Скандал на Белгрейв-сквер - читать онлайн книгу. Автор: Энн Перри cтр.№ 3

Стоявшая рядом леди Байэм, темноволосая и почти такого же роста, как ее муж, казалась спокойной. Черты ее лица не были столь изменчивы, словно она не знала ни бурных чувств, ни страстей или же умело скрывала их.

— А, Драммонд! — воскликнул лорд; лицо его про-светлело и несколько уменьшилась напряженность позы, словно один вид Мики Драммонда успокоил его. Но когда он посмотрел на Питта, в его глазах возник тревожный вопрос.

— Добрый день, милорд, добрый день леди Байэм. — Драммонд при всех обстоятельствах не пренебрегал правилами этикета. Это стало привычкой, столь глубокой, что он ее уже не замечал. — Я привел с собой инспектора Питта, что позволит не объяснять ситуацию дважды; да, пожалуй, и лучше, что он услышит все от вас и сам задаст вам необходимые вопросы без посредников. Он лучший из всех, кого я мог бы найти для столь деликатного расследования.

Лорд Байэм с сомнением окинул взглядом Питта. Инспектор, в свою очередь, с интересом разглядывал лорда. Возможно, общая ситуация и явная нервозность Драммонда несколько насторожили инспектора, но человек, которого он видел перед собой, оказался совсем другим, нежели Томас представлял его себе. Интеллигентное лицо хозяина дома подсказывало ему, что перед ним человек живого ума, тонкой натуры и, как подумал Питт, бесспорно наделенный чувством юмора.

Но Драммонд, кажется, не торопился представить инспектора лорду или как-то объяснить его присутствие здесь; он вел себя так, словно продавал Байэму некий товар. Разумеется, он что-то должен был сказать ему о Питте, и, возможно, этого было вполне достаточно для того, чтобы Байэм или принял услуги Томаса, или же решил бы обратиться за помощью к кому-нибудь другому.

Но, кажется, Байэм принял его, не требуя лишних слов и объяснений.

— В таком случае я должен поблагодарить вас за то, что вы пришли, — сказал он и повернулся к жене. — Элинор, дорогая, тебе нет необходимости оставаться и снова слушать то, что ты уже знаешь. Но я благодарю тебя за то, что оставалась со мной, пока я ждал приезда Драммонда.

Элинор понимающе улыбнулась. Возможно, она действительно уже слышала исповедь мужа и ей было бы тяжело выслушать ее еще раз.

Драммонд и леди Байэм попрощались друг с другом легкими кивками. Походкой, полной грации и достоинства, женщина покинула комнату, притворив за собой дверь.

Байэм тут же предложил гостям сесть, что они из вежливости и сделали, но сам хозяин, видимо не в силах расслабиться, продолжал медленно ходить из угла в угол по бежево-розовому китайскому ковру, устилавшему пол библиотеки. Не дожидаясь неизбежных вопросов, лорд сам начал объяснять, почему решил обратиться к Драммонду за помощью.

— Сегодня утром мне стало известно от моего друга из полицейского участка в Кларкенуэлле… — Байэм сделал паузу. Они не видели его лица, а лишь затылок и сцепленные сзади пальцы. — Это был человек, которому я когда-то оказал услугу… — пояснил он и обер-нулся, однако, не посмотрев в их сторону, снова зашагал взад-вперед. — Он сообщил мне о том, что Уильямс Уимс был найден убитым в своей квартире на Сайрус-стрит. Кажется, его застрелили. Тогда еще не было известно, из какого оружия был сделан выстрел, но очевидно, что стреляли с близкого расстояния, а оружие было крупного калибра. Возможно, спортивное ружье.

Драммонд открыл было рот, чтобы задать главный вопрос, мучивший его: каким образом смерть Уимса может касаться лорда Байэма? Или же предложить ему оставить факты, представляющие интерес для следствия, полицейским из Кларкенуэлла, а ему и Питту объяснить свою причастность к происшедшему? Но, заметив неподвижный взгляд Байэма, стоявшего к ним вполоборота, устремленный на залитые солнцем кожаные с золотом корешки книг, Драммонд ничего не сказал.

— В обычных обстоятельствах это было бы обыкновенным мерзким убийством, которое не могло бы интересовать меня, а лишь вызвало бы негодование, как и любое иное преступление, — с явным усилием продолжал свой рассказ лорд Байэм, пройдя в дальний конец библиотеки к письменному столу. — Но я знал Уимса. Наше знакомство произошло в силу крайне неприятных для меня обстоятельств. От слуги, с которым Уимс состоял в родстве… — Байэм внезапно умолк и машинально поправил висевшую на стене картину, — ему стало известно о трагическом случае в моем прошлом, в котором моя роль оказалась малодостойной. Уимс стал шантажировать меня. — Байэм застыл, стоя к ним спиной. Яркое солнце, падавшее на его волосы и плечи, казалось, высвечивало каждую пылинку на ткани его сюртука.

Потрясенный Драммонд сидел на зеленом кожаном диване, не двигаясь, с застывшим лицом. Томас понял, что он ждет, когда Байэм скажет наконец о причине шантажа. Ссора, долги? И то и другое пугало и обескураживало шефа.

— Стал требовать деньги? — не выдержав, спросил он очень тихо.

— Что же еще? — сразу же резко ответил Байэм. — Прошу простить меня, конечно, деньги. Слава богу, он не потребовал большего. — Лорд снова умолк. Ни Питт, ни Драммонд не осмелились нарушить пугающего молчания. Байэм продолжал стоять к ним спиной. — Я полагаю, вам хочется знать, что заставило меня платить деньги такому человеку, как Уимс, чтобы добиться от него молчания. Вы вправе знать все, если намерены помочь мне. — Он сделал глубокий вдох. Томас видел, как поднялись и опустились его узкие плечи. — Двадцать лет назад, еще до моей женитьбы, я какое-то время гостил в поместье лорда Фредерика Энстиса и его жены Лоры. — Красивый, с богатыми модуляциями голос лорда Байэма звучал теперь глухо и бесцветно. — Мы с Энстисом были близкими друзьями, каковыми остались и по сей день, могу утверждать. — Он с трудом сглотнул слюну. — Но в те времена мы были как братья. Много общих интересов, одинаковые устремления и образ мышления… Мы в равной степени увлекались охотой с борзыми, верховой ездой и чистокровными скакунами.

В комнате стояла тишина, никто не шелохнулся. Часы на камине пробили четверть часа. Их неожиданный бой испугал Питта.

— Лора… леди Энстис была необычайно красивой женщиной. Я впервые видел подобную красоту, — продолжал Байэм. — Ее белоснежная кожа была подобна лепесткам ночной лилии, и художник, создавший ее портрет, недаром назвал его «Луноцвет». Я не встречал женщины, в чьих движения было бы столько волшебной грации. — Он снова умолк. Видимо, боль утраты никогда не утихала в его душе, и теперь Байэм произносил слова, лишь бередящие незажившие раны, которые он так долго скрывал. — Я был непростительно глуп. Энстис — мой друг, я был его гостем… и я предал его, предал словом, хотя не предавал ни действием, ни поступком. — Голос его был настойчив и взволнован, словно он умолял поверить ему, ибо это было так важно для него; в нем звучала та искренность отчаяния, которая была сильнее его нынешних волнений и страхов.

Драммонд невразумительно пробормотал что-то себе под нос.

— Я, должно быть, стал ухаживать за ней. — Теперь Байэм смотрел в окно, на деревья и разросшиеся кусты рододендронов под окном. — Я плохо помню сейчас, но, очевидно, я проводил с ней недопустимо много времени и, конечно, говорил ей, как она прекрасна, ибо это была чистейшая правда — она действительно была неправдоподобно красива. — Он опять умолк. — Лишь потом, когда уже стало слишком поздно, я понял, что она отвечает мне взаимностью, отвечает на чувства, в которые я заставил ее поверить, и отвечает с той небывалой страстью, о которой я даже не помышлял и не собирался в ней вызвать.