Волк. Рождение - читать онлайн книгу. Автор: Александр Авраменко, Виктория Гетто cтр.№ 37

– Хвала Высочайшему, что их папаши не успеют получить известия от своих дочек и не явятся сами. От тех так легко не избавиться…

Теперь вздыхаем все трое. И я решаюсь:

– Сьере Ушур… Я знаю, вы не терпите торговлю людьми. Да и я, если честно, не в восторге от этого, да и от много другого. Но вы сами были в Парда… Видели, что баронство задыхается от страшной нехватки рабочих рук…

– Вы хотите купить сервов?!

Киваю, готовясь выслушать всё, что угодно, вплоть до указания на дверь и требования вернуть гильдейский знак. Но вместо этого его жена кладёт руку мужу на плечо:

– Помоги ему, Хье… Я разговаривала с Гуром, со многими, кто ездит в Парда. Все в один голос утверждают, что люди Атти живут так, как в других местах могут только мечтать…

Купец молчит. Потом выдаёт:

– Что ты хочешь, мальчик мой?

…Опа…

– Вчера я познакомился с виконтом Меко дель Юратом…

Отслеживаю реакцию хозяина дома. Тот моргает – значит, действительно граф ему знаком, и парень не солгал…

– …Так вот, парнишка поведал, что недавно закончилась большая война между двумя маркизатами, и в Урмасе все рынки забиты крепостными…

– Сколько человек вы хотите купить, Атти?

Я чуть подаюсь назад:

– Если вы поможете мне закупить достаточно продовольствия, чтобы я мог прокормить купленных до следующего урожая, то не менее чем на десять, а лучше – двенадцать тысяч человек. Зато в течение наступившего года я сделаю из Парда такое, что вы никогда не будете жалеть о том, что помогли мне с такой покупкой.

Сьере Ушур машет рукой.

– Погодите, Атти. Вы сказали, продовольствие на ваши, допустим, двенадцать тысяч человек… Что именно?

– Мука, масло, зерно в неограниченном количестве – хранить его легче, да и мельницу скоро построят, фураж для скота. Сам скот. Опять же лес для строительства домов, ткани для одежды, овчинные шкуры, я же прекрасно понимаю, как продают людей…

Купец и его жена мрачнеют. Потом неожиданно сьере Ушур задаёт вопрос:

– А что у вас с Эрайей дель Суори?

Взгляд требовательный и суровый, под таким невозможно солгать, и я отвечаю честно.

– Ничего. Бедняга и так должна уже родить неизвестно от кого. Не хватало, чтобы и я стал издеваться над ней, уподобившись неизвестному ублюдку!

– То есть, вы…

– Я же клялся вам именем Высочайшего, сьере Ушур. Девочка – личная служанка моей матушки. И всё.

Короткая пауза, потом доса изрекает:

– Мы сделаем это… Есть особые пожелания?

Киваю:

– Разумеется. Желательно поровну мужчин и женщин. Если будут отдавать с ними в придачу детей – брать всех. Нужны мастера – каменщики, рудокопы, плотники, углежоги и мастера по металлу. В общем, если человек умеет что-либо, кроме умения работать на земле – мне пригодится. И вам, разумеется, тоже.

– Но это огромная сумма… Вы уверены, что решитесь потратить её? Не пожалеете об том?

Отрицательно мотаю головой, потом говорю вслух:

– Сьере, поверьте, все эти деньги являются просто ссуженными мне в долг. Причём под очень большие проценты, которые невозможно вернуть ни золотом, ни серебром, ни медью, ни драгоценными камнями. Доверие, любовь людей к своему сеньору, их добровольный труд – всё это не измеряется деньгами…

Сьере Ушур медленно кивает в знак согласия, а его жена смотрит на меня со всё возрастающим уважением.

– Договорились, сьере Атти. Я немедленно отпишу своим представителям в Реко, Урмасе, Яххо, чтобы начинали закупку всего, о чём мы договорились. А насчёт оплаты – сделаем так. Я беру на месте – расчёт по прибытию партии товара. С чего начать?

– С плотников и продовольствия. Потом всех остальных. Я же не брошу женщин и детей в чистом поле у костров посреди зимы? Пусть хотя бы люди выроют землянки до весны. А там начнут ставить дома. И я буду вынужден вас покинуть, сьере Ушур, доса…

Киваю женщине, та восклицает:

– Но почему, Атти?

Развожу руками:

– Я – сеньор. И люди, что придут в Парда – мои люди. Значит, я должен сам, лично, подготовить всё к их приёму. Проследить за тем, как их разместят, поставить уже имеющихся у меня людей на работы по строительству временного жилья, заготовку топлива. Вы понимаете…

Женщина кивает, потом тихо добавляет:

– Удачи тебе…

…Последнее слово фразы я не слышу, но артикуляция губ совсем не такая, как у моего имени… Уже после обеда мне выводят Вороного, я взлетаю в седло, за которым переброшены перемётные сумы, из которых вкусно пахнет копчёностями. Машу рукой застывшим в окне досе и сьере Ушуру, затем срываю коня с места. Угрожающе поматывая головой, он мчится по улицам Саля, громко и злобно храпя. Вылетаем через ворота за пределы городских стен. Путь в Парда пробит – движение не прекращается ни на один день, что в одну, что в другую сторону. Непрерывно везут к нам – сырьё. От нас – готовую продукцию. Так что моему коню не составит труда отмахать дорогу до замка за пару суток. К тому же, как я слышал, что посередине пути кто-то из моих арендаторов поставил трактир. Пока в простом шатре, где можно перекусить горячего, отдохнуть в тепле. Получил разрешение от досы Аруанн. Так что там я планирую отдохнуть, немного поспать, дать передохнуть Вороному, и завтра к обеду явиться домой, потому что нас ждут огромные дела…

Время от времени мимо проносятся длинные обозы, гружёные брёвнами всех сортов и размеров. Я улыбаюсь про себя – это едет наше будущее… Наш новый мир…

…Первый месяц я чуть не сошёл с ума. Мои сервы падали от усталости, когда рыли землянки, выгружали сотни возов с пищей, ну и потихоньку вертели пальцем у виска, гадая, не сошёл ли их лорд с ума. Наравне с ними я долбил мёрзлую землю, таскал брёвна, ставя перекрытия, обшивая стены землянок шкурами. Юм едва не умер, делая простые каменки для отопления и приготовления пищи, и лишь когда к нам пришла первая тысяча пленников, стало легче. Новички принялись за то, чем до них занимались все мужчины в замке, даже я смог отдохнуть, потому что работы хоть и прибавилось, но стало легче, потому что появились и новые лошади, и рабочие руки. В здание мануфактуры, которое спешно довели до ума, поселили женщин и детей. Последних в Урсусе отдавали бесплатно – толку от них чуть, а едят пусть и меньше, чем взрослые, но едят. Люди сьере Ушура привозили их в жутком состоянии, едва-едва немного откормив дорогой. И караваны с новыми сервами шли, шли, и шли один за другим. Сумма, которую я озвучил сьере Ушуру на покупку людей, была огромной по меркам Фиори. Достаточно сказать, что я снова стал практически нищим. Из всех денег осталось буквально мизер, едва-едва набиралось две сотни золотых фиори, серебра и меди не осталось вовсе. Но в долг я не влезал, хотя сьере Ушур и предлагал мне ссуду. Это я сделал правилом, которое соблюдал даже ценой собственной жизни. Когда купленные сервы немного приходили в себя после изнурительно долгого пути, их направляли на работы, со временем меняя с лёгких на более тяжёлые. И к весне в Парда насчитывалось почти пятнадцать тысяч новичков: четырнадцать с половиной тысяч взрослых и пять сотен детей обоих полов. Как только с полей сошёл снег, и можно было засевать поля, все вышли на работу. Сотни лошадей вспахивали новые площади, вырубались новые площадки – лес шёл на нужды Парда. Расчищались луга, начали отсыпать плотину под мельницу. В общем, работы хватало. Кроме обычных селян прибыли и мастера, теперь я уже гораздо меньше махал молотком в кузнице, лишь показывая, как и что нужно сделать… Едва прошёл сев, народ сразу приступил к другим работам, над которыми я едва не сломал голову за всё оставшееся у меня время. Первым делом бригада плотников начала строительство новых деревень, которые должны были возникнуть в многочисленных горных долинах Парда. Работали быстро, не в пример прежним местам – механические пилы, инструмент из отборной стали, да и впервые мной опробованный метод поточной сборки, когда в замке из нашей доли леса собирались готовые срубы, подгонялись по месту все брёвна и крепления, потом разбирались и увозились на место нового поселения. Людям выдавали скотину, кое-какой инструмент, сажали на землю. Живите, работайте. Лишь платите налоги. Десятую часть от приплода, десятую от урожая. Справедливо. На мой взгляд. Как только разрешили жилищный кризис, приступили к строительству других объектов. Закончили мельницу, и теперь наша пилорама работала круглые сутки, разделывая лес. Моя кубышка начала потихоньку наполняться вновь… По Парда поплыли большие плоты, на которых громоздились горы сланца. Задымили новые печи, в которых обжигались тысячи штук кирпича и черепицы – теперь можно было выставлять их на продажу, о чём я известил сьере Ушура, и отправил ему образцы. В здании мануфактуры, уже опустевшем, стали появляться станки: токарные, сверлильные, шлифовальные. Конечно, до ужаса примитивные, но, тем не менее, для Фиори, и не только для неё, являющиеся настоящим плодом сверхвысоких технологий. Я съездил в Храм Высочайшего в Салье, отвёз туда отпечатанную в моей типографии 'Книгу Изречений Высочайшего'. Когда святые отцы увидели это чудо, то без всяких рассуждений согласились на изготовление тысячи экземпляров по два бари за штуку, что было неслыханно дёшево. Затраты на сырьё для изготовления бумаги монастырь взял на себя. Сложно было отлить буквы, да вырезать гравюры для печати картин, а потом – оставалось только посмеиваться. Эту тысячу книг мы отшлёпали за месяц, сшили, одели в стандартные обложки козьей кожи с тиснёной надписью и символом Высочайшего и отправили в монастырь. Там офигели, честно расплатились, и попросили отпечатать саму 'Святую Книгу'… Дож, которого я всё-таки приблизил к себе, просто пожал плечами и сказал: 'Давайте сырьё – до конца года сделаем, сколько пожелаете. Хоть десять тысяч…' Обговорили цену, и теперь мои печатники круглые сутки крутят винт и набивают краской шрифты. Денежка капает. Медленно, но уверенно. Начали возводить ректификационные колонны. Естественно, из кирпича. Будем перегонять сланец на нефть. Мне много не надо. Просто безопасность баронства превыше всего. А из нефти всегда можно соорудить нечто очень горящее… Требушеты, кстати, получились на загляденье. Среди новичков нашлись люди, разбирающиеся в военном деле, и общими усилиями камнемётные машины удалось довести до ума. Пока, поскольку другой работы было столько, что и спал то урывками, изготовили только два, втащив их на специальные площадки по углам стен и направив на дорогу, ведущую в замок. Заработали ткацкие станки. Ну, не полную мощь, естественно, ниток и пряжи пока дефицит. Но заработали. Ткань получилась такая, что сьере Ушур диву дался, когда прибыл к нам в гости с ответным визитом. Ну, неспокойно на душе у человека было за тех, кого он купил. Вот и явился вместе со своей женой. Моя матушка даже оробела, но всё-таки с супругой купца даже подружилась. Целыми днями ездили по баронству, любовались на величественные стройки – естественно, по местным меркам, разговаривали с народом, который постепенно начинал отходить от пережитого ужаса. Только вот время летело, как пришпоренное, скоро наступало моё совершеннолетие, и надо было озаботиться о безопасности баронства. У сьере Ушура свои люди были повсюду, и он мне шепнул, что барон дель Эстори и граф дель Лари точат на меня зубы. Правда, сил у них не так уж и много, но неприятностей они могут доставить очень и очень много. Хотя бы пустят на ветер мои мануфактуры, выжгут поля, угонят скот и людей. И что тогда? Всё начинать по новой? Это тревожило и мою матушку. Поэтому я попросил подыскать сьере по дружбе наёмников. Надёжных, простых ребят, которые меняют свою жизнь на золото. Хье почесал свою роскошную голову, потом кивнул и сказал 'да'. Роту копейщиков, роту мечников. Вроде как у него есть на примете… Провожали чету Ушур с почестями. До самого постоялого двора. Это, оказывается, Кер смекалку проявил. Присматривался, присматривался, да и поставил на середине пути вначале шатёр, а весной купил у меня два сруба, заплатил людям из заработанного прежде, посадил каких то своих родственников на кухню и за стойку, и заведение начало работать. Есть, где передохнуть в пути, перековать лошадей, а то и сменить на свежих, мой конюх выходил пару заболевших, которых бросили щедрые обозные. В общем, человек начал крутиться и зарабатывать денежку, платя подушное. Это обрадовало меня больше всего – что люди, глядя на меня, начинают думать головой, не желая прозябать всю свою жизнь. И вроде бы всё хорошо, да вот…