Миллион черных роз - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Александрова cтр.№ 27

Дверь кабинета оказалась открытой. Лола вошла внутрь. Возле входа стоял огромный стеллаж с папками и скоросшивателями, отгораживавший от нее остальную часть комнаты и создававший что-то вроде прихожей.

— Кто там скребется? — послышался из-за стеллажа бравый офицерский голос. — Заходьте внутрь, не стойте на пороге!

Лола послушалась и прошла в кабинет следователя.

Честно говоря, она несколько иначе представляла себе это помещение.

Здесь, конечно, был письменный стол — точнее, целых два, но в остальном эта комната напоминала скорее не кабинет, а помесь гаража и мастерской — то ли столярной, то ли слесарной. В одном углу была свалена груда аккуратных деревянных дощечек и реечек, из-под которой выглядывала коробка гвоздей и новенькая ножовка с ярко-оранжевой пластмассовой ручкой.

В другом углу красовалось самое настоящее автомобильное колесо, а к нему прислонился явно не новый автомобильный же аккумулятор. Прочих мелких частей и деталей от машин и механизмов в кабинете было множество, но Лола не имела понятия, как они называются.

Довершали интерьер кабинета двое людей, судя по всему, деливших этот кабинет в служебные часы.

Один из них сидел за письменным столом, на полметра заваленным картонными папками и яркими глянцевыми пакетиками, в которых, судя по картинкам, находились семена овощей и цветов. За спиной огородника к стене был пришпилен цветной плакат воспитательного содержания. На плакате красивый кудрявый молодой человек образца пятидесятых годов тянул руку к хрустальной рюмке, до краев наполненной недвусмысленной прозрачной жидкостью. Крупная надпись в верхней части плаката состояла всего из одного слова:

«Остановись!»

Но в самом низу плаката было приписано красным фломастером остроумное продолжение:

«Мгновенье, ты прекрасно!»

Внешний вид огородника, сидевшего под этим многозначительным плакатом, говорил о том, что он разделяет нравственный пафос высказывания. Маленькие серые глазки были излишне оживлены, движения несколько суетливы, а физиономия была слишком красной для данного времени года и данной части суток. В остальном внешность огородника была весьма заурядна — невысокий крепенький упитанный бодрячок лет около сорока с неровно подстриженными темно-русыми волосами, которые он то и дело взъерошивал короткопалой пятерней.

Субъект, занимавший второй стол, был полной ему противоположностью. Очень худой и очень длинный, он едва умещался за своим девственно чистым столом, на котором находилось единственное украшение — модель автомобиля «Жигули» в масштабе примерно один к пятидесяти. Волосы этого автомобилиста были тщательно прилизаны и даже как бы приклеены к черепу, он то и дело облизывал узкие бледные губы и поводил головой из стороны в сторону, как будто ему был тесен воротник.

За спиной у него тоже красовался плакат, но совершенно другой идейной направленности.

На этом плакате толстый жизнерадостный штатский человечек, весело улыбаясь, рассказывал что-то злобному худощавому брюнету в очках. У этого брюнета только половина лица была штатской, вторая же половина была свирепой эсэсовской мордой в фуражке с мертвой головой.

Надпись на этом воспитательном плакате гласила:

«Болтун — находка для врага».

— Вы к кому, девушка? — осведомился жизнерадостный огородник, увидев на пороге застывшую в растерянности Лолу.

Лола на всякий случай заглянула в повестку и сообщила:

— К следователю Крачкину.

Огородник мгновенно потерял к ней всяческий интерес и уткнулся в свои любимые семена. Высокий же и противный субъект с прилизанными волосами поднял снулые глаза и проговорил сухо:

— Вы кто — Чижова?

— Ну да, мне звонили…

— Вы опоздали на две минуты, — сурово припечатал Крачкин.

Лола, которая никак не опоздала, а даже пришла в кабинет на одну минуту раньше назначенного времени, хотела было посоветовать Крачкину, чтобы он выбросил свои часы, но промолчала.

— Садитесь, — следователь неприветливо кивнул на неудобный шаткий стул возле своего стола.

Лола села и порадовалась, что послушалась Леньку сегодня утром и сделала самый скромный макияж и не стала пользоваться духами. Если бы следователем была женщина, Лола и сама бы сообразила, что нужно выглядеть как можно скромнее. Но кто знает, как реагирует на женщин следователь Крачкин?

— Скорее всего, он на них никак не реагирует, — утверждал проницательный Маркиз, — скорее всего, он законченный зануда и педант, раз не прощает минутного опоздания. Послушайся меня, Лолка, оденься как можно скромнее и незаметнее, пусть он и не вспомнит, что ты актриса, пусть считает тебя серой зачуханной домохозяйкой. Поверь, так будет гораздо лучше.

Лола согласилась скрепя сердце. Она перерыла весь свой неплохой гардероб, но не нашла там никакого простенького костюмчика синего или серого цвета с прямой юбкой «учительской длины» — чуть ниже колена. Пришлось надеть брюки и бордовый свитер с пышным воротником.

И вот теперь Лола думала, что Леня был на сто процентов прав. Нечего было и пытаться соблазнить такого человека, как сидевший перед ней следователь Крачкин. То есть о соблазнении не шло и речи. Но даже пытаться склонить Крачкина на свою сторону, вызвать жалость к себе, как к хорошенькой женщине, попавшей в беду, у Лолы не было ни малейшего шанса.

Лола мельком оглядела кабинет и пришла к выводу, что теплые чувства Василий Терентьевич Крачкин испытывает только к своему автомобилю.

— Фамилия, имя, отчество… — скрипучим голосом начал следователь.

Лола покорно ответила на все дежурные вопросы. Снова и снова Крачкин скучным голосом спрашивал ее про Валерию, про то, какие у Лолы с ней были отношения, а также отчего она так сильно опоздала на репетицию. Лола сослалась на пробки, и тут Крачкин слегка оживился.

— Где вы попали в пробку? На какой улице?

Цзынь! В душе Лолы зазвенел предупредительный сигнал тревоги. Ведь перед ней сидит ярый автомобилист, и сейчас очень важно не попасть впросак. Если она соврет насчет пробок, Крачкин сможет это проверить и перестанет ей доверять. Как будто сейчас он ей доверяет! — тут же рассердилась Лола.

На самом деле Лола опоздала вчера на репетицию из-за того, что помогала Леньке похитить папку у Аветисова. С девяти утра она мерзла на дороге в образе краснощекой деревенской девахи. Потом дома смывала грим и переодевалась. Разумеется, времени катастрофически не хватило. Чтобы не застрять в огромной пробке на Фонтанке, пришлось объезжать центр через канал Грибоедова и Гороховую, но получилось все равно очень долго, и Лола опоздала на полчаса.

— Так где вы простояли в пробке? — настойчиво спрашивал следователь.

— На набережной Фонтанки, — проронила Лола и увидела, как в глазах его проявилось разочарование.

«Поди-ка проверь! — злорадно подумала она. — Если на Фонтанке вечно пробки».