– И все-таки, возможно, она ошиблась, –
предположил Баттл, – или забыла.
– Может быть, она и моя, – сказала Одри. –
Ведь перчатки так похожи друг на друга.
– Во всяком случае, – сказал Баттл, – мы
обнаружили ее под вашим окном, миссис Стрендж. Она зацепилась за плющ, там же
была и парная…
Невиль порывисто шагнул вперед:
– Но послушайте, суперинтендант!..
– Не могли бы мы переговорить с вами наедине, мистер
Стрендж? – серьезно произнес Баттл.
– Конечно, суперинтендант. Пойдемте в
библиотеку. – Он пошел первым, и двое полицейских последовали за ним.
Как только дверь библиотеки закрылась, Невиль отрывисто
сказал:
– Что это за смехотворная история с перчатками под
окнами моей жены?
– Не горячитесь, мистер Стрендж, – спокойно сказал
Баттл. – Мы обнаружили в вашем доме несколько исключительно любопытных
вещей.
Невиль нахмурился:
– Любопытных? Чем же они так заинтересовали вас?
– Я объясню.
Баттл кивнул, взглянув на Лича, и тот, поняв молчаливый
приказ, вышел из комнаты и быстро вернулся, держа в руках очень странное
приспособление.
– Как видите, сэр, этот металлический набалдашник,
отвинченный с викторианской каминной решетки, очень увесистый предмет. Затем у
теннисной ракетки отпилили верхнюю часть и этот набалдашник надели на ручку
ракетки. – Он сделал паузу. – Насколько я понимаю, не может быть
никаких сомнений в том, что сие приспособление было использовано для убийства
леди Трессильян.
– Какой ужас! – с содроганием сказал
Невиль. – Но где вы обнаружили этот… эту кошмарную вещь?
– Набалдашник был вычищен и поставлен на свое место в
решетке. Убийца, однако, проявил некоторую небрежность, когда мыл его. На
резьбе мы обнаружили следы крови. Части ракетки были также воссоединены
посредством клейкого хирургического пластыря. И затем ее беспечно бросили
обратно в кладовку под лестницей, где она, вероятно, и лежала среди других
вещей совершенно незамеченной, пока нам не пришло в голову поискать что-нибудь
в этом роде.
– Вам не откажешь в находчивости, суперинтендант.
– Обычная методика поисков.
– И никаких отпечатков, я полагаю?
– Эта ракетка, как мне кажется, судя по весу,
принадлежит миссис Кей Стрендж. И на ручке мы обнаружили отпечатки ее и также
ваших пальцев. Но мы также можем утверждать, что после вас двоих ее держала
рука в перчатках. И кроме того, на этой ракетке мы обнаружили еще один
отпечаток, оставленный, вероятно, по небрежности. Он был на полоске
хирургического пластыря, которым соединили вместе распиленные части ракетки. Я
не хочу предварять события и сразу объявить вам, чьи это были отпечатки.
Сначала мы поговорим на другую тему. – Баттл немного помолчал и затем
сказал: – Я хочу подготовить вас к некоему потрясению, мистер Стрендж. Прежде
всего я хотел бы спросить следующее: вы уверены, что именно вам пришла в голову
идея этой сентябрьской встречи, или же такое предложение в действительности
поступило от миссис Одри Стрендж?
– Одри никогда ничего подобного не предлагала. Нет,
Одри…
Дверь открылась, и на пороге появился Томас Ройд.
– Извините за вмешательство, – сказал он, –
но я подумал, что мне следует присутствовать при вашем разговоре.
Невиль встревоженно посмотрел на него:
– Ты так считаешь, старина? Вообще-то он касается
личных отношений.
– Боюсь, меня это не волнует. Видите ли, я услышал, как
вы произносили одно имя… – Он помедлил. – Имя Одри.
– Тебя это не касается, черт возьми. Почему тебя так
волнует наш разговор об Одри? – возмущенно спросил Невиль.
– Ну если уж на то пошло, то с тем же успехом я могу
адресовать эти слова тебе. Я пока не переговорил с Одри, но приехал сюда с
намерением попросить ее выйти за меня замуж. И думаю, она догадывается об этом.
Итак, мне кажется, что причина моего вмешательства достаточно серьезная,
поскольку я хочу жениться на ней.
Суперинтендант Баттл тихо кашлянул. Невиль, вздрогнув,
повернулся к нему:
– Простите, суперинтендант. Это неожиданное
вмешательство…
– Мне оно не помешает, мистер Стрендж. У меня остался к
вам только один вопрос. В вечер убийства за ужином вы были в темно-синем
костюме, на котором мы обнаружили светлые волосы на внутренней стороне
воротника и на спине. Вы знаете, как они попали туда?
– Ну, вероятно, это мои волосы.
– О нет, сэр, это исключено. На спине были женские
волосы… и еще рыжие, на рукаве.
– Я думаю, рыжая у нас только моя жена, Кей. А другие,
как вы предполагаете, принадлежат Одри? Вполне вероятно. Я вспомнил. Как-то
вечером пуговица моего обшлага запуталась в ее волосах.
– В таком случае, – пробормотал Лич, – эти
волосы должны были оказаться на рукаве.
– Черт побери, я ничего не понимаю, что же тогда вы
предполагаете? – воскликнул Невиль.
– Также на внутренней стороне воротника остались следы
пудры, – сказал Баттл. – «Примавера натурель № 1» – очень
дорогая пудра с изысканным запахом. Не пытайтесь убедить меня, мистер Стрендж,
что это вы пользуетесь ею. Я все равно не поверю. А миссис Кей Стрендж
пользуется пудрой «Поцелуй солнечной орхидеи». Так что «Примавера № 1»
может принадлежать только миссис Одри Стрендж.
– Что вы предполагаете? – повторил Невиль.
Баттл слегка наклонился вперед:
– Я предполагаю, что… у миссис Одри Стрендж был повод
надеть ваш пиджак. Это единственно разумное объяснение того, как ее волосы и
пудра могли попасть на воротник. Далее, вы видели перчатку, которую я только
что показывал в гостиной. Это определенно ее перчатка. Та была с правой руки, а
вот – с левой. – Он вытащил вторую перчатку из кармана и положил на стол.
Она была смятой и испачканной ржаво-коричневыми пятнами.
– Что это за пятна? – спросил Невиль с ноткой
страха в голосе.
– Кровь, мистер Стрендж, – убежденно сказал
Баттл. – И заметьте, именно на левой перчатке. А ведь миссис Одри Стрендж,
насколько мне известно, – левша. Я сразу подметил это, когда впервые
увидел вас всех за завтраком. Она держала кофейную чашку в правой руке, а
сигарету – в левой. И подносик с перьями на ее столе располагается с левой
стороны. Все совпадает. Этот набалдашник с каминной решетки в ее комнате,
перчатки под ее окнами, ее волосы и пудра на вашем пиджаке… Леди Трессильян
ударили в правый висок… Но расположение кровати не позволяет нанести такой удар
обычному человеку. В данном случае ударить правой рукой было бы крайне
неудобно… И только левша мог сделать это совершенно естественно…