Большие гонки - читать онлайн книгу. Автор: Дэниел Моран cтр.№ 24

- Порой мне кажется, что я вовсе не творческая натура.

Первым побуждением Трента было желание возразить, однако, поразмыслив, он воздержался от комментариев. В таких делах каждый решает сам за себя. Здесь нет советчиков, не помогут уговоры. Вместо него ответил девушке Джимми:

- Я видел, как ты танцевала.

Дэнис кивнула, прикусив нижнюю губу. Все это время она покачивала в руке бокал, потягивая маленькими глотками белое вино. Закат был теплый, тихий, один из многих в череде затянувшихся на все лето пленительных вечеров. Солнце совсем легло на городской изломистый абрис. Девушка посмотрела на светило сквозь золотистую жидкость, пригубила, потом ответила:

- Это только мастерство, Джимми. Это не зов.

- Почему?! - воскликнул Рамирес.

- Если честно, я не знаю, почему стала танцовщицей. Меня всегда хвалили, говорили, что у меня большие способности к танцам. Действительно, я испытывала радость от всяких там движений, батманов, прыжков. Потом мне пришлось провести четыре года в колонии для беспризорных детей - это случилось сразу после Большой Беды. Когда мне было тринадцать, мадам Глейгавас вытащила меня из рабочего барака. - На потемневшем небе выступили редкие звезды. Круговорот света в природе свершался неспешно, тьма торжествовала скромно, позволяя светить звездочкам, а ракетным кораблям рассыпать искрящийся свет по еще не погасшему небосводу. Голос Дэнис, казалось, звучал сам по себе, словно доносился издалека, из полузабытого жуткого прошлого. - Помню, Трент упомянул, что Барьер многому научил его и, прежде всего, умению выжить. Ребята, бараки департамента Общественных работ мало чем уступают Фринджу. По сравнению с балетом, это земля и небо. Конечно, труппу мадам Глейгавас родным домом, а тем более райским уголком не назовешь. Тарин считает меня недостаточно голодной и честолюбивой, чтобы добиться успеха, а мадам Глейгавас предупредила, что года через два мне придется пройти биоскульптору, иначе на профессиональной карьере можно поставить крест. Титьки у меня, видите ли, слишком большие для танцовщицы.

Джимми Рамирес тихо, но очень отчетливо выговорил:

- Прости, но мне будет жаль, если ты бросишь танцевать. Я видел, какая ты на сцене.

Дэнис ответила сразу, решительно, без колебаний:

- Балет - это замечательно, Джимми! Танец сам по себе это что-то нереальное, воздушное. Он прекрасен, как мечта, как некая альтернатива грубому и плоскому миру. Там все красиво. Но в то же время это что-то вроде угощения для сытых, особого рода деликатес, развлекаловка... - Далее она заговорила с некоторым напряжением, словно выдавливая из себя слова: - А мне всегда хотелось заняться чем-то реаль­ным. - Трент невольно повернулся к ней, бросив удивленный взгляд в ее сторону. - Когда я умру, - продолжала Дэнис, - соберутся люди и спросят, кого это хоронят, что за человек? Ах, это Дэнис! Прекрасно!.. Что же полезного Дэнис совершила в жизни? Что я им отвечу? Что ради сытой жизни позволила обкорнать свою грудь? Что уступила мадам Глейгавас? Танец, Джимми, это что-то необыкновенное, но это только танец!

- Но чем же ты займешься, если не танцами?

- Постараюсь изменить мир, - скромно ответила Дэнис.

Трент во все глаза смотрел на нее, слушал и не мог избавиться от ощущения, что голос любимой девушки доносится до него из какого-то жуткого далека, из какой-то прорвы, в которую они все трое угодили.

- Вот почему я здесь. Видно, Господь Бог не зря привел меня сюда, на эту крышу. Мои желания скромны: сделать жизнь чуточку лучше, чтобы люди, которые придут после нас, стали вот настолечко добрее, умнее, отзывчивее. Чтобы они жили получше нашего хотя бы на чуть-чуть.

Она медленно села в кресло, выпрямила спину, бросила взгляд на Джимми Рамиреса. Ее глаза в оседлавшем крышу полумраке лучились изумрудами чистейшей воды. Взор ее теперь был направлен в пространство, куда-то за неведомый горизонт. По телу Трента пробежало что-то похожее на озноб. Ему стало зябко. Не стесняясь, поежился и Джимми. Трент почувствовал зов - он исходил с того места, где когда-то стоял целехонький Комплекс Чандлера, очень похожий на корабль, под трехэтажным парусом отплывающий в неизведанную даль.

Дэнис между тем тихо и четко продекламировала:

- Они спустятся с гор, и свет факелов разгонит тьму. - Она помолчала, потом договорила: - Ты увидишь юношу. Он заговорит со всеми сразу. С теми, кто соберется у подножия гор, кто потратил столько лет в поисках истины. Он скажет: обещанное исполнилось, мечта осуществилась и все, что было злом вчера, сегодня обернется добром. Тогда они все вместе, - Дэнис теперь обращалась прямо к оцепеневшему Рамиресу, - одолеют Бушующие Воды, вернутся сюда и построят город на холме, а врагов своих выгонят во тьму.

Джимми неотрывно смотрел на девушку. Потом встал и, словно сомнамбула, двинулся к краю крыши. За ним - с оцепеневшим взором - последовал Трент. Последней к краю крыши приблизилась Дэнис. Они сгрудились на самой кромке. В следующее мгновение Трент обнаружил, что находится в пустоте и представляет собой что-то вроде пульсирующего серебряным светом росчерка. Рамирес совсем исчез из поля зрения. Вокруг же головы Дэнис возник зеленовато-синий ореол шаровидной формы.

- Где мы? - ошарашено спросил Трент. Голос его самому себе показался жестяным. Он доносился откуда-то издалека и эхом отдавался в ушах.

- Ищите, - тонким голоском, словно из пустоты, ответила девушка. - Ищите огни. Вдали должны быть огни. Они покинули нас все разом, но, уходя, должны были оставить свет в ночи. Огонь должен мерцать, и темнота не в силах поглотить его.

В следующий момент Трент обнаружил, что сидит на прежнем месте, в кресле возле мольберта. Пространство над крышей в тот момент заполнили какие-то странные, угловатые, слабо светящиеся предметы. Он перевел взгляд на Дэнис, тоже вернувшейся с загадочного берега таинственной тьмы, на обмершего Рамиреса.

Девушка, по-прежнему стоявшая на самом краю, повернулась, взглянула на Трента, затем на Рамиреса.

- Теперь ты понял, Джимми, - обычным тоном спросила она, - чем я хотела бы заняться? Ощутил разницу?

- Дэнис, дорогая! - воскликнул Джими. - Ты либо пьяна, либо чокнулась. Не знаю уж, что лучше.

Дэнис улыбнулась, отрицательно покачала головой и чуть наклонилась назад. Тренту показалось: еще немного - и она упадет с крыши. Он невольно дернулся.

- Ты так и не понял, - печально проговорила она, - чем мы должны заняться. Мы должны попытаться улучшить этот мир.

Она вернулась в исходное положение, и у Трента отлегло от сердца. Тут еще Рамирес подбавил масла в огонь:

- Слыхал, парень? У нее не все в порядке с мозгами, да? - растерянно спросил он.

Трент промолчал. Он не сводил взгляда с Дэнис. Молодая женщина была единственным объектом на крыше, контуры которого казались размытыми. Теперь она представлялась темным расплывшимся пятном, в котором ясно прорезалась сеть нервных волокон. Вот эта паутина и составляла очертания ее тела, просвечивая сквозь плоть. Неожиданно Трент вскочил и закричал во весь голос: