Выше неба - читать онлайн книгу. Автор: Рене Манфреди cтр.№ 84

– Анна… – заговорила Грета, положив журнал.

– Флинн никогда не переставала спрашивать, вернется ли Поппи домой. Если бы она звонила, пусть даже раз или два в год. Если бы хоть как-то давала о себе знать, моя девочка была бы сейчас жива.

Грета дала ей высказаться, а потом тихонько сказала:

– Поппи бы не смогла ничего сделать с тем, что совершила Флинн. Она не виновата. И конечно же, ты это знаешь. – Она налила бокал скотча и протянула его Анне. Анна сделала большой глоток и глубоко вздохнула:

– Тебе совсем не нужно оставаться со мной, Грета. Я ужасна. Со мной невозможно находиться рядом.

– Я знаю, – кивнула Грета. – Но все в порядке. Я не против. Злость – это хорошо.

Анна отпила еще скотча и взяла телефон с ночного столика. Она услышала, как Стюарт говорил по-итальянски, а Марвин бодро бормотал сквозь шипение и треск помех. Она повесила трубку.

– Я хотела позвонить Виолетте, – сказала Анна.

Грета оторвала глаза от выкройки стеганого одеяла, которую рассматривала:

– Что-нибудь нужно? Что я могу для тебя сделать?

– Я хочу вернуть собаку. Мне нужна эта глупая, слюнявая собака. Это нечестно. Я прошу всего лишь собаку. – Анна села рядом с Гретой и взяла собранный из кусочков квадрат одеяла. Оно было светлое, с аппликацией кролика. – Это для Лили?

– Нет. – Грета опустила глаза и покраснела. Анна недоверчиво посмотрела на подругу:

– Невероятно. Ты не говорила мне, что с кем-то встречаешься.

Грета покачала головой.

– Нет. Конечно, нет, – сказала она и положила руку себе живот. – Но я надеюсь. Я хочу еще одного ребенка. Я думала, ты знаешь. Это то, чего я всегда хотела. Ничего не изменилось.

Анна кивнула:

– Ничего не изменилось. Ты счастливая. Считай себя счастливой.

Грета сложила работу в пакет для шитья:

– Прости, Анна. Мне не пришло в голову, что ты заметишь, чем я занимаюсь. Я не хотела тебя задеть.

Анна открыла бутылку минеральной воды:

– Нет. Все нормально. Не извиняйся.

Она посмотрела на часы. Девять. Приступать к чтению журналов слишком рано, к полуночи ничего не останется. Она уже прочла все последние статьи и знала о Дженнифер Энистон и Брэде Питте больше, чем любой подросток. Ей пора переходить на журналы для домохозяек и садоводов, хотя это было рискованно. Только голливудские новости казались безопасными, отдаленными от обычной жизни.

Вдень, когда хоронили Флинн, шел дождь. Было достаточно тепло, и снег растаял. Маленькая часовня на окраине города оказалась прелестной, милой и заброшенной, как и все церкви маленьких городов. Они с Марвином вернулись туда позже и просто сидели вдвоем в темном помещении; утренний свет пытался прорваться сквозь оконные витража.

– Как бы я хотел верить в Бога, – сказал Марвин. – А ты?

Анна пожала плечами и сказала, что не очень.

– Это не совсем правильно. – Она уставилась на стеклянных ангелов, небесно-голубых и лимонно-желтых. – Это моя вина? Это я сделала?

И когда зять спросил, о чем она, ответила, что не знает; Анна с трудом понимала, что говорит. Марвин подвинулся на скамейке и положил свою руку на ее, он сел так близко, что ей показалось, будто они стали одним телом.

В два часа ночи Анна собиралась проделать свой ночной ритуал. Окончательно проснувшись, она спустилась вниз, чтобы взять что-нибудь почитать. Она осторожно подошла к полкам, где когда-то стояла библиотека ее мужа и которые постепенно превратились в своеобразный склад, и порылась в коробках. Медицинские журналы. Карточки пациентов и давно опустевшие коробочки от лекарств. Анна накинула на ночную рубашку оказавшийся в коробке один из лабораторных халатов Хью. Он был теплым, как будто Хью только что его снял, и все еще пах им, хотя Анна понимала, что все это она придумала.

Она бегло пролистала учебник, посвященный мочеполовой системе, очаровывающий кровавыми рисунками, ужасными болезнями и врожденными патологиями. Ей всегда нравились почки, их работа, Анна находила их эстетически привлекательными: словно две разделенные половинки сердца или два острова, очищавших ядовитые потоки, омывавшие их. Этого и «Анатомии Грея» хватит почитать перед сном, пока не выйдет новый номер журнала «Пипл». А вот небольшая книга о метатар-зальной дуге – действительно захватывающая. Она не помнила, чтобы Хью особенно увлекался ногами, но внутри была спрятана куча вырезок о назначении семидесяти двух костей, которые составляют строение ноги.

Анна раскопала микроскоп Хью и нашла образцы крови и гистологические образцы, которые собирала на протяжении многих лет. Там было около дюжины образцов, посвященных только Поппи, ее вирусам и патологиям за много лет. Не было никаких медицинских причин хранить образцы Поппи или кого-то другого, также как нет объяснений, почему люди хранят фотографии, – дело только в выборе, хочешь ли ты изображение снаружи или изнутри. Она вытащила один образец с пометкой «Поппи, 1 мая, 1971», образец, приготовленный для определения группы крови. Ее дочери было две недели от роду, и Анна в каком-то затмении убеждала себя, что в больнице ей дали не того ребенка: как еще можно было объяснить полное отсутствие материнских чувств? Здесь же был образец крови Поппи 1990 года, когда у дочери была анемия, ее красные кровяные тельца казались уродливыми, как сгнившие помидоры. А это – любимый образец Анны – инфекция стафилококка, приблизительно 1978 года, после возвращения Поппи из летнего лагеря в Беркшире. Анна положила его под микроскоп и потерялась в разросшихся клетках. Она смотрела на слайды, пока не представила, что была частью их, маленьким созданием, проживающим на белом поле, ютящимся на ледяном, неровном краю базофила, в темном коконе его ядра, заманчивом, словно сон.

В ящике стола было еще полдюжины слайдов, которые она сделала, когда Флинн была больна или когда Анна хотела проверить ее белые кровяные тельца, когда у нескольких детей в ее танцевальном классе обнаружился мононуклеоз. Но сейчас Анна не могла смотреть на эти напоминания о Флинн. Она взяла учебники и отнесла их наверх.

В шесть часов Анна проснулась и поняла, что знает, где собака. Ей снился карьер, то место, куда они с Флинн ходили купаться в тот день, когда Анна забрала ее из школы. Ей снился тот же день, только, когда она повернулась посмотреть на Флинн, плавающую рядом, вместо нее в воде была собака. Анна сбежала вниз, схватила ключи от машины и, поразмыслив секунду, отправилась к Виолетте посмотреть, спала та или нет. Виолетта открыла дверь еще до того, как Анна постучалась, словно ждала ее.

– Доброе утро, – сказала Виолетта. – У меня есть лимонные и черничные оладьи, это последние ягоды, которые я собрала в августе.

Анна вошла и сняла пальто:

– Наверняка пес еще жив. Думаю, я бы знала, если бы он умер, а я не чувствую этого. Он где-то здесь.