Как свежи были розы в аду - читать онлайн книгу. Автор: Евгения Михайлова cтр.№ 20

– Может, и скажет. То есть – о чем-то наверняка. И если его отпечатков в комнате нет, это тоже ни о чем не говорит, как ты понимаешь. Раз мотив есть, и серьезный – уверенность в своем влиянии на любого из наследников, – почему бы перчатки не захватить… Слава, мы пока очень вяло работаем с задержанной Валентиной Ветлицкой. Если убила она, конечно, ей очень удобно все забыть. Спала, не спала, она действительно может не помнить, что было, под наркотическим воздействием. А может и помнить.

– Вы ж говорили, что доза была не слишком большая.

– При слишком большой пузыри пускают. При умеренной – возможны активные действия. Женщина физически сильная, тренированная тяжелыми работами. В агрессии – явно опасна.

– Да, не большую радость доставил нам этот Антонов своим появлением. Сдали бы дело – и без вопросов. Она родную мать, возможно, на самом деле столкнула, а даже если не столкнула, тоже ужас кошмарный. Смеялась она, когда та из окошка прыгала! Пусть бы и дальше сидела. Что логично.

– Это могло бы быть логичным, если бы ее защищал не Петров. Слава, он от твоего обвинения камня на камне не оставит. Ты же понимаешь. Рассматривай вариант с Антоновым. Он тоже логичный. Там вообще пробы негде ставить на образе. Ты знаешь, я даже подумал о том, чтобы с Ветлицкой поработал врач, обладающий техникой гипноза. Вытащить на поверхность то, что сидит однозначно в подкорке, возможно. Человек помнит то, что с ним происходит под воздействием наркотиков. Ему может казаться, что он забыл. Ему просто хочется забыть.

– Гипноз? Я, если честно, считаю это шарлатанством.

– Ты ошибаешься. Нужно просто найти нормального специалиста.

– Думаете?

– А что с ней делать? Ветлицкая тяжелейший человек со своей сложной программой, с отработанной практикой выживания, для нее понятия «искренность» и «приговор», «наказание» – связаны. Она сознательно, принципиально лжива. Может водить тебя за нос сколько угодно.

– То есть я такой – проще пареной репы?

– Обиделся, что ли? Нет, ты не такой. Просто она осторожная, как загнанный зверь.

– Она такая, – кивнул Слава и поднял трубку позвонившего внутреннего телефона. – Хорошо. Пропустите ее… Александр Васильевич, знаете, кто ко мне пришел? Ирина Майорова, родная дочь поэта Майорова, мужа Надежды Ветлицкой.

– Ты ее не вызывал?

– Да нет еще. Как-то руки не дошли. Хотя дал разрешение на свидание с сестренкой. Видимо, на нее эта встреча подействовала.

– Интересно.

Они оба встали, когда в кабинет вошла эффектная блондинка, явно взволнованная.

– Доброе утро, Ирина Александровна, – сказал Слава. – Хорошо, что вы приехали. Как раз собирался вас пригласить. Садитесь, пожалуйста. Это наш эксперт Масленников, он тоже занимается делом об убийстве Ветлицкой. Мы вас слушаем.

– Я ночью решила к вам приехать, но только сейчас поняла, как плохо выгляжу… – растерянно улыбнулась Ирина.

– Хорошо выглядите, – в унисон произнесли мужчины.

– Я не об этом. Дело вот в чем. Я подаю иск… Я приняла решение, что авторские права на наследие отца – все, что вышло, выходит, его архивы, – это должно принадлежать нам с мамой. А не падчерице папы, которая подозревается в убийстве. Вы понимаете, что дело не в деньгах, а в отцовском добром имени. Его нужно сейчас просто очистить от дурной, скандальной славы. Это значит – отстранить Валентину от всего, что связано с творчеством отца. Убийца она или нет, уже не важно. Я понятно объясняю?

– Предельно, – кивнул Слава. – Что вас смущает в этом раскладе?

– Сейчас скажу. Мне, по сути, все равно, убивала ли она свою тетю. Дело не в том, что я бесчувственная. Просто я столько всего о ней узнала, что это уже мало что меняет… Я приняла решение обратиться к вам с просьбой: проверить, не причастна ли она к смерти папы. Ну, и только что поняла, что это выглядит, как будто я пытаюсь ее убрать любым способом… На самом деле я все время об этом думаю. Очень страдаю. Вы дали мне свидание с ней. Мы практически были не знакомы, виделись один раз – детьми…

– Вас что-то обеспокоило во время свидания? – спросил Масленников.

– Она – убийца, – заявила Ирина с такой интонацией, что мужчины быстро переглянулись. Это была ненависть, осознанная и страстная.

Марина днем выскочила из редакции, спустилась в переход метро, где давно заметила парня, торгующего подержанными мобильными телефонами. Краденые, наверное. Она нашла его, сказала:

– Мне нужен работающий, причем сейчас. Чтоб симка была.

– Они все работающие, есть и с симкой, может, конечно, какие-то разрядились…

– Найди такой, который не разрядился. Или заряди при мне.

Парень долго ковырялся в зарядных устройствах, пристраивал их к разным телефонам, потом с деловым видом подошел к палатке, где разогревали пирожки, и попросил подзарядить телефон. Марина ждала, нервно прохаживаясь по переходу. Наконец он вернулся с довольным видом.

– Отлично работает! Как из магазина.

– Давай, – сказала Марина. – Сколько?

– Две, то есть три.

Она расплатилась, взяла телефон, вышла из перехода, нашла тихий двор. Рассмотрела мобильный. Точно краденый. Чужие контакты, сообщения… Она позвонила в справочную «03».

– Вы не могли бы дать мне справку: поступал ли в больницу мужчина с травмой черепа? В ночь с двадцатого на двадцать первого июня?

– Кто спрашивает?

– Понимаете, – сбивчиво заговорила Марина. – Я проезжала мимо на машине, видела мужчину с окровавленной головой, у меня не было возможности задержаться, поэтому я попросила одного прохожего вызвать «Скорую»… Хотелось бы узнать…

– Назовите вашу фамилию, имя-отчество и адрес, где это произошло?

– Зачем? Я всего лишь спросила, поступал ли этот человек в больницу. Или у вас несколько людей с подобными травмами? Не думаю, что их в одну ночь было много. В больнице я представлюсь…

– Девушка, вы что, не понимаете? Наш разговор записывается. Может, речь вообще идет об убийстве. Может, вы развлекаетесь. Дайте точную информацию.

– Хорошо. Я перезвоню. Мне сейчас неудобно разговаривать.

Марина разъединилась, дошла до ближайшего мусорного бака и бросила в него телефон. Это был глупый поступок. Нужно придумать что-нибудь другое. Например, предложить редактору репортаж о жертвах ночных нападений в Москве, взять поручение, получить доступ к документам больниц. Или забыть. Если суждено ему выжить, этому лучу света, – он где-то появится. Не исключено, что у Валентина. И совсем не исключено, что найдет ее, чтобы спросить, кто с ним так поступил. Вообще-то для всех было бы лучше, чтобы его не стало. Марина сама не знала, что больше ее пугает, какая информация принесла бы успокоение. Если бы можно было этот эпизод просто выбросить из жизни, как чужой телефон…