Убить своего дракона - читать онлайн книгу. Автор: Ксения Баженова cтр.№ 32

Гроза затихала, но электричество еще не восстановилось, и лишь луна иногда проглядывала сквозь разрывы несущихся туч. Она сидела, покачиваясь, на кровати, волосы развалившегося жидкого пучка висели паклей, и разглядывала набухающие волдыри на руках, кожа с каждой минутой горела все сильнее, и когда ступор от пожара начал понемногу проходить, терпеть боль стало совершенно невозможно. Владлена завыла, спустила свои треники и стала мочиться прямо в комнате на свои пылающие ладони. Потом легла на кровать и уставилась в потолок. Ее переполняли такие злоба и ненависть, что, окажись Ольга рядом живая, она свернула бы ей шею, как курице. А заодно и ее кошке. Надо было переломать позвонки хотя бы ей — подумала Владлена, встала и решительными шагами направилась к колодцу, захватив на террасе большой фонарь — он всегда висел на гвозде около двери, как она могла забыть об этом! Все из-за этих тварей, запутали мысли, разрушили голову, довели ее до животного состояния. В тот день, когда умерла профессорша и она узнала, что завещание переписано, Владлена в бешенстве ходила по саду, думая о том, как восстановить справедливость, и увидела снова роющуюся в куче земли с дохлыми лягушками и мышами кошку. Тогда в припадке мести она просто схватила ее за шею и швырнула в колодец. Ну почему, почему она не пережала шею посильнее?!! Ну ничего, если тварь еще не сдохла от голода, она сделает это сейчас. Скинула фанеру, присела на корточки и стала светить фонарем в глубь колодца:

— Кис-кис-кис.

Тишина. Она прощупывала лучом сантиметр за сантиметром и звала сладким голосом:

— Лялечка, Ляля, кисуня, кис-кис-кис, упала кисонька, так поднимайся, я тебе молочка дам, кис-кис-кис.

Она просвечивала колодец, но не могла понять, есть там кто или нет. Отблески воды на дне преломляли круги света, отбрасывая причудливые тени, и слова, доходя до дна, ложились на склизлый ил. «Где же ты, чертова кошка?» Ладони снова страшно болели и горели. Владлена кряхтя разогнулась, внезапно услышав хруст веток за собой, испуганно обернулась, и прямо на нее с ветки яблони из темноты обрушилась с гортанным ревом кошка. Зацепившись за волосы, полоснула когтями по спине, глухо рухнула, вскочила и унеслась в темноту. Владлену колотило, она провела ладонями по шее и почувствовала мокрое: кровь… «Ненавижу…» Она, трясясь сильно, как человек с запущенной формой Паркинсона, шла в дом, постоянно оборачиваясь, боясь нападения сзади, миновала сгоревшее, но еще дымящееся одеяло. Заперлась в комнате, наглухо закрыв шторами затворенное окно, забралась с головой под одеяло и лежала, тихо подвывая.

Коля приехал глубокой ночью. Она услышала стук в дверь и спохватилась, влетела на кухню, наскоро умыла лицо, вытерла шею — вроде крови нигде не видно. Потом кормила его и сидела напротив, умиляясь, как он наворачивает: большой, совсем большой мальчик стал. Параллельно пробивались мысли о том, как бы не появился Марк. Владлена их гнала, боялась сглазить: лучше вовсе об этом не думать. Ну как же, ведь если бы все было хорошо, он бы приехал уже сейчас. Хотя почему сейчас? Вполне может и утром. Коля заказал такси на девять утра, чтобы их отвезли к моргу. Они уже отъезжали от дома, а Марка все не было. Владлена нарвала в саду осенних цветов. В морге Коля деловито давал распоряжения, прощание хотел упразднить, но Владлена сказала, что хочет немного постоять у гроба. Он оставил ее одну, вышел покурить:

— Давай быстрее, мать. Нечего разводить пожиже.

Ольга лежала в гробу строгая и прямая. Держала осанку, как и при жизни. Казалось, что она вот-вот проснется. «Ну зачем, зачем ему мое, есть же у него свои деньги? — досадливо подумала Владлена, проводя рукой по орехового цвета полированной поверхности гроба. Марк денег не пожалел. — Позаботится ли кто так обо мне? Нет. Поэтому надо позаботиться о себе самой. И я сделала все для того, чтобы справедливость восторжествовала. Тебе казалось, что ты всю жизнь управляла людьми, кучковавшимися вокруг. Возможно! Но только это была кучка жалких самцов. — Владлена медленно ходила вокруг гроба, касаясь пальцами гладкого дерева. Со стороны могло показаться, что горюет подруга или родственница, шепчет прощальные слова. — И по привычке ты подумала, что и я такая же кукла в твоих руках. Облагодетельствовала, наняла в подавалки и решила, что можно поразвлечься с глупой Владленой. Написала завещание, исправила, снова написала, потом переделала. Как бы не так. Эти игры со мной не пройдут. Оказалось, что твое последнее слово не значит ничего. Вышло-то все по-моему, вздорная старуха. На вот тебе цветов из твоего бывшего сада. Видишь, я не жадная». — Она круглым венком разложила желтые и розовые мелкие осенние хризантемы вокруг лица Ольги, и этот последний подарок жутковато смотрелся возле воскового грима.

— Закрывайте, грузите, — обратилась она к сотруднику морга, терпеливо поджидавшему в углу комнаты, которому одинокое прощание с выкладыванием цветов вокруг головы покойницы показалось странным: так скорбит, что, похоже, немного свихнулась.

Гроб внесли в маленький мерседесовский автобус. Коля не помогал.

Сели на плюшевые бордовые сиденья.

— Неплохо Марк раскошелился, денег-то небось куры не клюют. Кстати, его точно не будет?

— Надеюсь, что нет, — улыбнулась Владлена. Счастье обладания участком, домом и квартирой уже вползало в сознание. Она пока еще боялась мечтать масштабно, но все-таки сладкие мысли проклевывались: о том, что большой комод из спальни надо перенести в гостиную, на кухне поменять занавески — больно мрачные, а на калитку повесить табличку «Осторожно, злая собака», а может, и правда собачку завести. И курочек…

— Ма, а когда деньги-то мы получим?

— Подожди, Коленька, подожди. Все будет.

— Ма! Чего ждать-то?

— Есть некоторые сложности, но я с ними справлюсь.

Коля матерно выругался.

— Слушай, ты достала уже. Вечно у тебя все через задницу. Что еще за проблемы ты выдумала?

— Сынок, не злись. Кое-какую ерунду утрясти осталось. По сути все уже наше. Немного совсем надо подождать.

— Не хочу я ехать на это кладбище. Ты меня ужасно расстроила. Скажи водиле, чтобы остановился.

— Сыночек, ну как ты обратно доберешься?

— Доберусь как-нибудь. Лучше бы ты о другом беспокоилась. И пока все не уладишь, даже не звони. Эй, останови тут! — крикнул он водителю. — Я сойду.

— Сынок, сыночек, да куда же ты? Ну чего вдруг так? На вот. — Она полезла в кошелек. — Сколько тебе надо? Тысяча у меня с собой есть.

— А то ты не знаешь, для чего нужны деньги. И мне уже надоело ждать. Убери свои жалкие копейки. Хотя нет. — Он выхватил из ее руки голубую бумажку. — На такси как раз хватит.

И вышел на обочину злой, поднял руку ловить попутку в сторону Москвы:

— Чертова дура. Все настроение испортила.

Владлена отвернулась к окну и не смогла сдержать слез. Где она допустила ошибку, почему Коля вырос такой грубый, жадный? Она ведь очень его любила, лелеяла. Все для него: убивалась на трех работах, на почту ходила, полы мыла в подъездах. Джинсы — пожалуйста, кроссовки — самые лучшие. От всего оградила, ни пылинки не вытер в доме за всю жизнь, ни одной тарелки не помыл. Только учись, Коленька, и все. И так он хорошо учился ей на радость, и такой умный — во всем первый. Вот и было за что баловать, за что потакать. В десятом весь класс за границу поехал, так она расшиблась, заняла и Коленьку с детьми богатиков местных отправила, и с собой еще денег дала. Правда, он недоволен тогда был, сетовал, что у других ребят и денег на шмотки оказалось больше, и вообще все круче, чем у него. Ну уж не могла она разорваться-то совсем. Сделала что могла и даже больше того. И в Москву вот перевезла. Институт нашла хороший. И даже на работу он вроде устроился, а теперь вот так. Ну ничего, еще немного подождать, и все будет хорошо.