Тайна бильярдного шара. До и после Шерлока Холмса - читать онлайн книгу. Автор: Артур Конан Дойл cтр.№ 34

— Стой, а интересно, что это там за посудина? Если она не повернет к заливам Ламлаш или Бродик, ее как пить дать на берег выбросит.

Она показала на изящную бригантину, которую я заметил еще раньше. Судно стояло неподалеку от берега. Команда, по всей видимости, приготовилась к непогоде, поскольку убрала топсель и фок.

— Пошли, тебе же холодно! — наконец опомнился я.

Тучи закрыли солнце, подул резкий, порывистый, пронизывающий северный ветер. Мы отправились назад, пока не подошли близко к Карракьюлу, где расстались. Минни нехотя зашагала по тропинке, ведущей в Корримейн, расположенный примерно в километре от нашего дома. Я надеялся, что отец не видел нас вместе. Он встретил меня у дверей, кипя от ярости. Лицо его побагровело от злости, а в руках он держал ружье. Не помню, говорил ли я об этом раньше, но мой отец, несмотря на свой возраст, обладал недюжинной физической силой. За всю свою жизнь я редко встречал таких людей.

— Явился, не запылился! — проревел он, потрясая ружьем. — Чурбан ты безголовый…

Я вовсе не хотел выслушивать заготовленный им поток «изящной словесности».

— Выбирай выражения, — огрызнулся я.

— Ты мне тут подерзи еще, сопляк! — рявкнул он, подняв руку, словно собираясь ударить меня. — Живо марш в дом, ну! И выйдешь отсюда, когда дозволю!

— Да пошел ты к черту! — вскипел я, вконец разозлившись, после чего старик попытался ударить меня прикладом ружья, но я отбил его палкой. На мгновение мной словно дьявол овладел, на язык так и просились отвратительные ругательства, но я сумел взять себя в руки и, резко повернувшись, пошел прочь к тропинке, ведущей в Корримейн. Остаток дня я провел у Фуллертонов. Мне показалось, что мой отец, и без того обладавший прескверным характером, начал быстро превращаться в сумасшедшего, да еще буйного и опасного.

2

Занятый своими невеселыми мыслями, я плохо вписывался в оживленную компанию, к тому же, боюсь, я выпил виски больше, чем следовало. Помню, как я споткнулся о табуретку, и Минни удивленно посмотрела на меня. В глазах у нее стояли слезы, а старик Фуллертон украдкой захихикал и тут же закашлялся, чтобы скрыть насмешку. Я намеренно задержался в гостях и отправился домой примерно в половине девятого вечера, что по меркам обитателей острова было очень поздним временем. Я знал, что отец уже будет спать, и если мне удастся пролезть в окно своей комнаты, то я смогу обеспечить себе спокойную ночь без скандалов и перебранок.

Ветер к тому времени разошелся не на шутку, так что мне пришлось подставлять плечо его порывам, чтобы меня в буквальном смысле не снесло с извилистой тропинки, ведшей в Карракьюл. Очевидно, я все еще находился под влиянием выпитого, поскольку помню, что горланил песни, нетвердым голосом подпевая воющему вихрю. Я почти что дошел до изгороди, обозначавшей границу нашего участка, как тут произошло нечто, что тотчас же заставило меня протрезветь.

Белый цвет очень редко встречался у нас на острове, где даже бумага считалась чем-то драгоценным, так что он сразу привлекал внимание. Какой-то белесый предмет пролетел прямо у меня под ногами и запутался в кустах утесника. Я поднял его и к своему великому удивлению обнаружил, что это был полотняный носовой платок, к тому же приятно надушенный. Я мог с полной уверенностью заявить, что, кроме меня, ни у кого на острове ничего подобного не было и в помине. В таком забытом Богом месте, как наш островок, все знали соседские «гардеробы» до последней нитки. А уж надушенный платок — это было нечто, из ряда вон выходящее! Кому же тогда он принадлежал? Неужели Минни была права, и на острове действительно завелся чужак? Я пошел медленнее, глубоко задумавшись о находке, которую держал в руке, и о том, что Минни видела прошлой ночью.

Когда я оказался в своей комнате и зажег свечу, я вновь внимательно рассмотрел платок. Он был чистым и новым, с инициалами «А.В.», вышитыми в углу красным шелком. Кроме них, ничего не указывало, кому бы он мог принадлежать. Судя по размеру, платок явно был мужским. Все случившееся настолько взволновало меня, что я еще долго сидел на кровати, и так и этак ломая голову над этим необычным происшествием, но ни к какому выводу так и не пришел. Я уже было подумал рассказать об этом отцу, но он крепко спал: из соседней комнаты раздавался его могучий храп. Оно бы и к лучшему, подумал я, ведь мне нисколько не хотелось снова выслушивать его брань, к тому же вполне могло дойти до взаимной перепалки. Жить старику оставалось не очень-то долго, и сейчас меня утешает то, что ничего ему не сказав, я тем самым не усилил нашу с ним вражду и раздоры.

Я лег не раздеваясь, поскольку голова моя снова затуманилась после недолгого просветления. Я просто рухнул на подушку и провалился в тяжелое забытье. Проспал я, должно быть, часа четыре и проснулся, рывком сев на кровати, словно от страшного кошмара. До сих пор не могу понять, что же тогда случилось. Все вокруг было тихо, и, тем не менее, все мои чувства обострились до предела. Был ли в комнате кто-то еще? Поднявшись на локте, я всматривался в темноту. Я не увидел ничего подозрительного, но все же меня не покидало какое-то странное чувство. В это мгновение в разрыве туч показалась луна, и ее холодный свет залил мою комнату. Я инстинктивно повернулся к окну и — о Боже! — оттуда на меня смотрело злобное лицо, казавшееся еще более зловещим в своей мертвенной бледности. Оно четко и ясно читалось в оконном проеме, глядя на меня яростным взглядом сверлящих глаз-буравчиков. Все было так же, как рассказывала Минни. На мгновение я задрожал от ужаса, словно ребенок, но в следующую же секунду окно и рама исчезли, и я схватился с высоким сильным мужчиной. Мы катались по мелкой гальке, вцепившись друг в друга, словно дерущиеся псы. Когда мы падали наземь, ему удалось сунуть руку в карман, и я каким-то шестым чувством догадался, что у него там, поэтому я мертвой хваткой сжал его запястье. Он пытался вырваться, но я был сильнее его. Тяжело дыша и изрыгая ругательства, мы кое-как встали на ноги, все еще сцепившись вместе.

— Пусти руку, черт подери! — проревел он.

— Тогда брось пистолет! — прохрипел я.

Мы с ненавистью смотрели друг на друга, озаряемые светом луны. Наконец, он рассмеялся и разжал пальцы. Тяжелый блестящий предмет, в котором я безошибочно узнал револьвер, с лязгом упал на камни. Я наступил на него и отпустил руку своего противника.

— Ну, дружок, и что дальше? — со смехом спросил он. — Следующий раунд или конец боя? Я вижу, вы тут на острове очень даже гостеприимны. С такой радостью спешите встретить путника, что даже дверь не открываете, а пулей выскакиваете прямо в окно.

— А вы как думали? Крадетесь от дома к дому по ночам, да еще и с пистолетом в кармане? Что вам здесь надо? — сурово спросил я.

— Надо думать, оружие не помешает, — ответил он, — когда откуда ни возьмись на тебя бросаются вот такие молодые дьяволы. Приветствую вас! К нам пожаловал еще один член почтенного семейства.

Я обернулся и увидел рядом отца. Он вышел из главного входа и обогнул дом. Его серая шерстяная ночная рубаха и седые всклоченные волосы развевались на ветру, сам он был очень возбужден. В одной руке он держал двустволку, которой угрожал мне утром.