– Надо отыскать Сковгаарда, сэр.
– Как? – уныло спросил Лависсер и тут же сам ответил на свой вопрос: – Его ведь, должно быть, поместили в больницу, верно?
– Или отнесли домой и вызвали врача? – предположил Баркер.
– Нет.– Майор покачал головой.– Всем врачам приказано находиться в больницах.
Не откладывая дело в долгий ящик, Лависсер и Баркер отправились по больницам. Переходя из палаты в палату, они всматривались в обожженные лица пострадавших, но Сковгаарда так и не нашли. Утро было потрачено впустую, и Лависсер в подавленном настроении пошел на Бредгаде. От дома остались дымящиеся руины, и золото, если его не унесли, лежало по-прежнему в подвалах. И все же им повезло. В каретном сарае они обнаружили Жюля, француза, оставшегося в Копенгагене после эвакуации посольства и горящего желанием отомстить Шарпу.
– Мы знаем, где он,– уверенно заявил Баркер.
– На Ульфедт’с Пладс?
– А где же еще?
– Нас трое,– сказал Лависсер,– и их трое. Думаю, соотношение надо изменить в нашу пользу.
Послав Баркера и Жюля наблюдать за домом Сковгаарда, майор поспешил в цитадель, где размещался штаб генерала Пеймана. Однако генерал, бодрствовавший всю ночь, прилег отдохнуть, так что Лависсеру пришлось прождать еще несколько часов.
– Сегодня погиб ребенок, игравший с неразорвавшимся снарядом. Боюсь, это не последняя смерть. На улицах еще слишком много бомб.
Пейман подул на горячий кофе.
– Насколько я помню, этой проблемой занимается капитан Нильсен,– заметил он.
– У него и других дел хватает. Мне нужны десять-двенадцать человек.
– Конечно, конечно,– согласился генерал и тут же подписал соответствующее распоряжение.
Получив бумагу, Лависсер разбудил первого попавшегося лейтенанта и приказал собрать десяток солдат.
Лейтенант удивился, что для сбора неразорвавшихся снарядов солдатам нужны мушкеты, но спорить не стал и покорно отправился с Лависсером на Ульфедт’с Пладс, где их поджидали двое штатских.
– Постучите в дверь, лейтенант,– приказал Лависсер.
– Я думал, наше дело собирать снаряды.
Лависсер взял его за локоть и отвел в сторонку.
– Вы умеете хранить молчание? На вас можно положиться?
– Как и на любого из нас,– с обидой ответил лейтенант.
– Я не мог сказать вам об этом раньше. По городу и так уже ходит много слухов, и нам не хотелось бы беспокоить людей. Дело в том, что генерал Пейман получил секретное донесение: в Копенгагене появились английские шпионы.
– Шпионы? – изумился лейтенант. Ему едва исполнилось девятнадцать, в офицерах он состоял всего два месяца, и до сих пор самым ответственным из доверенных ему поручений было обеспечение подъема датского флага над цитаделью.
– Не столько шпионы, сколько диверсанты.– Придумывать приходилось на ходу.– По нашим сведениям у противника кончаются боеприпасы. Сегодня ночью мы уже не ждем такого сильного обстрела, как накануне. В связи с этим британцы полагаются на своих лазутчиков, которые должны устроить серию взрывов. Генерал полагает, что они могут скрываться в этом доме.
Лейтенант тут же приказал шести из своих солдат примкнуть штыки и постучал в дверь. Открыла испуганная служанка. Увидев штыки, она вскрикнула от страха, а потом объяснила, что хозяина и хозяйки нет дома.
– А где англичанин? – спросил Лависсер, выглядывая из-за плеча лейтенанта.
– Он не вернулся. Они все ушли и не вернулись.
– Обыщите дом,– распорядился майор. Часть людей отправились на склад, другие поднялись наверх, а сам Лависсер с Баркером и Жюлем прошел в контору.
Никаких списков они там не нашли, но обнаружили набитый деньгами металлический ящик. Вверху лейтенант наткнулся на незаряженный мушкет. И все. Они уже собирались уходить, когда служанка упомянула о запертом в конюшне приказчике.
– Приказчик? -Лависсер успел распихать деньги по карманам, когда лейтенант сообщил ему эту новость. – Кто такой?
– Тот самый, сэр, который выдал нам Сковгаарда, – напомнил Баркер.
Замок сбили, и растерянный Аксель Банг, щурясь, выступил на свет дневной. Он так нервничал и злился, что ни говорить связно, ни отвечать на вопросы не мог, а потому Лависсер, чтобы успокоить недавнего узника и привести его в нормальное состояние, приказал принести чаю. Они расположились в гостиной, где Банг и рассказал, что лейтенант Шарп вернулся в город, а он, Банг, пытался арестовать англичанина. Далее история немного путалась, поскольку приказчик не желал признаваться, что потерпел поражение в схватке с врагом, но Лависсер не стал настаивать на деталях. Сколько человек было с Шарпом, Аксель не знал, но по голосам, доносившимся со двора, сделал вывод, что ему помогала два или три человека.
– А что дочь Сковгаарда, она помогала этим англичанам? – спросил Лависсер.
– Против своей воли,– решительно заявил Аксель.– Только по принуждению. Или, может быть, ее обманули.
– Разумеется, – согласился майор.
– А вот ее отец, тот всегда был на их стороне, – мстительно добавил Аксель,– и это он понуждал Астрид помогать ему. Она, конечно, не хотела, но он заставлял.
Лависсер отхлебнул чаю.
– По-вашему, Астрид знает столько же, сколько и ее отец?
– Ода.
– Знает имена людей, с которыми Сковгаард состоял в переписке? – уточнил майор.
– Она знает все, что знает он.
– Действительно,– пробормотал Лависсер, зажигая свечу. На город спускались сумерки.– Вы молодец, лейтенант. Вы правильно сделали, что передали Сковгаарда в руки полиции.
Банг просиял от похвалы, хотя кое-какие сомнения у него еще оставались.
– Шарп сказал, что Сковгаарда забрали вы, а не полиция.
– Он так сказал? – Лависсер изобразил недоумение, потом обворожительно улыбнулся.– Конечно же, нет! У меня просто нет такой власти. Нет, господина Сковгаарда забрала для допроса полиция, но он, увы, сбежал. Воспользовался суматохой при обстреле. Сейчас Шарп со своими английскими помощниками где-то в городе. Может быть, они уже спасли господина Сковгаарда. Генерал Пейман рассчитывал, что мы сумеем его найти, но…– Он развел руками.– Вероятно, укрылись где-то. Вы, лейтенант, знаете Сковгаарда лучше многих…
– Верно, – согласился Банг.
– Меня беспокоит, что они могут втянуть в свои темные дела и госпожу Астрид.
– Да уж точно! – воскликнул приказчик и тут же поспешил поделиться с майором своей озабоченностью. – Англичанин,– сказал он,– пообещал молодой женщине, что останется в Дании. И она ему поверила! Это возмутительно! Он вскружил ей голову!
Такую голову не грех вскружить, подумал Лависсер.
– Я боюсь за нее, лейтенант,– самым серьезным тоном произнес майор.– Очень боюсь.– Он встал и подошел к окну. Как любопытно все обернулось! Значит, Шарп влюбился? По губам его скользнула улыбка. Небо темнело. Скоро британцы – если только у них еще остались боеприпасы – снова откроют огонь.– Они, конечно, взяли ее в заложницы и скрывают где-нибудь, и мы обязаны ее найти.