Враг Божий - читать онлайн книгу. Автор: Бернард Корнуэлл cтр.№ 86

Предысторией были давние, давние события. Норвенну, мать Мордреда, убил Гундлеус, король Силурии, и хотя сам убийца понес кару, предавший Норвенну сумел избежать смерти. Звали его Лигессак, и он возглавлял охрану Мордреда, когда тот был еще младенцем. Подкупленный Гундлеусом Лигессак отворил ворота Мерлинова Тора силурийскому королю. Мордреда спасли и переправили к Моргане, но мать его погибла. Лигессак, ставший причиной ее смерти, пережил и последовавшую за убийством войну, и битву при Лугг Вейле.

Мордред, разумеется, знал, как погибла Норвенна, посему не удивительно, что судьба Лигессака его занимала, но именно Сэнсам раздул этот интерес в одержимость. Епископ каким-то образом выяснил, что Лигессак скрывается у христианских отшельников в горной части северной Силурии, которая теперь находилась под властью Кунегласа.

– Мне больно выдавать единоверца, – лицемерно объявил мышиный король на совете, – но еще больнее, что христианин совершил столь гнусное предательство. Лигессак по-прежнему жив, – продолжал он, обращаясь к Мордреду, – и его следует доставить на твой суд.

Артур предложил обратиться к Кунегласу – пусть тот возьмет беглеца под стражу и доставит в Думнонию. Однако Сэнсам покачал головой и сказал, что негоже обращаться к другому королю в деле, столь близко затрагивающем честь Мордреда.

– Это дело Думнонии, – настаивал Сэнсам, – и думнонийцы, о король, должны довести его до счастливого завершения.

Мордред согласно закивал и тут же потребовал, чтобы мы с Артуром вместе ехали за предателем. Артур очень удивился, как всегда, когда Мордред высказывался в совете. Зачем, спросил он, двум лордам ехать по делу, с которым легко справится десяток копейщиков.

Мордред нехорошо усмехнулся.

– Думаешь, лорд Артур, что без тебя и Дерфеля Думнония развалится на куски?

– Нет, о король, – отвечал Артур, – но Лигессак, должно быть, стар, и, чтобы его схватить, не надобны две дружины.

Король грохнул по столу кулаком.

– После того как убили мою мать, ты упустил Лигессака. В Лугг Вейле, лорд Артур, ты упустил его снова. За тобой должок.

Артур в первый миг подобрался, затем склонил голову, признавая справедливость упрека.

– Однако Дерфелевой вины, – заметил он, – тут нет.

Мордред взглянул на меня. Король так и не забыл мне побои, полученные в детстве, но я надеялся, что, прогнав нас из Линдиниса, он удовлетворил свою жажду мести.

– Лорд Дерфель, – сказал Мордред, с издевкой выговаривая слово "лорд", – знаком с предателем. Кто еще узнает его в лицо? Я требую, чтобы ехали вы оба. И не обязательно брать целые дружины, – вернулся он к прежним возражениям Артура, – достанет и нескольких воинов.

Наверное, Мордред почувствовал, что негоже ему поучать Артура в военных делах; конец фразы он договорил неуверенно и некоторое время оглядывал собравшихся, силясь вернуть себе какое-никакое самообладание.

– Я требую, чтобы Лигессака доставили сюда к Самайну, – объявил он, – и непременно живым.

Когда король требует, подданные повинуются, так что мы с Артуром поехали на север, прихватив по тридцать копейщиков каждый. Мы не думали, что потребуется такой большой отряд, просто наши люди застоялись без дела, и мы решили дать им шанс размяться. Второй половине моих копейщиков я поручил охранять Кайнвин; воины Артура, за исключением тех тридцати, которых он взял с собой, частью остались в Дурноварии, частью отправились на подмогу Саграмору, охранявшему северную границу. Даже в эти мирные годы саксонские дружины то и дело вторгались в наши пределы, угоняли людей и скот. Мы совершали такие же набеги, но обе стороны старались, чтобы пограничные стычки не переросли в настоящую войну. Худой мир, заключенный в Лондоне, оказался на удивление прочным, хотя между собой Элла и Кердик воевали постоянно. Занятые собственными распрями, они не трогали нас. Мы даже привыкли к миру.

Мои люди шли пешком, Артуровы – ехали либо вели лошадей в поводу по хорошим римским дорогам. Наш путь лежал через королевство Гвент. Король Мэуриг вынужден был дать пир, на котором священников оказалось больше, чем наших воинов. Затем мы сделали крюк, чтобы навестить старого Тевдрика. Он жил в крохотной, крытой соломой лачуге – вдвое меньше, чем дом, в котором хранил свое собрание христианских пергаментов. Его жена, королева Энид, сетовала, что ее заставили променять дворец в Гвенте на эту мышиного нору, однако старый король был счастлив. Он принял монашеский постриг и не обращал внимания на попреки жены. Он угостил нас бобами, хлебом и водой и очень обрадовался, узнав, что христиан в Думнонии становится все больше. Мы спросили его о пророчествах, которые обещают пришествие Христа через четыре года. Тевдрик сказал, что молится об этом, но есть основания полагать, что Христос придет во славе только через тысячу лет.

– Впрочем, кто знает? – сказал он. – Быть может, Он и впрямь придет через четыре года. О, если бы так!

– Мне бы хотелось только, чтобы твои единоверцы ждали спокойно, – сказал Артур.

– Они должны приготовить землю к Его приходу, – сурово отвечал Тевдрик. – Надо обратить неверных, лорд Артур, и очистить землю от греха.

– Они ввяжутся в войну между собой и с нами, остальными, – проворчал Артур. Он рассказал о беспорядках, которые происходят во всех городах Думнонии – христиане пытаются разрушить или осквернить языческие храмы. То, что мы видели в Иске, было только началом – брожение расширялось, и первым знаком грядущих бесчинств становилось изображение рыбы, две пересекающиеся изогнутые линии, которые христиане рисовали на стенах языческих храмов или вырезали на деревьях в священных рощах. Кулух не ошибся: рыба была христианским символом.

– Дело в том, что рыба по-гречески ichtus, – объяснил Тевдрик, – и это же слово получается, если сложить первые буквы Iesous Christos, Theou Uios, Soter. Иисус Христос, Сын Божий, Спаситель. Очень, очень красиво. – Он рассмеялся, довольный объяснением; сейчас было ясно видно, от кого унаследовал Мэуриг свою досадную педантичность. – Разумеется, будь я по-прежнему правителем, меня бы тревожили народные возмущения, но как христианин я могу их только приветствовать. Святые отцы учат, что в последние дни явится множество знамений, лорд Артур, и беспорядки – лишь одно из них. Так что, может быть, конец близок?

Артур раскрошил в миску кусок хлеба.

– Ты и впрямь приветствуешь эти беспорядки? – спросил он. – Одобряешь нападения на язычников? Поджоги храмов?

Тевдрик взглянул сквозь открытую дверь на зеленые леса, подступавшие к самому монастырю.

– Наверное, другим нелегко такое понять, – сказал он, уходя от прямого ответа на вопрос. – Для тебя, лорд Артур, беспорядки – знак брожения умов, а не Господней милости. – Тевдрик осенил себя крестом и улыбнулся. – Наша вера – религия любви. Сын Божий смирился, дабы спасти нас от наших грехов, и мы стремимся подражать Ему во всех мыслях и поступках. Мы должны любить врагов и платить добром за зло, однако заповеди эти трудны, даже слишком трудны для большинства. И не забудь, что мы горячо молимся о возвращении на землю Господа нашего Иисуса Христа. – Он снова перекрестился. – Люди молятся о Его втором пришествии и боятся, что Он не придет, если миром по-прежнему будут править язычники. Поэтому они считают, что обязаны уничтожить идолопоклонство.