чертовым местом Бруклин кажется Верхним Ист-Сайдом. Чтобы делать бизнес, надо делать бизнес. — Понго многозначительно потирает пальцы. — Но наверняка я ничего не знаю.

Пожилая официантка ставит перед Тони коктейль с креветками и вопросительно глядит на меня.

— Спасибо, пока не надо, — говорю я ей, а Тони засовывает за воротник слишком большую полотняную салфетку. Официантка вежливо кивает и исчезает.

— Ты много теряешь, — заявляет Тони с полным ртом. — Такой еды ты больше нигде не найдешь.

— Я уже поел. Ну давай, рассказывай. Что же там такое происходило и почему это не нравилось руководству? Почему все закрыли?

Тони пожимает плечами, небрежно держа за хвост наполовину съеденную креветку. Я позволяю молчанию затянуться, но Понго это, похоже, не беспокоит, он полностью сосредоточился на еде.

— Ты не замечал, не волновался ли Андрей по какому-нибудь поводу? — Я пытаюсь зайти с другого конца.

— Без понятия, — проглотив креветку, отвечает Тони. — Этот чертов тип напустил вокруг себя туману. Улыбался, говорил «привет», и все дела.

Я уверен: Тони знает, почему Уильям уволил Андрея. Нужно просто найти правильный вопрос.

— Расскажи мне об офисе.

Тони вытирает руки и хмурится.

— Там и четыре машины припарковать было нельзя. У Андрея был кабинет, и еще имелся конференц-зал. У меня был стол, и у жирной русской девки, которая отвечала на звонки, тоже был стол. Был еще один стол для посетителей. Ничего особенного.

— А посетители были?