Письма ребенку - читать онлайн книгу. Автор: Эдуард Успенский cтр.№ 2

Человек как взметнется!

Знакомых ребят мы испугали. Дворничиху…

Э. Успенский

Ялта. Гостиница «Ялта»

Знакомых ребят испугали. Дворничиху вогнали в ужас. Потом она, ругаясь, гоняла нас по двору лопатой.

И тут наш отличник Алик Муравьев берет самый мощный капсюль под названием «Жевило», надевает на гвоздь и готовится.

Дом наш был огромный. А школа была во дворе. И учителя и все школьное начальство из школы домой шли через эту самую подворотню.

Стояло нас там несколько человек. В том числе Герман Жаров — главный двоечник и нарушитель дисциплины. Очень стойкий в двойках и нарушениях.

И вот входят в ворота две какие-то дамочки. Алик как жахнет! Одна дамочка в обморок и к стенке прислонилась. А другая (это была Марьяна Яковлевна — наша классная руководительница) как прыгнет, как схватит Германа Жарова за рукав:

— Ага! Попался! Пошли со мной, мерзавец!

Марьяна Яковлевна была маленькая, черненькая… никакой мускулатуры. Но почему-то вся школа ее безумно боялась. Самые главные хулиганы, которые милиции не опасались, с дворником дядей Шакиром в стычку вступали, и те при виде ее скисали, умолкали и беспрекословно: «убирались вон», «являлись к директору», «убирали то, что намусорили», «выворачивали карманы с папиросами» и т. д.

— Это не я!

— Замолчи, недоумок!

И маленькая Марьяна повела большого хулигана Жарова прямо к директору школы. А мы — Алик Муравьев, Артур Рожин и я — следом. Немного в стороне шла за нами параллельная хулиганская компания — Витя Приходов и Юра Мицельский. Так сказать маленькая конкурирующая мафия.

Что было бедному Жарову у директора и вообще! Стали ему выговор записывать, родителей звать, на классном собрании разбирать и из школы исключать.

Алик Муравьев кричит, что все это он! Это он жахал и старушек пугал. Но Марьяна не согласна:

— Смотрите какой красивый человек Муравьев растет! И учится на «отлично». И одет аккуратно! И вину за товарища хулигана взять на себя хочет. Чтобы его защитить. Только нас не проведешь! Каждый получит то, что заслужил.

Жаров заслужил исключение из школы на три дня и жуткую лупку от дяди-дворника. Муравьев — пятерку по поведению и уважение Марьяны Яковлевны.

А мы все сделали вывод очень важный:

Хочешь пугать население — пугай, но учись всегда на «отлично». И одевайся аккуратно всегда.

В стихах это выглядит так:

У кого пятерка — друг,

Тому всегда все сходит с рук.

Вот так-то, Татьяна!

А сейчас третья история. Про вино, Витю Приходова, про Юру Мицельского и про поход в кино.

Однажды, на радость нам, учитель опоздал на урок минут на пять. Мы ждали его две минуты после звонка, и пулей на улицу. А что дальше… в следующем письме.

Э. Успенский

Ялта. Гостиница «Ялта»

На улице мы разбрелись кто куда. А четыре человека — Витя Приходов, Юра Мицельский, Слава Рубцов и Герман Жаров — пошли на дело. То есть купили бутылку водки и направились к Приходову домой. Папа Вити Приходова был дипломат и находился за рубежом.

В пустой квартире четыре молодца выпили водку, закусили бубликом и направились в школу для дальнейшего обучения. По дороге они стали пьянеть. Чем ближе к школе, тем хуже — и ноги и язык у них заплетаются.

Звонок. Марьяна Яковлевна как в класс вошла, так и сказала:

— Что-то в классе перегаром пахнет. Не иначе как Мицельский, Рубцов, Жаров и Приходов водки напились. А ну-ка к доске.

Они с трудом вышли, шатаются, совсем бледные.

— Смотрите, ребята, — говорит Марьяна Яковлевна, — по ним концлагерь плачет, а они водку пьют. Ну-ка, староста, Киселев, отведи их к врачу. Пусть им дадут нашатыря понюхать. Потом к директору пусть идут. Будем их в вытрезвитель сдавать.

Рубцова по дороге стошнило. Потом он тряпкой пол собственноручно мыл. Остальные ничего, выдержали.

И вот, в субботу, собирается классное собрание с присутствием родителей.

Директор, завуч, Марьяна Яковлевна и даже кто-то из роно явился.

Вызывают каждого к доске и идет краткая характеристика.

— Вот Мицельский. Росту в нем два метра с половиной. А до чего докатился. Папа его в эти годы Зимний брал.

— Что касается Рубцова, то он хуже Жарова. А хуже Жарова ничего не бывает. Только уголовные элементы с золотыми зубами. Которые ларьки по ночам грабят.

— А Приходов? Его папа сейчас в Европе за нашу страну борется. Вокруг империалисты, а сын чем занимается? Комсомольск-на-Амуре строит? Нет, он водку хлещет. И по физике у него четверка с минусом. Давайте делать выводы. Ну что скажете? Вот ты Мицельский.

А что Мицельский? А, Татьяна! Ты же его хорошо знаешь. У него дочка Галя сейчас в нашей школе десятилетку с медалью заканчивает. А ничего Мицельский. Что ему сказать: больше не буду?

— А что ты, Рубцов, скажешь в свое оправдание? Или ты, Жаров?

— Больше не будем!

— ВСЕХ ТРОИХ ИЗ ШКОЛЫ НА НЕДЕЛЮ ИСКЛЮЧИТЬ!

— А теперь Приходова послушаем. Как он до этого докатился? Он ведь главный самый. Он зачинщик. На его квартирной площади все происходило.

— Мне стыдно, — сказал Приходов. — И очень. До чего я докатился и другие. Я действительно зачинщик, и все это было на моей квартирной площади. Но… но есть одно «но»…

— Интересно, какое же?

— Как мы до этого докатились? Ведь мы не сами до этого докатились. Нас, можно сказать, до этого докатили. Меня докатили и других.