Дороже денег, сильнее любви - читать онлайн книгу. Автор: Марина Серова cтр.№ 34

* * *

Гульнару сбросили сверху, с лестничной площадки одного из верхних этажей, это было ясно. И если преступник не ушел через чердачный ход, то он все еще оставался там, наверху.

Курочкин считал по-другому. Он настаивал на том, что убийца, сделав свое черное дело, спокойно спустился в лифте вниз и скрылся. У меня не было времени на то, чтобы обучать работника прокуратуры основам дедуктивного метода. Этому кислому следователю с лицом обиженной обезьяны самому следовало бы сообразить: раз я сначала слышала звук лифта, а только потом – крик падающей женщины, значит, тот, кто спускался в лифте, не имел никакого отношения к убийству!

Итак, надо было идти наверх.

Осторожно, ступенька за ступенькой, по самой стеночке, выставив впереди себя руку с оружием, я пробралась на верхний этаж, внимательно осматривая все лестничные площадки. Тихо. И пусто. Не слышно ни шороха, ни чьего бы то ни было дыхания.

Тенью я пробралась на последний этаж. Да, вот здесь стояла Гульнара. Еще чувствовался запах ее духов, и между прутьями лестничной клетки застряла туфля – зацепилась, когда женщину сбрасывали через перила…

Дверь под самым потолком, ведущая на чердак, открыта. К ней ведет закрепленная в стене металлическая лестница. Подпрыгнув, я уцепилась за первую перекладину, подтянулась и, будто человек-паук, забралась на чердак. Мне в лицо дохнуло запахом гнили, сырых досок и паутины.

Прямо по курсу взметнулось облако серой пыли.

– Кто здесь? – резко спросила я.

Ответа, конечно, не последовало. Вместо него мое тренированное ухо уловило чуть слышный скрип.

Впереди я увидела дверцу люка – черт знает, что это за люк! Но убийца скрылся именно в этом направлении. Пыль взметнулась, когда он поднял крышку. Сейчас эта же пыль снова медленно опускалась на закрытую дверцу.

Думать было некогда. Я, ухватившись обеими руками за крышку, рванула ее на себя – она поддалась удивительно легко – и отшатнулась, увидев под собой черный зев каменного колодца, по бокам которого вились канализационные трубы. Ни лестницы, которая бы вела вниз, ничего. Только привязанный к внутренней стороне люка конец толстенного каната. Последний раз я видела такой канат на уроках физкультуры в школе.

Канат свободно покачивался, давая понять, что там, внизу, он ничем не закреплен. Я не знала, какая у него длина и не придется ли мне потом прыгать с многометровой высоты, но выбора не было. Что ж, ежедневный риск – это наша профессия, и я решительно сунула «ТТ» в кобуру под мышкой и, ухватившись за канат обеими руками, стала съезжать вниз, задерживая дыхание, чтобы не задохнуться от пыли и затхлого воздуха.

Ноги коснулись пола метров через тридцать – я считала примерное расстояние, перебирая руками. Итак, я нахожусь внутри собственного дома, в какой-то из его технических пустот, очевидно, предназначенных для доступа к канализации и электрическим проводам. Однако и воняет же тут!

Внезапно раздался тихий свист, и я еле успела нагнуться, как около моей щеки пролетело что-то блестящее, похожее на дротик. Его метнули с такой силой, что он со всей силы воткнулся в шов между кирпичами, войдя туда по самую головку. Следом в стену впоролись еще три: вполне достаточно, чтобы убить человека, особенно если целить ему в глаз, артерию или позвоночник.

Перевернувшись несколько раз через голову и одним движением выдернув из кобуры «ТТ», я сделала несколько выстрелов в направлении того, кто, прячась за выступом стены, метал в меня это странное оружие.

Теперь я могла его разглядеть: черный силуэт человека, одетого, похоже, во что-то облегающее, потому что я видела все особенности его фигуры; уворачиваясь от моих выстрелов, он внезапно сделал быстрый и резкий прыжок – и, как кошка, уцепился за одну из труб, что вилась параллельно полу. Раз-два – и фигура, подобрав ноги, улеглась на трубах и стала неразличима. Теперь я совершенно не знала, куда стрелять и куда смотреть, ведь человек, скрытый трубами, мог уползти от меня в любом направлении.

– Эй! Ты где? Выходи, я тебя не трону! Выходи, надо поговорить!

Мой голос звучал странно – гулко и громко, многократно отражаясь в высоте этого колодца.

– Эй!

С точно такой же внезапностью, с какой он проделывал все остальное, человек в черном трико на миг показался над моей головой и, исполнив какой-то немыслимый акробатический кульбит, подпрыгнул – как мне привиделось, сразу на несколько метров, ухватился за свободно свисающий конец каната и полез по нему наверх – с кошачьей ловкостью, вновь сказала бы я, если бы кошки умели лазать по канатам.

– Стой! Стрелять буду!

Он стремительно удалялся, я скоро потеряю его из виду!

– Сто-ой!!!

Вниз, прямо к моим ногам, полетел неясный дымящийся предмет. Дымовая шашка! Через секунду или две узкий колодец оказался полностью затянут дымом. Пригнувшись, чтобы не отравиться угарным газом, я рванула за выступ стены, за которым только что прятался убийца. Узкий коридор. Куда он ведет? А, не важно! В любом случае оставаться здесь нельзя! Кашляя и стараясь дышать через полу рубашки, я пробиралась к выходу. Впереди тускло замаячил свет. Наконец-то!

Из подвального помещения, куда меня привел коридор, я буквально вывалилась в подъезд, а оттуда – на улицу. Ничего не поделаешь, и на старуху бывает проруха, как любил говаривать майор Сидоров. Убийца, если это был убийца, и на этот раз ушел от меня.

* * *

И снова я сижу в своем «Фольксвагене» и жму на педали с такой силой, с какой это позволяют развешанные по всему городу ограничители скорости дорожного движения. Держа курс на больницу, где всего несколько часов назад я оставила Гульнару живой и невредимой, я ломала голову над тем, что могло заставить ее покинуть рабочее место, где она всерьез намеревалась денно и нощно дежурить возле только что прооперированного и еще очень тяжелого Юрия Стоянова.

Понятно, что, раз смерть настигла Гульнару в подъезде, где проживала ее родная дочь, то убийца воспользовался как раз этой приманкой. Наверное, сказал, что Аня больна и просит ее прийти или что-то в этом роде. Но почему же Гульнара поверила тому, кто ей позвонил? Ведь от меня она знала, что девочка в безопасности! Нет, за этим кроется что-то совсем другое…

Еле пробившись мимо строгой тетки в санпропускнике, которая упорно не хотела позволить мне войти в хирургическое отделение без пропуска или, на худой конец, белого халата, я взбежала вверх по лестнице и потянула на себя дверь с надписью «Ординаторская».

И встретила удивленный взгляд хирурга Олега Павловича. Он поднял мне навстречу лобастую голову, оторвавшись от заполнения каких-то карточек:

– Это вы? Как вы здесь оказались? В неприемные часы родственникам больных мы не разрешаем…

– Да, я знаю, но я не родственница.

– Но Стоянова привозили вы?

– Но Стоянова привозила я. Вернее, я вызвала к нему «Скорую», а потом привезла к нему жену, которая осталась работать здесь санитаркой и круглосуточной сиделкой.